это мой сын Роман, – женщина подвинула Клэр плечом и вошла в квартиру. С её плаща капали мелкие бисеринки дождя. – Рома, заходи, это твоя сестра.
⠀***
– Как сестра? Ничего не понимаю, – расспрашивал Клэр муж, вернувшись домой.
– Ну вот так. У папы, оказывается, была ещё одна семья. Не просто так в Россию постоянно катался. Теперь главное, как маме сказать, она же вот-вот вернётся. Кстати, где ты её оставил? Мне надо её попросить, чтобы она уехала, не могу же я под одной крышей их поселить, да и места у нас нет.
– Твоя мать задержалась на блошином рынке и отпустила меня, я честно признался, что подобные места вызывают у меня отвращение, – ответил Аmore, и Клэр ощутила внутреннее возмущение, вспомнив его комплименты её свадебному наряду. – Так попроси их уехать! С чего ты решила их тут оставить?
– Понимаешь, это огромная чёрная дыра в истории моего отца, я хочу знать всю правду, я хочу понять, за что он её полюбил, каким с ней был, почему бросил мать. А ещё… – Клэр замялась, – Рома, парень этот… он так похож на отца, ну просто копия! У меня вот мало что от него, а этот… брат – вылитый отец. Я попробую узнать его получше, родная кровь.
– А чего они хотят? Зачем приехали? – итальянец видел смятение жены и хотел уберечь её от всех на свете.
– Я пока точно не знаю. Говорит, познакомиться, на могилу сходить, уважить. Она только узнала о папиной смерти, говорит, он со всех радаров пропал, три месяца ни слуху ни духу, изволновалась. А тут вот оно как. Визу сделала через знакомых и приехала. Такое горе у человека, ну как я её выгоню? Вижу, она его любила.
– Дело твоё, милая, но Лииса явно не обрадуется. Хотя правда – она всегда лучше лжи. Как будет, теперь с отца нечего спросить. Расскажем ей всё.
– Кстати, о правде, пока не забыла. Я сделала первую прививку. Не ругайся и не обижайся, я знаю, ты против. Но моё тело – это мои решения, я так считаю нужным. Просто хочу, чтобы ты знал, – выпалила без запинок Клэр отрепетированную речь. Она хорошо подготовилась, слова ему не дала вставить.
– Вот, значит, как, – не глядя на жену, с некоторым разочарованием сказал муж, – перед фактом поставила. Нехорошо, не так я себе семейную жизнь представлял.
Он поднялся и вышел, оставив Клэр в одиночестве. Девушка не пошла за ним, дав время отойти.
Так и просидела она на кухне, не зная, что предпринять, пока не вернулась Лииса.
***
– А ты хоть документы у них смотрела? – ошарашенная Лииса присела на краешек стула, словно уже почувствовала себя в гостях.
– Мам, я тебя очень понимаю, как женщина женщину. Я лишь хочу попросить тебя на время уехать в отель или к подругам, если это приемлемо. Я думаю, за неделю можно будет всё устроить, сделаем им необходимые документы. У мальчика есть финское гражданство, а у его матери пока нет. Роману уже 15, значит, три года она может быть тут как опекун. А потом придумаем что-нибудь ещё, гражданство за три года ей не получить. Может, пойдёт учиться или найдёт хорошую работу.
– Клаара, ты в своём уме?! С чего ты вообще решила им помогать? Ты впервые видишь эту женщину, этого мальчика, при чём тут все мы, наша семья?! – на Лиису было жалко смотреть, женщина словно провалилась в бездну отчаяния: её лицо скорбно вытягивалось, нижняя губа подёргивалась, глаза выражали удивление и одновременно искали надежду, что всё это происходит не на самом деле.
– Я не знаю. Я просто хочу им помочь, их любил папа.
В этот момент домофон прервал разговор.
– Мама, я прошу тебя, сохрани достоинство, не устраивай сцен, – успела промолвить Клэр, открывая дверь.
⠀
***⠀
Лана вошла в квартиру с ослепительной улыбкой, легко сбросила розовый плащ и ласково обратилась к Клэр:
– Детка, у тебя не найдётся плечиков?
– Чего? – не поняла хозяйка.
– Вешалки для плаща, – пояснил Рома и тоже дружелюбно улыбнулся. – Мама не слишком хорошо говорит по-фински, если что – я переведу.
– А ты, значит, свободно общаешься? – уточнила Клэр, подавая Лане вешалку. Женщина развесила плащ, как на витрине магазина, красиво повязав сверху яркий фиолетовый шарф.
– Папа много со мной занимался, он хотел, чтобы я поступил учиться на филологический, в Хельсинки. Ну, сначала в лицей, конечно. Весной буду подавать документы. А если не попаду – в армию пока схожу, там язык подучу…
– Не говори ты этого слова при мне, ни в какую армию я тебя не пущу, – вдруг строго затараторила его мать.
– И напрасно. В Финляндии в армии благодать: учишься, ешь, спортом занимаешься, на выходных дома, ещё и зарплату платят. Это не в вашей России, – подала из кухни голос Лииса. – Долго вы собираетесь в прихожей толкаться? Проходите, кофе поставлю.
Клэр выразительно посмотрела на Лану, почувствовав её мгновенно появившееся напряжение. Ей оставалось лишь надеяться, что гостья поняла невысказанную просьбу вести себя деликатно с Лиисой. Рома пошёл на кухню первым.
– Здравствуйте, как поживаете? Я Роман. Приятно познакомиться, наслышан, – он протянул Лиисе руку. Та уставилась на парня не отрывая глаз.
– Ты… ты так похож на отца, когда я его только встретила. Просто копия, лишь волосы ещё светлее, – прошептала она, забыв ответить на рукопожатие.
Рома убрал руку и улыбнулся открыто и широко, как много лет назад улыбался ей Нико. Лииса встряхнула головой, чтобы отогнать наваждение. Лана вошла в кухню, скромно представилась, но глаз не подняла. Молча протянув ей руку, Лииса сильно сжала мягкую кисть бывшей соперницы.
– Я скажу прямо: не знаю, о чём с вами говорить и как смотреть в глаза, ты вот не можешь, и я тоже. Садитесь, расскажите, какая вам нужна помощь и что у вас в планах.
Рома плюхнулся на стул, а Лана стала помогать Клэр разливать кофе. Видно было, что она просто создана для домашней суеты: её руки порхали над чашками, уверенными движениями наполняя их и раскладывая приборы.
Клэр это было непривычно, до сих пор никто не помогал ей на кухне, с Amore они готовили по очереди. Девушка просто не выносила присутствия посторонних во время готовки, но от иностранной гостьи исходил такой уют, что Клэр не отказывалась от её помощи, сама себя не узнавая.
– А где твой муж? – осведомилась её мать.
Клэр с удивлением посмотрела на неё. Не в обычаях финских семей задавать такие вопросы, тем более ответа у неё не
