Пазел ловил проблески света костра сквозь деревья впереди.
Когда ветер переменился, он уловил запах древесного дыма и жареной рыбы.
Резкий смех достиг его ушей. Тропинка внезапно вывела их на большую
поляну, где пылали костры. Здесь собралось не меньше ста мужчин — они ели, боролись, пили спиртное, обменивались насмешками и оскорблениями. За
исключением примерно двадцати фликкеров, все они были людьми, но ни один из
них не внушал Пазелу надежды на спасение. Много моряков — их всегда можно
было узнать по обветренной коже, — но, когда они смотрели на него, в их глазах не
242
-
243-
было братской теплоты. У всех были клинки. В бородах некоторых были вплетены
кости или другие мурт-талисманы. У многих не хватало зубов, глаз или пальцев.
Рин, спаси нас, подумал Пазел, это пираты.
Главный фликкерман провел каблуком ботинка линию в грязи, а остальные
поставили мальчиков вдоль нее по размеру . Был ли это рынок рабов, спросил себя
Пазел. Безусловно, все это напоминало то, что он видел во время изнасилования
Ормаэла — за исключением документов о собственности и клейма. И, конечно же, главными были фликкеры.
Они работали парами. Один стоял, положив руку на голову пленника. Другой
запрыгивал на ящик, поднимал руки с длинными пальцами над головой и пел о
качествах заключенного странным, наполовину рифмованным напевом:
— Сильный-сильный-мальчик, очень-длинный-мальчик! Чистый-не-больной-на-го́лову-тупой! Он-такой-высокий-выдержит-работу!
И так далее. Когда покупатель выкрикивал цену, нижний фликкерман
указывал в его сторону и начинал мягко светиться. Затем поступала более высокая
ставка, фликкерман поворачивался, указывал на нового клиента и светился еще
немного ярче, а его партнер сверху пел с большим волнением и преувеличением:
— Юнга-идеал! Книжки-все-читал. Крепкий, словно лев, но не чертов эльф, купишь за гроши — будешь в выигрыше.
Когда кто-то все-таки покупал мальчика, два фликкера в унисон кричали:
«Ииих!», и светящийся фликкер гас, как задутая свеча. Вся эта демонстрация, казалось, оказывала своего рода гипнотическое воздействие на пиратов, которые
тратили деньги довольно свободно для людей, которые шли на такие меры, чтобы
их заполучить.
Однако, пока его похитители ждали своей очереди, Пазел увидел, что более
умные пираты знали лучше и не слушали песню. Они тыкали и щупали мальчиков, осматривали их зубы и глаза.
— Слишком много продавцов, — проворчал один из их похитителей. — Мы
ничего не заработаем на этих коротышках.
— Этим животным не нужен качественный товар, — проскулил другой
фликкерман. — Подойдет любой мальчик, все равно через несколько месяцев его
наверняка утопят, зарежут или расстреляют из пушки.
— Так неэффективно! Я не понимаю, почему люди убивают друг друга.
— Они тоже не понимают.
Затем первый говорящий удивленно чирикнул:
— Эхиджи, смотри! Это Драффл, Долливильямс Драффл! Что он здесь делает?
Мистер Драффл, о котором шла речь, выглядел весьма необычно. У него были
сальные черные волосы, которые безвольно свисали до плеч, длинный нос и
грязная куртка, из которой торчали костлявые руки, похожие на кочергу. Через
одно плечо свисало что-то скользкое и резиновое. Подойдя ближе, Пазел увидел, что это огромный угорь.
Сразу за Драффлом шли четверо здоровенных вооруженных людей. У них
243
-
244-
были черные бороды, подстриженные клинышком; из-под железных полос вокруг
предплечий бугрились мускулы. Каждый нес копье, заточенное до бритвенной
остроты и покрытое толстым слоем засохшей крови там, где наконечник встречался
с древком. Пока их глаза осматривали толпу, даже самые свирепые пираты
расступались с их пути. «Волпеки», шептали мужчины. Так оно и было: Пазел
узнал их по рисункам в книгах своего отца. Теперь они стояли здесь во плоти: наводящие ужас наемники Узкого Моря, готовые сражаться и убивать для любого, кто заплатит.
Позади волпеков двигалась шеренга из восьми мальчиков, скованных цепями
за запястья. Их лица и кожа говорили о многих родинах. Однако у них была одна
общая черта: все они были довольно маленькими.
— ...безусловно, опытные! — Драффл что-то говорил фликкерману. — У них
не будет времени учиться отсюда и до Чересте!
Сердце Пазела пропустило удар. Дом. Чересте был полуостровом, на
оконечности которого стоял город Ормаэл.
— Но почему ты выполняешь чужие приказания? — захотел узнать
фликкерман.
— Называй это так, если хочешь, — сказал Драффл. — Я называю это золотом
за легкую услугу. И у него полно золота.
— Торговец, говоришь?
— Ага, жабби, — сказал Драффл. — Джентльмен, направляющийся в Ормаэл
собственной персоной. Мы должны встретиться там через неделю. Итак, ты
видишь, что я должен отправиться с рассветом — и не секундой
