предложенный Альфредом Шпеером план массивной железобетонной пусковой шахты на побережье Ла-Манша, из которой можно было бы обстреливать Лондон. Британцы знали о программе создания ракет. 27 марта эксперту английского правительства по ракетам, доктору Р. В. Джонсу, был показан перевод подслушанного британской разведкой разговора между двумя немецкими военнопленными, генералами Крювелем и фон Томой, схваченными в Эль-Аламейне. Во время одной из бесед 23 марта фон Тома сказал своему товарищу, зная, что их тюрьма располагается в Лондоне, и не слыша крупных взрывов, что, по его сведениям, в ракетной программе образовалась задержка. «Вообще никакого прогресса с этим ракетным делом, — сказал Тома и добавил, говоря о визите, который он сделал как-то на экспериментальную ракетную станцию: — Майор там был полон надежд; он сказал: „Подождите до следующего года, и веселье начнется!“» Что касается радиуса полета ракет, добавил Тома, «ограничений нет». Хваленое немецкое секретное оружие медленно воплощалось в реальность; но благодаря скрытому микрофону и бдительным разведчикам оно более не было тайным.
31
Монтгомери: «Сбросьте противника в море!»
ВЕСНА 1943 г.
На Дальнем Востоке союзнические военнопленные по-прежнему страдали в лагерях без должной медицинской помощи и от ужасных наказаний. В таиландских железнодорожных лагерях, вроде его лагеря Конью, заметил в дневнике полковник Данлоп 19 марта, японцы намеревались «просто сломать людей работой без малейшего внимания к жизни и здоровью». Это, добавлял Данлоп, «может рассматриваться только как хладнокровное, безжалостное преступление против человечности, которое, очевидно, замышлялось заранее». В соседнем лагере военнопленных для нидерландских солдат в Кинсайоке за шесть дней умерли шесть человек. Японцев интересовало только скорейшее завершение железной дороги.
29 марта в Саламауа на Новой Гвинее был приговорен к обезглавливанию сбитый огнем японской противовоздушной обороны двадцатитрехлетний лейтенант ВВС США. «Командир части достал свой любимый меч, — записал в дневнике японский офицер. — Он легко касается шеи пленника тупой стороной лезвия, затем обеими руками поднимает его вверх и со свистом опускает вниз». Голова отрублена одним ударом. «Все кончено. Голова смертельно-бледная, как кукольная. Жестокость, которую я заметил лишь мгновение назад, ушла, и теперь я не чувствую ничего, кроме милосердия японского бусидо. Старший капрал громко смеется: „Теперь он войдет в нирвану“. Тогда старший матрос из медицинской части берет меч старшего офицера медицинской службы и, намереваясь заплатить по старым счетам, поворачивает безголовое тело на спину и одним твердым ударом вскрывает живот».
В 80 километрах к югу от Саламауа, в Моробе, высадились и начали обустраивать оборонительные позиции американские пехотные части; они были частью названных по имени своего командира войск Маккензи, которым поручалось наступление вдоль береговой линии на Саламауа и Лаэ.
Над Европой союзнические бомбардировщики превратились теперь в привычную черту гражданской жизни и днем и ночью. 2 апреля изданный Геббельсом декрет сделал патрулирование во время воздушных налетов обязательным для всех здоровых немцев — как мужчин, так и женщин. 3 апреля британцы сбросили девятьсот тонн бомб на завод Круппа в Эссене, а 5 апреля — еще 1400 бомб на Киль. «Это один из самых крупных залпов, который мы когда-либо производили», — сказал Черчилль Сталину. 4 апреля при воздушном налете на портовые сооружения в Неаполе погиб 221 итальянец. Днем 5 апреля американские бомбардировщики атаковали сборочные линии танков «Рено» близ Парижа; погибло 228 мирных французов.
Среди американских бомбардировщиков, участвовавших в бомбардировке Неаполя, был B-24 «Либерейтор», недавно прибывший в Северную Африку из Соединенных Штатов и впервые совершавший боевой вылет. Самолет, который его экипаж из девяти человек называл Lady Be Good, взлетел с аэродрома Сулук в 48 километрах от Бенгази. По пути назад он утратил координаты, углубился в Ливийскую пустыню на 320 километров и растратил почти все топливо, прежде чем экипаж спрыгнул с парашютом, все еще думая, что они летят над морем. Поиски бомбардировщика велись как раз над морем, в 320 километрах от него.
Экипаж Lady Be Good отправился в путь по пустыне. Два его члена вели дневники. Каждый день из подвесных систем своих парашютов и крупных камней они сооружали указатели на песке. «Мы все еще молимся о помощи, — записал второй пилот второй лейтенант Роберт Тонер в дневнике на пятый день в пустыне. — Ни единого знака чего-нибудь, пара птиц; хороший ветер с севера. Сейчас мы очень слабы, не можем идти, все болит, все хотят умереть. Ночи очень холодные, не заснуть». На следующий день пять членов экипажа не смогли отправиться в путь. Пошли дальше лишь трое. Ночью один из них, инженер, техник-сержант Гарольд Рисплингер, записал в дневнике: «Вербное воскресенье. Все еще пытаемся выбраться из дюн и найти воду».
Три оставшихся авиатора прошли по пустыне 130 километров. Они падали один за другим. Последним продолжил путь один из стрелков, двадцатишестилетний старший сержант Гай Шелли. Он прошел еще 11 километров, покрыв в целом расстояние в 140 с лишним километров. Последние два или три дня он шел без воды.
На воздушной базе, с которой Lady Be Good вылетел и на которую не смог вернуться, об этой саге ничего не знали. Экипаж был впервые назван пропавшим без вести 4 апреля; 5 апреля его статус дополнился словами «предположительно погибли». Лишь спустя пятнадцать лет были найдены свидетельства судьбы погибших летчиков.
5 апреля, пока экипаж Lady Be Good все еще пробирался через Ливийскую пустыню, базировавшиеся в Британии американские бомбардировщики совершили дневной налет на Антверпен, намереваясь уничтожить самолетостроительный завод «Минерва», план которого был передан в Лондон двумя агентами бельгийского Сопротивления. В цель попало лишь несколько бомб, вызвавших куда меньшие разрушения, нежели планировалось. Из-за ошибки навигации большинство бомбардировщиков сбросило бомбы на жилые кварталы города, убив 936 гражданских лиц, в том числе 209 школьников, находившихся на занятиях. Завод «Минерва» восстановил практически полную мощность уже через несколько недель. Радовались лишь вожди нацистов.
В Берлине гестапо начало поиски критиков режима на самых высоких уровнях. 5 апреля был арестован протестантский пастор и теолог Дитрих Бонхёффер, который ранее связывался с британцами в Швеции. Его обвинили в «подрыве сил армии» и посадили в тюрьму. В тот же день на своем рабочем месте в немецкой военной контрразведке был арестован Ганс фон Донаньи, участвовавший в покушении на Гитлера в Смоленске 13 марта. Фон Донаньи ничего не раскрыл и никого не выдал, но был убит после двух лет в концлагере Заксенхаузен.
Через два дня после этих берлинских арестов один из главных лидеров недовольного немецкого офицерства, лейтенант Клаус фон Штауффенберг, был тяжело ранен миной на Тунисском фронте, потеряв левый глаз, половину правой руки и часть ноги. Выздоровев, он передал все свои
