Кей тихо засмеялся. Сказал, поймав растерянную улыбку:
— У меня какой-то затяжной роман с этой игрушкой. Спасибо. Я возьму.
Кредитки, которую Мэйдж Кузнецоф «забыл» в кармане куртки, хватило, чтобы расплатиться.
Девушка достала из сумочки «Конвой», продемонстрировала через стекло, что индикатор заряда стоит на максимуме, вынула обойму, завернула ее вместе с пистолетом в бумагу и подала Кею.
— Спасибо, — зажимая пакет под мышкой, сказал Кей. — Пойдем, Томми.
В стеклянном вестибюле порта, последнем клочке света перед дождливой тьмой, воняло дешевым горелым наркотиком. Трое молодых парней, куривших у полуоткрытой двери, прекратили разговор при их появлении.
Дач неторопливо застегнул плащ, развернул сверток, зарядил «Конвой» и опустил его в карман.
— Видел, как дождь кипит на лазерном луче, Томми? Это красиво.
Они вышли из здания. Кей, положив руку на плечо юноши, тихо засмеялся.
— Ты чего?
— Помнишь, как я нашел тебя на Каилисе? Такая же ночь.
— Дурак. — Томми остановился, натягивая капюшон. — Я чуть не помер от страха.
— Брось, ты прекрасно себя вел, — засунув руки в карманы, Кей огляделся. Он походил на хищную птицу, пытающуюся найти добычу. — Все не случайно, Томми. Мир не знает совпадений. После идеального курса я в это верю.
— О чем ты?
— Ночь, Томми. Ночь и дождь. Пойдем брать флаер?
— Нет, продолжим водолечение… — почти зло отозвался юноша. Они зашагали по мокрому асфальту вдоль стеклянной стены космопорта.
— Мне почему-то кажется, что теперь все будет хорошо, — продолжил Кей. — Что я смогу задать вопрос, каким бы ни был ответ.
— Откуда оптимизм?
— Догадайся с трех раз.
— Ночь и дождь?
Над флаерной площадкой было включено слабенькое отражающее поле — еще один штрих упрямо развивающейся планеты. Струи дождя, искрящиеся в свете фонарей, изгибались, куполом опадая на землю. Сквозь зыбкий занавес человеческая фигурка, сидящая на бетонном заборчике полутораметровой высоты, казалась бесплотной, нарисованной.
— Ночь и дождь, — эхом повторил Кей, ступая сквозь штору дождя.
Артур Кертис поднял глаза от планшетки электронной игры, лежавшей на его коленях. Улыбнулся — робко и смущенно, как напроказничавший ребенок.
— Если бы ты знал, Кей, как мне надоел этот возраст.
Кей Дач, который ненавидел детей, кивнул. Подошел к ограде.
— Поймаешь?
— Я хоть раз тебя уронил?
Артур спрыгнул. Прижался лицом к плечу Кея.
— Если хочется, плачь, — прошептал Кей.
Кертис-младший помотал головой. Ответил — так же тихо, чтобы не услышал застывший в двух шагах Томми:
— Не бросай меня. А то я свихнусь. Честно.
5
Томми пил чай, поглощая конфеты из коробки с тем деловитым безразличием, что никогда не будет доступно ребенку. Кея и Артура еда сейчас не интересовала.
Они сидели на диванчике, занимавшем всю стену маленького номера пустующей космопортовской гостиницы. Артур — забравшись с ногами, Кей — вполоборота к нему. Томми слышал их разговор, но не включался в него.
Этим двоим надо было многое сказать друг другу.
— Я все-таки надеялся обойтись без этого. — Артур с горечью окинул себя взглядом. — Был уверен, что нас найдут.
— Почему?
— Ты идешь к Граалю. Ты уже дошел один раз, несмотря ни на что, значит, должен был дойти и во второй.
Кей только покачал головой в ответ на этот аргумент.
— Если человек попадает в поток событий, меняющих всю Вселенную, — случайностям больше нет места.
— Это я-то попадаю?
— Ты. Я. Томми.
Юноша улыбнулся, услышав свое имя, и налил себе новую чашку.
— Ладно. Допустим. — Кей быстро и тревожно посмотрел на Томми. — Но если уж так, то перестань переживать. Ты вновь обзавелся преходящим недостатком, но ведь по воле судьбы.
— Судьба тоже умеет мстить.
— За что?
— За Мухаммади.
Кей провел ладонью по его лицу, словно сбрасывая паутинку.
— Забудь.
— Как? Я нашел ее, чтобы отомстить… и не смог убить. Это…
— Замолчи. — Ладонь Кея хлопнула Артура по губам. — Все. Тема закрыта.
— Кей, аТан лечит лишь тело, — впервые вступил в разговор Томми. — Душа ему неподвластна.
Артур посмотрел на Томми, серьезно сказал:
— Спасибо, брат.
— Душой займемся мы. Если потребуется. — Кей положил руку на плечо Артура. — Может, хватит с нас на сегодня? Три часа ночи. Я бы хотел поспать сотню-другую минут.
— Я тоже. — Артур кивнул. — Я ждал вас больше суток, а спал часа два.
— А мне интересно, как прошел твой аТан, — невозмутимо сказал Томми.
— Обычно. — Голос Артура не дрогнул. — Сын эндорианского коммерсанта Артур Овальд вновь появился на свет. Я не потрудился сменить имя в договоре «аТана», а Кертису-старшему все равно.
— Так. — Кей поднялся. — С вашего позволения я удалюсь в кровать. Вы можете общаться до самого утра.
Он уснул быстро — под тихий разговор в соседней комнате. Говорил в основном Томми, и Кей был рад этому.
Три часа сна недостаточно, чтобы отдохнуть, но хватает, чтобы сбить усталость. Кей тихо прошел через комнатку, где обнявшись спали мальчики. Принял ледяной душ, вернулся и постоял минуту, глядя на лицо Артура.
Припухлые веки — память о ночных слезах, которые он не услышал.
Пальцы, вцепившиеся в край подушки.
Боль и страх.
…аТан лечит лишь тело.
Кей подошел к информационному терминалу, включился в гостиничную сеть. Она была простой и не слишком-то дружественной для незнакомого с Граалем туриста, но через полчаса Дач вышел на архив центральной больницы планеты. Еще через шесть минут он получил доступ к файлам дома призрения при церкви Единой Воли.
Только после этого Кей подошел к дивану и потряс Кертисов за плечи.
— Что? — пробормотал Томми.
— Вставай. Тебе надо побриться. — Кей легко извлек его из постели. — Живо.
— А мне зачем вставать? — Артур приоткрыл один глаз.
— Чтобы вымыть уши. Быстро. Посещения безнадежно больных с утра и до обеда, а нам еще надо арендовать машину.
— Каких больных?
— Безнадежных. — Вслед за Томми Кей вытащил из постели и Артура. Подтащил к экрану и сбросил в кресло.
Широко раскрытыми глазами Артур Кертис смотрел на фотографию Изабеллы Каль.
— Ты уверен? — спросил Томми. Он явно нервничал, и Кей ободряюще улыбнулся ему.
— Да. А ты уверен?
— Более чем. Не имел счастья знать эту даму и не мечтаю ее увидеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
