— Гомосексуален? — готов поклясться, что шеф сейчас ухмыляется. — Брось, Бальтазар. Из него получится первоклассная «дикая кошка». Нам понравилась его реакция. Он более мужественный, чем тебе того хотелось бы, только и всего. Не играй с ним в любовь, он не девочка. Выброси из головы бредни со стишками и красными плюшевыми жопами. Из твоих уст ему нужны советы, а не поцелуи, твердая рука, а не объятье, и самое важное — твоя дружба, а не отношения. Прекрати думать о нем, как о долгожданном любовнике, упавшем с неба Марса. Секс — обязательное приложение к службе, но ты же не хочешь коротать ночки на полу в ожидании его милости? Догадавшись обо всем, он начнет вертеть тобой и будет делать это покруче иных женщин-хищниц. Если он не полюбит тебя, то превратит твою жизнь в медленную агонию. И тогда те старые сны покажутся тебе легким райским наслаждением.
— Знаю. Поэтому… — длинный вздох. Похоже, Бэла раздирают противоречивые чувства, — мне нужна твоя помощь. Могу я попросить тебя прилететь?
— Если ты грамотно впишешь меня в свой новый хитроумный план, то почему бы и нет.
— Спасибо!
— Не спеши благодарить, дурачок, — шеф снова ухмыляется, но теперь как-то добродушно, что ли. — Прилечу не я.
— Командир D.? — голос Бэла задрожал. Вот так новость. Интересно, а чем плох командир D.? И почему их все время зовут какими-то дурацкими инициалами? Я осторожно накрылся одеялом, чтобы скрыть свои перемещения по кровати, и выглянул сбоку, посмотреть на своего напарника. — А почему не ты? То есть я не могу настаивать, но…
Оказывается, телефон стоит на прикроватной тумбочке. А Бэл меряет шагами всю комнату и заметно нервничает. Когда он в очередной раз проходил мимо постели, я ухватил его за ногу.
— Настаивай, если хочешь, но Винсенту снюсь не я, — красивый раскатистый смех.
— Шеф, отбой! — Бэл от моего неожиданного нападения сделал пируэт, на лету выхватывая пистолеты, и перебил двумя точными выстрелами телефонный провод. В следующее мгновение дула пистолетов направились на меня, и я машинально поднял руки вверх, раскрывая одеяло. — Давно проснулся, засранец? Всё услышал? Посмаковал, да? Черт возьми, какой идиотский прокол!
Он погрустнел, спрятал пушки и быстрее своих пуль выскочил из номера. Кхм… такого Бальтазара я еще не видел. Такого эмоционально раскрытого. Беззащитного, стало быть. Но что я, в сущности, услышал? Секреты третьего рейха? Планы по захвату мира? Отнюдь. Полупризнание в любви? Ну, отчасти. Грязные подробности о собственной подготовке? Да, если сильно обидеться и не пожелать выслушать от Бэла объяснения. Я выслушаю. Но гораздо интереснее другое.
Мне давно известно, что у «диких кошек» два командира. Один с инициалом A., второй — с инициалом D. Методом несложного умозаключения я прихожу к выводу, что D. не пользуется у бойцов любовью и популярностью. Тем не менее его, а не A., Бальтазар просил меня поискать, когда я нечаянно упал в шкаф. И что это значит? Да ничего это не значит, пока я не увижу начальство собственными глазами. Поскорей бы уже. Надоело быть глупым щенком от недостатка информации, а не от недостатка ума.
Я спал в одежде, поэтому недолго приводил себя в порядок и пошел по следу напарника. Его чудный звериный запах упирался в дверь коктейль-бара отеля. И в недружелюбного охранника.
— Юноша, вам хотя бы шестнадцать есть? — глазки в злые щелочки, руки в боки, одна оглаживает короткую черную дубинку. Недурственный образчик власти микроскопического разлива. Поглядев на дубинку (особенно на то, как он ее гладит), я вдруг решил, что охранник — гей, и все сейчас зависит от моей смекалки и обаяния. — В вашем распоряжении любые безалкогольные напитки в нашем круглосуточном лобби-баре, а сюда вход лицам до восемнадцати лет воспрещен.
— Меня мучает сильная жажда, — вкрадчиво сообщил я и посмотрел в упор в его маленькие поросячьи глазки. — Если мне принесут стаканчик водички, это не будет преступлением?
— Возвращайтесь в номер, минеральная вода и фруктовые соки оставляются в мини-баре при заселении и ежедневно пополняются, — он отчеканил это заученным тоном, однако глазки жадно забегали. Он сбавил обороты на полтона, когда я как бы невзначай коснулся его дубинки. — А какую воду вы предпочитаете?
— Молоко, — медленно протянул я и заставил себя поднять уголки рта. Надеюсь, это хотя бы с натяжкой сошло за «чарующую улыбку». — Ванильное или шоколадное, сладкое, желательно жирное… Меня угостят им в баре?
Получилось. С первой же попытки и с помощью таких грубых намеков! Он облизал свои отвратительные тонкие губы и освободил доступ к двери. Я взялся за медную ручку и чуть не подпрыгнул, когда его потная ладонь встретилась с моим бедром чуть пониже задницы. Целился он, разумеется, в задницу, но, судя по неудачному месту попадания, мой ангел-хранитель сбил ему траекторию. Ну и прекрасно. Быстрее в зал, подальше от его похотливых планов на этот вечер.
Тут темно и накурено, дюжина полированных столов расставлена вокруг высоченной барной стойки, официантки шныряют в одних чулках и белых передниках, атмосфера веселая и бесстыжая. Но очень шумно, и буквально все места заняты. Я бы не нашел Бальтазара, даже облазив и обнюхав каждый стул и диванчик, если бы он не захотел быть найденным. Он поймал меня сам. Схватил за волосы.
— Продолжаешь шпионить? — его вид не сулит мне ничего хорошего. Я с ужасом понял, что не продумывал речь и даже объяснить не в состоянии, зачем пошел за ним. — Радуешься?
— Нечему радоваться. Волосы отпустишь?
Он разжал кулак. Я сел за стол рядом с ним, не дожидаясь приглашения. Бэл заказывал для себя какое-то крепкое пойло, черное и непрозрачное. И все. К нам подошла рослая девушка с чрезвычайно выдающейся грудью, в крохотном треугольном фартучке и вульгарных лаковых ботфортах. Боюсь, я пялился на нее уж очень беззастенчиво.
— Добро пожаловать, — она присела в реверансе. — Чего изволит ваш друг, красивый герр?
— «Секс на пляже» и томатный сэндвич. Спасибо, Хелена.
— Лол, что?! — я даже оторвался от просмотра сисек. Хотя никакая реплика не оторвала бы, а просто Хелена приняла заказ, развернулась и ушла.
— Это название коктейля, Стю. И силикон.
- ?! — если Бэлу хотелось сделать меня дважды дураком, то у него все блестяще получилось.
— Я сказал — силикон. У нее в груди. Ты правда никогда не видел?
— Ну конечно, черт возьми, по Марсу каждый день ходят голые красотки с имплантатами в сиськах, — я спохватился. — Извини. Я слышал о таких операциях, но воочию не заметил различие. У меня была только одна баба, и у нее нулевой размер. Нам обязательно развивать эту тему?
— Нет. Нам и вовсе разговаривать необязательно.
Бэл залпом опрокинул в себя коктейль. Я с тревогой наблюдал, как он разбивает стакан об дубовую ножку стола. Какой это по счету стакан? В зеленых глазах ни намека на опьянение, но я ведь не отличаю хорошие сиськи от поддельных, куда уж мне различить пьяного Бэла и трезвого?
Надо рисковать. Я закусил губу и придвинулся. Положил ладонь на его щеку и повернул, заставив смотреть на себя, а не на бутылки у бармена на полках. Бэл резко сбросил мою руку, я призвал всех древних лесных богов Изменчивых и упрямо вернул ладонь на его лицо. Держу, с ужасом ожидая… сам не знаю чего. Драки, выбитых зубов, штрафов за хулиганское поведение и полицейских протоколов. Лишь бы не ссоры. Как будто мы…
— Вы сосёте друг у друга, голубчики? — мда, это было внезапно. Сильно поддатый джентльмен у бара, еле сидевший на высоком стуле, свернул себе шею, разглядывая наши напряженные лица сквозь отходы табачной индустрии.
— Сам себе отсоси, кровавый выкидыш шлюхи-сифилитички, — а это ответ Бальтазара. Голос не узнать, сильный и твердый. И вежливый, предельно, не подкопаешься. Он не сводит с меня глаз. Что бы такое сказать и не опозориться…
Ничего не придумалось. Схватил его за затылок и всосался в раскрытые губы. Давненько мы не целовались. Тревога улетучивается по мере того, как я валюсь на спинку дивана под весом его тела. Я, наверное, согласен на секс в баре (и на пляже), хотя за это тоже полагается штраф. Все, все, не думаю ни о чем. Наслаждаюсь Бэлом, хозяйничающим под одеждой. Он горячий и волнующий, как и всегда. Выгибает меня над диваном легкими обжигающими прикосновениями, ослабляет широкий ремень моей формы… Я застонал, ощутив его тонкие пальцы сжавшимися вокруг моего члена. И медленно поднял голову, шокированный. Мы что, действительно займемся тут сексом?!
