Троих англичан согнали в кучу, и они стояли среди глазеющих на них курдов, словно голые женщины, окруженные толпой ухмыляющихся мужчин. Все больше курдов, спешившись, подходили к ним и рассматривали их. Положение было до смешного нелепое.
Немного погодя, Эссекс сказал: – Это нам устроил тот старый поклонник дьявола.
– Не думаю, – возразил Мак-Грегор.
– А я уверен. Чему они смеются?
– Они говорят, что в жизни не видели ничего подобного, – объяснил Мак-Грегор. – Мне кажется, они настроены довольно дружелюбно.
– А мне это совсем не кажется, – отрезал Эссекс, неприязненно глядя на курдов. – Где ваш пистолет, Мак-Грегор?
– Он в мешке на вьючной лошади, а где лошадь и где Дауд – один бог знает.
– Я тоже думаю, что во всем виноват этот старый чорт, – сказала Кэтрин.
Один из курдов громкими криками разогнал толпу и, сделав чужеземцам знак следовать за собой, провел их в маленький грот в стене пещеры. Грот по своей форме напоминал часовню и освещался желтым пламенем фитиля, плавающего в масле. Как только они вошли туда, их охватило удручающее чувство одиночества, словно весь мир вокруг них вымер. Два курда, сидя на корточках у входа в грот, сторожили их. Оставшись одни, трое англичан минуту постояли в молчании. Потом Кэтрин, обнаружив на полу кусок кошмы, подошла к ней и легла на спину. Мак-Грегор подложил ей под голову свою шапку, а Эссекс нагнулся над ней с озабоченным видом.
– Вы не расшибли себе спину? – спросил он.
– Нет.
– А колени?
– Пустяки, – ответила она.
– Дайте, я посмотрю, – настаивал Эссекс.
– Отстаньте.- Кэтрин повернулась на бок. – Мне не хочется разговаривать.
Эссекс покраснел и смущенно повернулся к Мак-Грегору. – Ну, что же будет дальше?
Мак-Грегор уселся на землю. – Скоро узнаем, – сказал он. – Вы бы тоже сели и отдохнули.
Но Эссекс не мог успокоиться. – Это просто нелепо, – повторял он, сердито шагая из угла в угол.
– Не горячитесь, – сказал Мак-Грегор, отбросив обычную сдержанность и учтивость, а также почтительность, на которую по своему положению мог претендовать Эссекс. – Нам остается только ждать, что будет дальше, – и больше ничего.
– Я не могу относиться к этому так хладнокровно, – ответил Эссекс. – Вместо того чтобы сидеть тут, вы бы лучше предприняли что-нибудь.
– Попробуйте сами, может быть, вам удастся, – сухо сказал Мак-Грегор.
– И попробую.
– Перестаньте ссориться, – прикрикнула на них Кэтрин.
– Простите, – сказал Эссекс.
– Что с вами, Кэти? – спросил Мак-Грегор.
– Ничего. Не приставайте ко мне.
– Совершенно бессмысленно сидеть тут сложа руки, – продолжал кипятиться Эссекс. – Поговорите с этими бандитами у входа, Мак-Грегор, и спросите их, что все это значит.
– Я уже спрашивал других, – ответил Мак-Грегор. – Они сами не знают.
– Вы сказали им, кто мы такие?
Мак-Грегор прислонился к стене. – Нет, – ответил он, этим я только испортил бы дело.
– Вы стали таким' же упрямым ослом, как эти персы, окончательно рассердился Эссекс. – То сами лезете в драку, то лежите, как колода, и ничего не желаете делать. Помните, вы англичанин, а не какой-нибудь безропотный азиат.
– В данную минуту я чувствую себя азиатом, – сказал Мак-Грегор. – Что будет, то будет. И вы тоже ничего не можете сделать. Лучше сядьте.
Эссекс сердито проворчал что-то и, подойдя к караульным, стал по-английски выражать им свое возмущение. Потом он крепко сжал челюсти и решительным шагом прошел мимо курдов. Мак-Грегор выпрямился и с тревогой посмотрел ему вслед. Он видел, что Эссекс так зол, что может выкинуть все, что угодно. Но караульные не остановили Эссекса. Они даже не встали, только проводили его глазами. Эссекс шагал все так же решительно, словно ежеминутно ожидая, что ему выстрелят в спину. Когда он скрылся в глубине пещеры, караульные окликнули кого-то в темноте.
– Куда он пошел? – Кэтрин тоже была сердита.
– Он пошел драться один против всех, – ответил Мак-Грегор вставая.
– Не ходите, – сказала Кэтрин,- хватит и одного дурака.
– Вы не боитесь за него?
– Нет. У меня так болит голова, что мне на все наплевать.
– Лежите, – сказал Мак-Грегор, не подходя к ней.
– Пойдите за ним, – сказала она более спокойным тоном. – Как бы он не натворил чего-нибудь. Идите, идите!
– Ничего, его приведут обратно.
– Не упрямьтесь, – сказала Кэтрин, ища глазами Эссекса. – С ним что-нибудь случится.
– Если бы они затевали что-нибудь против нас, то давно бы это сделали, – сказал Мак-Грегор. – Нет никакого смысла биться головой о стену.
– Ах ты, боже мой! И надо же было связаться с таким упрямцем. Пойдите найдите его.
Мак-Грегор не тронулся с места.
– Тогда я сама пойду.
Он знал, что Кэтрин так и сделает.
– Лежите, – резко сказал он. – Ничего с ним не будет. Если вы начнете шататься по пещере, мне придется идти с вами, а я так устал, что шагу ступить не могу. Так что лежите смирно, и пусть Эссекс сам разбирается, как знает. Далеко он не уйдет.
Кэтрин послушно легла, а Мак-Грегор, сев на землю, вытянул ноющие ноги и стал думать о том, как бы все-таки проведать, что все это означает. Он знал, что приставать с расспросами к этим курдам бесполезно. Он знал это потому, что всю жизнь провел среди таких людей. Свое пленение он принимал со стоическим спокойствием. Придется просто подождать, пока не появится то таинственное лицо, по чьему велению их задержали. Мак-Грегор считал, что их жизни не угрожает опасность. Большего он пока и желать не мог. Его бесило, что Эссекс считает нужным вести себя как подобает оскорбленному и негодующему англичанину. От этого положение их могло только ухудшиться. Мак-Грегор решил про себя, что следовало бы ограничить право Эссекса осложнять другим жизнь. После этого он встал и отправился искать Эссекса в темной пещере.
Спотыкаясь от усталости, Мак-Грегор прошел всю пещеру, стараясь сохранять самый независимый вид; миновав костры из кизяка, вокруг которых на корточках сидели мужчины, и костер, на котором стряпали женщины, он подошел к выходу из пещеры и выглянул наружу. Потом он услышал позади себя голос Эссекса и, вернувшись в пещеру, нашел его у одного из костров: Эссекс разговаривал с тремя курдами, сидевшими под навесом из козьих шкур.
– Где ваш начальник? – по-английски спрашивал Эссекс.
Ему отвечал по-курдски старик с небольшой бородкой, у которого из-за пояса торчали серебряные рукоятки двух кинжалов: – Уж не думает ли чужеземец, что мы понимаем его? Что он говорит? Какой же он невежда, если воображает, что мы говорим на его языке! Что он говорит?
– Не знаю, что ты там бормочешь, – продолжал Эссекс, – но я сильно подозреваю, что ты меня понимаешь. Встань и проводи меня к твоему начальнику.
– Вот человек, роняющий свое достоинство, – сказал курд. – Я вижу это, хотя и не понимаю ни слова из того, что он говорит. Чужеземец, – обратился он к Эссексу, – лучше бы ты показал нам силу твоего молчания.
– Если ты говоришь о своем начальнике, – ответил Эссекс, – то встань и покажи мне, где он.
– Мне надоел этот голос и человек, которому он принадлежит. – Старик отмахнулся от Эссекса. – Уходи отсюда. Уходи.
Эссекс тоже потерял терпение. – Если бы ты понимал по-английски, я поучил бы тебя вежливости, – сказал он.
– Не спустить ли мне на него собак? – сказал курд. – Уйди.
Мак-Грегор решил вмешаться. – Лорд Эссекс, – позвал он.
– А-а, Мак-Грегор! – Эссекс круто повернулся. – И давно вы тут стоите?
– Несколько минут, – ответил Мак-Грегор.
– Почему же вы мне не помогли?
– Это ни к чему бы не привело.
– Так вот, спросите их, кто виновен во всей этой истории, и узнайте, где этот мерзавец.
– И это ни к чему. Пойдемте обратно и подождем у костра. Так будет лучше.
– Чего подождем? – сердито крикнул Эссекс.
– В том положении, в каком мы очутились, – сквозь зубы сказал Мак-Грегор, – надо хранить угрюмое молчание. Протестовать и возмущаться – признак слабости и малодушия.
– Вздор! – ответил Эссекс. – Я, напротив, намерен шуметь до тех пор, пока не найдется виновник.
– Они не будут разговаривать с вами, и вы только ставите себя в глупое положение. – Мак-Грегор знал, что он прав, однако он еще никогда не позволял себе заходить так далеко. Но Эссекс окончательно вывел его из терпения. – Лучше идите обратно.
– Мне не нравится ваш тон, Мак-Грегор.
– Сейчас не время для церемоний, – хмуро ответил Мак-Грегор. – Если, по-вашему, вы лучше меня знаете, что нужно делать, – пожалуйста. Но они смеются над вами. Старик хотел спустить на вас собак за то, что вы ведете себя невежливо – беспокоите человека, когда он сидит у своего костра.
– А все оттого, что вы связались с тем старым чортом, – сказал Эссекс. – Это он подстроил. Нашли кому доверять!
– Это вы хотели ехать в горы, – напомнил Мак-Грегор. Если бы мы оставили в стороне Биджар, ничего бы не случилось.
