улицу, накинув на этот раз тёплый Алёнкин пиджак, – подмораживало.
– Привет. Это что значит, что ты обо мне думала? – спросил Пашка, краснея от своей наглости.
– А то как же, – рассмеялась она, – только о тебе и думаю! Ты же каждый день приходишь. С чем сегодня пожаловал?
– Я тебе яблок принёс. Бате помогал собирать, всю террасу… – не успев договорить, Пашка уставился на эмалированное ведро, из которого лукаво выглядывали зелёные бока спелой антоновки. – Опоздал, значит.
– Тащи сюда своё ведро, повидла наварю. Чай будем пить, приходи вечером, я в террасе натоплю. Позови ребят, давно не собирались, – исправила Алиса положение.
***
После заката Алекс, в неизменно драных джинсах и кожаной куртке явно не по ноябрьской погоде, постучал в дверь террасы. За окошком мелькнули тени – Алиса была не одна. Парень чуть нервно взъерошил ладонью уложенные воском в модную причёску волосы и постарался скрыть на лице разочарование. Дверь открылась, и на пороге появился строгий очкарик в аккуратных брюках и выглаженной рубашке. Это было так непривычно в деревенских условиях, что Алекс рассмеялся.
– Ну привет, родственник. Надеюсь, я не нарушил вашего свидания, – парень отодвинул плечом друга в сторону и прошёл на террасу.
Алиса постаралась: повесила красивые гирлянды, разложила тёплые пледы, на столе угощение – блинчики и ароматное яблочное варенье.
– Нисколько. Никого не удалось собрать, все по домам сидят, по темноте не шарахаются, – девушка суетилась у стола с красивым чайником в руках. На ней было тяжёлое, длинное платье в пол, казалось, она не шагала, а плыла, словно лебедь. Хороша! Алекс сглотнул.
– Надо было меня подрядить, я бы вмиг всех притащил, – по обычаю вскинув голову, заявил он, присаживаясь прямо на пол и открывая чехол с гитарой, – мелкий ещё не спит?
– Я его уложила на другой стороне дома, там бабушка услышит, если что, и меня позовёт. Она уже через пару дней домой отправится, это перестраховка для твоей мамы. Ты тихонько играй что-нибудь душевное, так его не побеспокоишь, – Алиса завораживающе плавно двигала руками, разливая чай в пузатые кружки, и, наблюдая за ней, Алекс прослушал всё – от первого слова до последнего. Но вида, конечно, не подал. Он трепетал перед этой девушкой.
Как только пальцы коснулись струн, всё волнение мигом улеглось. Музыка разлилась лёгкой романтической мелодией, наполнив террасу жизнью и особенным настроением, какое бывает только у молодости.
Пашка не мог не признать талант соперника и ему стало обидно. Вместо гитары он тратил всё время на книги и шахматы. Парень решился.
– А я, вообще-то, люблю горячий чай! – вставил он, лишь Алекс на минуту затих, разминая пальцы. Алиса зачарованно смотрела на его руки.
– Ой, и правда, – встрепенулась хозяйка. – Все к столу!
Ребята засиделись допоздна, обсуждая музыку, будущую учёбу, интересы, прошлую жизнь и всё происходящее в мире. Всё им казалось таким простым, авантюрное приключение, не больше. Друзья не заметили, как наступила глубокая ночь.
– Пора и честь знать! Я устала, меня завтра Васенька поднимет ни свет ни заря, а вы будете дрыхнуть до обеда! – начала Алиса прощаться с ребятами.
Ни один из них не хотел уходить первым, мечтая остаться с девушкой наедине. Но она решительно вручила каждому верхнюю одежду и выставила вон.
– Послушай, ты мне друг… – начал Алекс, как только они оказались в холодной ночной темноте. Для убедительности он положил тяжёлую руку на плечо соперника. – Алиска мне очень нравится, я на неё запал, понимаешь? Не ходи сюда больше.
– А это не тебе решать, – спокойно и уверенно ответил Паша, отводя панибратскую руку.
– Ошибаешься. Не понимаешь по-хорошему, я тебе по-другому объясню, – Алекс не ожидал такого ответа от робкого кузена и нахмурился.
– Это отец тебя научил, что всё на свете можно грубой силой получить? – неосторожно затронул больную тему Паша.
– Да ты охренел! – Алекс уже занёс кулак, решив незамедлительно доказать, что да, побеждает сильнейший, как тут на крыльцо выскочила Алиса.
– Эй, вы ещё здесь? Скорее сюда! – она кричала громко, чего они не слышали от неё никогда.
Парни поспешили на помощь.
– Вася исчез! Нет его нигде! Помогите, давайте вместе, не мог же он сквозь землю провалиться! Двери везде на замок заперты были, бабушка Света ничего не слышала, что делать-то? – Алиса закрыла глаза руками и заплакала, как настоящая благородная дама в беде, а её верные рыцари ринулись наперегонки спасать положение.
***
– А мы точно к маме идём? – маленькая рука доверчиво сжимала потрескавшуюся огромную ладонь.
– Васёк, не дрейфь, увидишь мать. Может, не сразу только, – мужчина шагал размашисто, таща ребёнка за собой, – давай на руки возьму, так быстрее. Холодно, собака.
– На ручки. Пап, я по тебе скучал. Ты почему так долго не приходил? – Миха застыл, держа сына на вытянутых руках и не ощущая веса. Он заглянул в глаза мальчика, и что-то внутри дрогнуло.
– Ну-ну, слюни-то не разводи. Я тоже скучал. И по маме. Я ж не знал, что она в больнице. Приходил за вами посмотреть иногда, а тут заметил – красная тряпка на окнах, карантин, значит… Потом люди чужие. А как увидел, что нянька эта кобелей своих в мой дом водит, – не выдержал. Со мной тебе лучше будет. И мама сама прибежит как миленькая.
– Пап, ты ошибаешься, кобели – это такие пёсики, а Алиса собак не любит, она бы их домой не взяла.
– Ага, ага, – погрузившись в свои мысли, Миха прижал ребёнка к груди и продолжил путь.
Когда он отворил дверь в свою убогую избу, ему стало на миг стыдно перед сыном. Но тот, казалось, не замечал грязи и нищеты. Он восторженно уставился на полуразобранный мотор, который Миха ковырял с самого утра, отделяя ценную медную проволоку на продажу.
– Ой, а что это? Робот? —замирающим голосом спросил мальчик.
– Ага. Завтра будем выжиганием заниматься, мне без твоей помощи не обойтись. А сейчас приготовлю тебе лежанку и марш спать. Ночь на дворе.
Миха вытащил самые чистые тряпки, настелил их на своей кровати и кое-как уложил сына прямо в одежде. Он не собирался прихватывать его из дома, тем более вот так, без вещей и подготовки, но злость на обстоятельства взяла верх над разумом. Завтра же он поручит мужикам собрать всё необходимое для сына. А там, глядишь, и жена сама придёт. А не захочет к нему возвращаться – он, Миха, её заставит. А нет – так хоть родственничка своего на помощь притащит, тут-то Миха с ним и поквитается за все долги. Довольный, мужчина растянулся рядом с сыном.
