— Смотри, как просто, — он провёл подушечками пальцев по лезвию, демонстрируя острый край. — Здесь нужно быть аккуратнее, — он специально надавил сильнее, чтобы тонкая полоска кожи сначала побелела, а потом наполнилась кровью.
Порез засочился, капли стали собираться.
— Больно? — тут же среагировал Намджун.
Отложив нож подальше на столешницу, он развернулся и взял Хёнджина за запястье, поднеся к глазам.
— Пустяки.
Всего лишь самодельная царапина, ничего серьёзного.
Возможно, в Хёнджине говорили остатки вещества, подсыпанного в коктейль, и стресс последних месяцев.
— Нужно обработать.
— Само пройдёт, — отмахнулся Хёнджин, сунув палец в рот и слизнув бордовое.
Намджун смотрел на это безобразие с десяток секунд, а потом наклонился, обхватив лицо Хёнджина, и впился в губы жадным требовательным поцелуем.
И кто из них изголодался сильнее?
Хёнджин так долго спал, они потеряли много времени.
Оттеснив Хёнджина к столу, Намджун усадил его на крышку и прижался между разведёнными ногами. Ахнув от неожиданности, Хёнджин податливо расставил колени шире, демонстрируя прекрасную растяжку, и грациозно выгнулся в пояснице.
Пять минут назад он думал о еде, но сознание быстро переключилось с одних потребностей на другие. Кожа под прикосновениями плавилась. Хотелось всего, сразу и побольше. Может, это остаточный эффект от подмешанного вещества, а может Хёнджин изголодался по близости Намджуна за те дни, что они не виделись.
Они не раздевались, торопливо ласкали друг друга под одеждой. Намджун сунул ладонь в шорты, Хёнджин приспустил его штаны, чтобы обхватить член.
Разве Намджун не платил за это с самого начала?
Прикусив нижнюю губу, Хёнджин застонал, откидывая голову назад. Подняв ноги выше, он пятками упёрся в края стола для более тесного контакта бёдрами. Намджун наклонился, торопливо лизнул за ухом и присосался к шее.
Это был не настоящий секс, они оставались в одежде, только вот Хёнджину хватило, чтобы кончить первым. Намджун удерживал в вертикальном положении, не дав развалиться на столе. Придя в себя, Хёнджин первым делом ощутил стояк Намджуна, упирающийся в живот.
— Ты не…
Конечно, Намджун не обязан кончать с ним одновременно, такая синхронность больше подходила эротическим романам и фильмам, но иногда им удавалось достигнуть пика вместе.
Не в этот раз.
— Давай помогу, — предложил Хёнджин.
Он не стал дожидаться ответа, чтобы не передумать самому, и соскользнул на пол, опустившись на колени перед Намджуном. Хёнджин ещё никогда не занимался подобным. Стыд жаром прилил к щекам. Быстро спустив штаны до щиколоток, он уставился на большой покрасневший член с блестящей головкой.
— Ты не должен, — попытался остановить Намджун, отступив назад.
— Но это мой выбор! — запротестовал Хёнджин.
Хотелось сделать Намджуну приятно новым способом, который они не пробовали. Раньше казалось, это стыдно. Хёнджин и с парнями не встречался до Намджуна, а теперь его тянуло словно магнитом. Страсть исказила, а доверие смазало границы дозволенного.
Хёнджин обхватил широкий ствол пальцами.
Достойный размер.
У Намджуна даже член выглядел идеальным, хотя Хёнджин пока слабо представлял, как тот окажется внутри него. Плоть под пальцами была горячей, слегка влажной. Тонкая кожица с лёгкостью поддавалась трению, обнажая блестящую головку. Он думал, будет противно, а оказалось… странно. Непривычно на вкус. Член растягивал рот шире, чем мороженое, банан или леденцы. По схожему принципу Хёнджин определился с техникой, импровизируя находу.
Хороший танцор быстро уловил подходящий ритм. Если поначалу Намджун сдерживался и старался не проявлять инициативу, то через несколько минут метода проб и ошибок, когда Хёнджин понял, как надо, в волосы вплелись пальцы. Намджун задвигал бёдрами навстречу, а Хёнджин, напротив, замер с приоткрытым ртом. Пошлый звук, с которым член проезжался меж губ, заводил. Хёнджин поглядывал на Намджуна из-под ресниц, проверяя реакцию, иногда ловил ответный затуманенный взгляд, и тут же смущённо жмурился. Под веками отпечатывалось выражение лица Намджуна — взмокший лоб, прилипшая к нему челка, заломленные в наслаждении брови.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Намджун дёрнулся, попытавшись отодвинуться, но Хёнджин удержал, и только после того, как ощутил на языке солоновато-пряный вкус, выпустил член. По подбородку стекали белёсо-прозрачные капли. Хёнджин проглотил то, что осталось во рту, а лицо небрежно утёр локтем. Привалившись к ножке стола, он загнанно дышал, переводя дух. Намджун сверху молчал, оперевшись о ближайший стул.
Подумаешь, минет, попытался успокоиться Хёнджин. Это же нормально в парах. И ничего, что Намджун никогда не проявлял инициативу, он же не решит после этого, что с Хёнджином что-то не так.
Протянув ладонь, Намджун помог подняться. Хёнджин опасался неловкости, но вместо этого его заключили в крепкие объятия.
— Больше никогда так не делай, — шепнул Намджун.
Хёнджин сник, моментально покраснев:
— Тебе не понравилось, как я отсасываю? — в голосе засквозила явная обида.
— Что? Нет! — воскликнул Намджун. — Ты напугал меня, я имел в виду это, а не… — смутившись, он заговорил быстрее. — Было круто. Спасибо!
Хёнджин уткнулся носом в его шею.
— Ну хорошо, — пробурчал он, спрятав довольную ухмылку.
Щеки по-прежнему полыхали, сердце трепетало в груди, а Намджун не выпускал из объятий.
— Мне тоже понравилось, — шепнул Хёнджин.
Стресс последних месяцев блекнул. Близость давала поддержку, которой сильно не хватало. Намджун был единственным человеком, который знал правду, перед ним не было стыдно.
Они перекусили наспех нарезанным салатом и яичницей. Скудные кулинарные навыки Хёнджина оказались верхом профессионализма в сравнении с умениями Намджуна.
— Я пишу песни, — отшутился Намджун.
Хёнджин примирительно поднял вверх ладони:
— А я танцую.
Чем дольше они общались, тем меньше Хёнджин стеснялся быть собой. Страх, мешавший поначалу, улёгся. Хёнджин не боялся показаться глупым или неопытным. Намджун старше, видел и знал гораздо больше, и что с того? Если из раза в раз он выбирал Хёнджина, значит, это что-то значило?
Например, что Намджун привык платить за молчание и смазливую мордашку.
— Почему я? — спросил Хёнджин, перебирая вопросы.
Намджун слегка растерялся. Он вообще выглядел уставшим, как если бы давно не спал, и реагировал на обычные вопросы и действия чуть заторможенно. Возможно, оргазм снизил активность до критической отметки.
На самом деле, Хёнджину не нужно было много. Он всего лишь хотел услышать, что дело не во внешности. Что Намджуна привлекло нечто большее, чем симпатичная обертка.
— Что? — Намджун отложил палочки, внимательно посмотрев.
— Почему ты выбрал меня? — Хёнджин попробовал зайти с другой стороны.
Только сейчас он созрел для того, чтобы озвучить вслух мысль, зудом метавшуюся под кожей.
— В каком смысле?
— Ведь ты мог взять кого угодно, но… почему я?
Намджун мучительно заломил брови, отставив тарелку в бок. Он не съел и половины порции в отличие от проголодавшегося Хёнджина.
— Ты подходил.
Хёнджин нахмурился, уставился в свою тарелку.
Кому подходил, зачем? А главное, какими были критерии отбора?
Как часто Намджун менял партнеров? Среди них были только мальчики, или девочки тоже?
— А на тусовку ты опоздал из-за…
— Я не опаздывал, — перебил Намджун.
Хёнджин ничего не понимал. Мир больших звёзд и денег жил по своим правилам, которыми неохотно делились с непросвещенными.
Намджун заплатил недостаточно? А вдруг срок действия договора, заключённого с компанией, подходил к концу, и он не знал, как об этом сообщить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Сколько встреч у нас осталось? — тихо спросил Хёнджин.
Слова неожиданно застряли, вырвавшись с хрипом. От страха сжался желудок. Он ведь не думал, что рано или поздно их свидания закончатся. Если бан продолжится, то следующий клиент Хёнджина может оказаться не таким лояльным и благородным человеком как Намджун, и тогда…
