– Ничему вас Зона не научила, ребята. Ты им про аномалии да про мутантов, а в ответ – один хабар на уме…
Мотыль с товарищами направлялись к месту, где, по рассказам Пигмея, находился портал. После обильного завтрака шли быстро, не ввязываясь в разговоры с другими сталкерами. Да те после вчерашней мясорубки и не больно приставали. Идут и идут. Мало ли куда…
Они обогнули завод, поднялись из котловины. Здесь сталкеров не было вовсе.
– Вон в том домике вчера ловцы пировали, – дрогнувшим голосом сказал Чингачгук, – а я им на десерт горяченького тротила подбросил.
– Молодец, – совершенно серьезно ответил Холера, – с ними только так и надо.
– Хорошо раньше строили, – мимоходом заметил Бизон, – такая маленькая будка, а от взрыва даже крышу не снесло. Заглянем?
– Охренел?! Тебе что, на ловцов в собственном соку охота полюбоваться?
– А что? Сам говорил, что ученые их конечности покупают. Может, парочку подберем? Лично я давно уже не брезгливый. А деньги лишними не бывают.
Холера задумался. Махнул рукой:
– Мотыль, тебе пофигу? Мы сейчас – только глянем.
– Жадность – великая сила, – вздохнул, останавливаясь, Мотыль, – впереди артефакт ждет на миллионы баксов, а они из-за копеечных когтей…
– Можно я с ними? – робко спросил Чингачгук, – не за когтями. Любопытно глянуть на результат попадания.
– Давайте. Только быстро. Чех, закурить есть?
– Держи…
Трое сталкеров подошли к дверному проему, осторожно заглянули внутрь. Разорванные в клочья, обугленные тела, валявшиеся по углам, идентификации практически не подлежали.
– Да, индеец, жуткое дело – твоя труба, – неодобрительно сказал Бизон, – тут теперь микроскоп нужен, чтобы хоть кусочек монстра найти.
Холера зашел внутрь, захрустел сапогами по бетонной крошке:
– А парняга в бронекостюме прямо как новенький лежит! Только пыль сдуть.
– Снимем? Ты ж давно о таком мечтал. А ему теперь без надобности.
Чингачгук горящими глазами жадно шарил по внутренностям здания. Стены словно из пульверизатора забрызганы почерневшей и свернувшейся от жара кровью монстров. По потолку небольшими пятнами мерцала странная серая субстанция – вроде как дым задержался…
Неожиданно Холера замер, поднял предупреждающе руку:
– Всем цыть! Звук какой-то… не пойму откуда. Не топочите, как слоны на танцах!
Он снова наклонился над сталкером в бронекостюме:
– Чудеса! Это ж он дышит, оказывается! Живой! Нихрена себе везунчик.
Втроем они с трудом вытащили тяжеленное тело на улицу.
– Вы чего? – подошел к ним Мотыль.
– Смотри. Парень явно не просто в рубашке родился, а сразу в бронекостюме. Видишь в броне дыры? Это ловцы постарались. А потом наш индеец героически все живое истребил, а этому хлопцу хоть бы хны! Лежит себе, посапывает. Отдыхаеть, значить.
– А эта дыра – человеческих рук дело, – указал на отверстие в предплечье Чех, – снайперка. Я, когда у анархистов жил, на подобные насмотрелся. Сто пудов – кость перебита. Потому его ловцы и одолели.
– Вот что, – подумав, принял решение Мотыль, – тащить его в лагерь – полдня потеряем. Малец, метнись-ка к ближайшему костру, позови сталкеров. Только себя вслух не называй – сейчас в Зоне Чингачгуки не в почете. Из-за Пигмея. Не заметишь, как помрешь.
– Я ж предлагал переименовать индейца! – вздохнул Бизон.
– Вот пусть с этой минуты и будет просто Индейцем. Еще над кличкой голову ломать… давай, быстро! Мы тебя здесь подождем.
Вернувшийся с несколькими вольными сталкерами новоокрещенный Индеец обнаружил, кроме своих товарищей, большую группу разномастно одетых людей. Среди них оказались и уже знакомые Мика и Ксанка. Женщина выглядела бледной, левая рука на перевязи. Но в глазах горела решимость.
– Вот этот – наш, – махнул ему рукой Мотыль, – остальные не при делах. Спящего красавца до лагеря дотащить согласились. Спасибо, ребята. Забирайте. Потом рассчитаемся.
– Подождите, – вперед вышел Праведник со снайперской винтовкой за спиной. Он внимательно изучил раненого, поднялся с колен, твердо сказал: – Это он. Точно. Значит, я все-таки промахнулся.
– Ты о чем?
Бекас прошелся вдоль края котловины, нашел нужное место, осмотрелся и поднял «Калашников».
– Он стоял здесь. Вокруг бегали монстры. Он стрелял в сталкеров. Видите – пустой магазин. Я попал в него. Но не убил. Видите – отметина на прикладе?
– Значит, так было угодно Всевышнему, – тихо сказал ему Тритон. Бекас молча склонил голову.
Ксанка засопела и потянула из кобуры пистолет. Мика перехватил ее руку:
– Ты что?
– Это он меня ранил!
– И ты выстрелишь в почти покойника?!
– А что, ждать, когда он оклемается?
Из общей группы вышли Домовой и Рубец. Лица у обоих были задумчивыми.
– Ребята, – сказал Домовой, – тут такое дело…. В общем, мы его знаем. Это Тесак. Наемник.
В воздухе повисла звенящая тишина. Даже комары куда-то подевались.
– Я краем уха слышал… негоже в чужие тайны лезть, конечно…. Короче, он тоже заказ получил. Не знаю, от кого. На болотах нарвался на засаду, потерял всю группу. А заказ…. Каких-то женщин сопровождал.
– Ведьмочек? – спросил кто-то. Домовой пожал плечами:
– Все на них сходится. Но вообще-то Тесак – наемник правильный. Заказы всегда качественно выполнял. Как он с мутантами заодно оказался – не понимаю. Что-то здесь не так.
– К тому же эти бабы, – Рубец осекся, покосился на Ксанку, но та и ухом не повела, – ведьмы, то есть, на Цементный пришли отдельно от него.
– В общем, камрады, парня следует привести в чувство и тщательно допросить, – сказал Растишка. – Платоша – это по твоей части. А вы, фрау Прыгун, от мести попытайтесь пока воздержаться. Может, парень не в себе был, а вы его сразу из пистолета… как там Колдун говорит? Не комильфо?
– Да по фигу мне ваше комильфо, – пробурчала Ксанка, но руку с кобуры убрала.
– А что, собственно, вам всем от нас нужно? – наконец спросил Мотыль, ни к кому конкретно не обращаясь. Ответил все тот же неунывающий Растишка:
– Лично мне – ничего. А остальные жаждут первый приз получить. Так что, други моя, давайте прямо сейчас договариваться. Чтобы потом зря патроны не тратить.
– Артефакт должен быть уничтожен, – твердо сказал Тритон, – и вход в портал тоже.
– Артефакт должен остаться в Зоне, – высказал свое мнение Мика. Остальные вздохнули, явно имея на этот счет совсем другое мнение. Но промолчали.
– Обстановка накаляется, – посмотрев на соискателей, сделал вывод Растишка. – Ну что? Каждый сам за себя? Или гуманизм все-таки восторжествует?
– Имея некоторый опыт обращения с артефактами, хочу сказать, что на части они, как правило, не делятся. Значит, победитель должен быть только один, – вздохнул Черномор, – либо ни одного. Мотыль, как я недавно узнал, ты в очереди первый. Что скажешь?
– Лично меня деньги мало волнуют. Ребята, – обратившись к своим сталкерам, спросил Мотыль, – ваше мнение? Как поступим? А то что-то кровушкой запахло…
После долгой томительной паузы Холера сплюнул и решительно сказал:
– Давайте без обид – пусть не достается никому. Потому что если кому-то достанется, кровь польется не только в Зоне. По всему миру потечет. А на наш век и других артефактов хватит.
– Черномор, ты поддерживаешь? – спросил вольного сталкера Растишка, дождался утвердительного кивка. – Итак, представители Зоны большинством голосов решили артефакт не выдавать. «Мать порядка» в моем лице данное решение поддерживает, а военсталам эта фигня никогда не была интересна. Остальной честной компании предлагаю перейти на английский, а то наш американский гость уже вконец извелся без перевода.
– Вас как зовут? – спросил американца командир российского спецназа.
– Джон.
– Да? Тогда я Иван. Приходилось ли вам, Джон, в своей жизни возвращаться из рейда ни с чем?
– Ну…
– Значит, приходилось.
– Мои парни погибли, – хмуро сказал американец.
– Сожалею. Мы тоже понесли потери. Но, боюсь, если кто-то из нас все-таки добудет этот артефакт, из Зоны он не выйдет. Не дадут ему выйти. Вот эти самые милые люди.
– Согласен, – вступил в разговор Платонов, – ваше предложение?
– Если вы отказываетесь от продолжения своей операции, я тоже откажусь.
После долгого молчания американец кивнул:
– Если все вместе. Тогда я отказываюсь. Хорошо.
– Поддерживаю, – сказал и Платонов.
– Государственные мужи решили согласиться с аборигенами Зоны, – по-русски озвучил их решение Растишка, – господа наемники – дело за вами.
