Я всё-таки захрипела что-то протестующее, чувствуя, что ещё совсем немного и мои рёбра в этих медвежьих объятьях просто-напросто захрустят.
– Марк, поставь Митрес на место, будь добр… – голос самайна прозвучал осуждающе. Но, как только мои ноги вновь обрели опору, а насупленный юноша сделал шаг назад, Сарфат расплылся в редкой и несвойственной ему улыбке и, обернув руки вокруг моей талии, легко оторвал меня от пола, так, будто я вовсе ничего не весила. – …Не один ты по ней скучал!
– Пожалуй, этого я папе рассказывать не буду… – задумчиво протянула Лия, но бесенята в уголках зелёных глаз выдали её с головой. – Идёмте уже!
Упоминание о Деспиле неуловимо, но как-то очень отчётливо понизило температуру в широком холле на пару градусов по Цельсию, и если бы мои плечи сейчас не были так крепко сжаты руками самайна, то я бы поёжилась от пробежавшего по телу озноба. Кажется, это почувствовали все присутствующие, и Сарфат аккуратно поставил меня на землю, машинально одёрнув закатавшиеся рукава ненавистного платья.
– Кажется, мой ученик плохо на тебя влияет, старый друг, – проговорила я, тепло улыбнувшись. – Раньше за тобой не водилось склонности к подобной сентиментальности.
– Может и так, – самайн не стал спорить. – Остаётся только надеяться, что и моё влияние не проходит для него бесследно. В Ваше отсутствие я взял на себя смелость попытаться хоть чему-то его обучить.
– Неужели всё так плохо? – я с удивлением перевела взгляд на насупившегося Марка. Может, на великого воина он и не тянул, но чтобы быть совсем уж безнадёжным… Нет, ну как-то же он тут без меня выживал!
– Вы даже не представляете насколько, – неизвестно чему рассмеявшись, ответил Сарфат.
– Эй! – парень всё-таки не выдержал и вмешался в беседу. – Вообще-то я здесь! И, между прочим, по классу контроля над даром уже не уступаю Савелии!
Я удивлённо подняла брови и присвистнула. Это же сколько должно было пройти времени, чтобы он меня «догнал»?…
– За десять лет он многому научился, это верно, – сам того не зная, самайн ответил на мой невысказанный вопрос, – но есть то, в чём он совершенно не хочет развиваться, не смотря на все приложенные мной усилия.
– И что же это?
Кажется, я совсем запуталась.
– Скоро увидите, Митрес, – он хитро прищурился и добавил: – не желаете ли составить мне компанию на тренировке?…
Ровная утоптанная площадка располагалась за особняком, в практически слепой зоне, и была отгорожена от мира плотным кольцом высокого кустарника. Неподалёку был слышен шум морского прибоя, и, наверное, я сочла бы этот звук ужасно романтичным, если бы прямо сейчас не лежала на уже изрядно отбитых об землю лопатках и не пыталась выпутаться из просто нечеловечески сильного и столь же болезненного захвата самайна. Вот же чёрт меня дёрнул с ним связаться! Да, прошло уже очень много лет с тех пор, как мне приходилось драться с реальным противников врукопашную; да, в стазисе всё значительно проще и да, симуляторы не заменяют ежедневных схваток с нежитью, которыми когда-то была наполнена до отказа моя жизнь в качестве бойца Обители… Но чёрт возьми! Меня ни разу в жизни никто не укладывал в спарринге на лопатки восемь раз подряд!
Я дёрнулась, попытавшись выдернуть из захвата хотя бы одну руку, но какое там! Сил хватило только на то, чтобы не взвыть в голос! Я, конечно, знала, что самайны – хорошие бойцы, да и Сарфата в бою видела, но чтобы так… Да чтоб его четыре раза!
– Сава, сдавайся, – меланхолично крикнул Марк с края площадки, где он сидел по-турецки и жевал загодя припрятанное в кармане яблоко. – Из этого захвата ещё никто не выворачивался. Ни разу. В лучшем случае плечо себе вывернешь.
– Угу, – согласилась растянувшаяся прямо на земле рядом с парнем Амелия. – Мам, тут без шансов.
– Да идите вы все… – зло пропыхтела я, тихо радуясь тому, что Лия перед тренировкой предусмотрительно видоизменила моё платье в мягкий спортивный костюм. В противном случае зрелище сейчас было бы гораздо более пикантным.
Собственно, я так и не поняла, как смогла угодить в такую ловушку, но выхода из положения найти не могла никак – лёжа на земле, с завёрнутыми за спину крест на крест руками, запястья которых с обманчивой лёгкостью удерживал мой противник, я чувствовала себя так же обидно-беспомощно, как на тренировках с Арти в далёкой юности. Нет, ну как же этот гад так меня скрутил-то?!… А, чёрт с ним. Резко согнув ноги в коленях я ударила ими в живот нависавшего сверху самайна и с силой крутанулась по земле вправо. Послышался неприятный щелчок, но рука самайна всё-таки разжалась, и, быстро поднявшись на ноги, я с разворота и от всей души врезала ему ногой по лицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Уверена была, что он успеет уклониться, но он этого делать почему-то не стал и теперь смотрел на меня с лёгким осуждением, сидя на земле и стирая кровь с уголка губ.
– Прости за будущий фингал, – ровно заметила я. – Этот раунд за мной.
– Вот уж вряд ли.
– Я вывела тебя из строя. Ты лежишь на земле, а я стою на ногах. Что не так?
– Вы освободились только благодаря тому, что вывихнули себе плечо.
– И что?…
Я не понимала к чему он клонит. Какая разница, что я себе вывихнула, если удалось достичь цели?
– И то. Вы получили возможность ударить потому, что я отпустил Вашу руку, побоявшись причинить серьёзный вред. Будь на моём месте некто, не обеспокоенный Вашей безопасностью, и он просто эту руку бы Вам оторвал.
– Ну не ногу же!
– В смысле? – теперь озадаченным выглядел самайн.
– Я уложила тебя ударом ноги. Какая разница была бы у меня при этом на месте рука или нет?…
Громкий, проникновенный ржач Марка и тяжёлый вздох Лии дали нам понять, что на сегодня с меня тренировок, пожалуй, хватит.
– Лия?…
– Да, мам.
Дочь уже подскочила на ноги и, наскоро отряхнувшись, спешила в мою сторону.
– Будь добра, вправь мне плечо. И пойдём посидим где-нибудь. У меня есть пара тысяч вопросов, которые мне не терпится тебе задать… Ах, да, Сарфат!
– Митрес?
Он даже не запыхался. Возмутительно.
– Продолжим завтра с утра. Если ты не против.
Лёгкая улыбка на тонких бледных губах не предвещала мне ничего хорошего, но действовала странно успокаивающе.
– Почту за честь.
Следующие два месяца мы с Сарфатом провели в дальнем мире и это были не лучшие два месяца в моей жизни. Всё тело теперь покрывали бесконечные синяки – от иссиня-чёрных до заживающих желтоватых, а вывихи и растяжения Амелия вынуждена была вправлять и лечить мне практически ежедневно. Именно по настоянию дочери мы отправились в такую глушь смежных миров, о которой я раньше и слыхом не слыхивала. Однако в её словах был резон: здесь время текло намного быстрее, чем в Цитадели и за полных шестьдесят три дня моих тренировок мы потеряли в нижних мирах меньше суток. Терять время – это то, что никак не можешь себе позволить, когда на кону стоит жизнь правящего монарха, в вызволении которого из неприятностей ты опрометчиво пообещала принять участие.
Лия находилась рядом со мной всё это время и практически не отходила ни на шаг. Она скучала. Я видела это по глазам дочери так отчётливо, что едва могла справиться с давящим чувством вины перед своим ребенком – оно был столь огромным, что, казалось, стоит только вдохнуть чуть поглубже и меня просто раздавит под его толщей, как мелкое насекомое. Нет, она ни разу меня не попрекнула. Она даже не задала тот вопрос, которого я с ужасом ждала всё это время и на который до сих пор не знала как отвечать. «Почему ты ушла, мама?»… Да, на её месте я спросила бы именно это, вне всяческих сомнений. Но она молчала и улыбалась, и мне от этого становилось еще противнее смотреть на своё отражение в зеркале. Всё, что я сейчас могла сделать – это помочь ей. Строго говоря, мне не было особого дела до того жив ли Владыка. До сих пор он не сделал для меня ничего такого, ради чего стоило бы совать свою голову в пасть к выверне, и уж тем более тащить за собой свою дочь и своих друзей. Но мой ребёнок просил меня об этом. Просил, хотя у неё были все основания требовать и топать ногами. И, значит, я просто обязана была ввязаться в эту войну.
