– Я просто возвращаюсь домой. У меня там сестра осталась и мать, – пояснил Курен.
– А сестре сколько?
– Лет шестнадцать, кажется. Посчитать надо, давно не видел. Поди, замуж выскочила, – тепло улыбнулся Курен.
Нет, мне лучше родных не вспоминать. Нечего бередить душу. Да и странно, не ноет ничего, словно прошлое сновидением прошло.
– А ты? Вроде же отомстить кому-то должен? – переключился я на Зирга.
– Должен. – Опустил он голову, но тут же решительно вскинул, – но и клятву я не просто так давал.
– И что? Теперь ты со мной и в туалет, что ли, ходить из-за клятвы должен? – с иронизировал я.
– Нет, – растерялся он, переглянувшись с улыбающимся Куреном.
– Ну, так и успокойся о своей клятве. Думай лучше, к кому первым делом пойдешь, когда на месте будем.
– А ты останешься с нами? – с надеждой спросил Зирг. Курен жадно впился в меня взглядом.
– Не останусь, но сходить посмотреть можно. Надо же за вами присмотреть, а то неизвестно, из чего в следующий раз вытаскивать придется, – тяжело вздохнул я. – Зирг, ты мне камушек от моего ошейника верни и сними с меня его. Насколько я знаю, если я сам потом его обратно надену, то и снять смогу в любую минуту. А действовать он будет только как маячок.
– Как что? – не понял Зирг.
– Не бери в голову, это я так сумничал немного.
Зирг полез в потайной кармашек на рубашке, надо сказать, ни за что бы не догадался, что он есть в такой тонкой одежке, и достал небольшой рубин. Погладив его, подошел и спокойно снял с меня опостылевшее украшение. Я с облегчением покрутил шеей.
– Как хорошо-то и легко! – обрадовался, проведя по голой шее рукой.
– Дай мне камешек, – протянул я руку к Зиргу. Он спокойно положил мне на ладонь сверкающий рубин. Неожиданно Фифа показал мне картинку, как приложив ко лбу, он растворяет рубин в своем теле.
– А что еще делает этот камень? – решил я уточнить, прежде чем эксперементировать.
– Не знаю, – пожал плечами Зирг.
– Рубины хорошие накопители магии, – замялся Курен. – Я видел один раз, как молодой маг прикладывал к себе камень и он словно исчезал. Потом у старого раба спросил. И он мне сказал, что магию они накапливают, но и много их впитывать нельзя, организм не выдержит излишнего насыщения магией.
– Фифа, тебе или мне? – повертел я в пальцах камешек.
Фифа, поднялся и подошел ко мне, склонив голову.
– Жадина, – добродушно пожурил я серта и прикоснулся к его лбу камнем, и в то же мгновение он словно стал прозрачным, исчезая в теле серта. А я почувствовал, что моя магическая сила всколыхнулась, и ее стало явно больше. – Умница ты, Фифа. Жалко, что говорить не можешь. Зато какие у тебя картинки красочные получаются, хоть порнофильм снимай.
Я поцеловал серта в его смешной нос, к которому, как высинилось, я питаю особую симпатию, и прижался, с удовольствием касаясь холодящей шелковистой шерсти.
– Давайте так, – сказал я, снова надевая на шею ошейник. – Мы идем в ваш город все вместе, делаем дела, потом вы смотрите, что и как, и после уже решаем, идете ли вы дальше со мной или нет. Так вас устраивает?
– Почтем за честь сопровождать тебя, – поклонился мне Зирг.
– Опять начинается, – закатил я демонстративно глаза. Фифа, кажется, фыркнул и тихо захихикал.
– Зирг, расскажи мне о своем двоюродном брате? – попросил я. – Почему он так с тобой поступил, я уже понял. Желание заполучить власть. Это болезнь многих. Но почему ты не заподозрил в нем предателя? Вот это мне не понятно. Неужели он ни разу не показал своего истинного лица?
Зирг грустно вздохнув, потупился.
– Давай, двинемся в путь, а по дороге я расскажу, почему оказался настолько слеп.
Идти рядом с ними по раскаленному песку желания не было, и на серта пока сажать тоже, но и поступать по-хамски, единолично взгромоздившись на Фифу, я тоже не мог. Совесть не позволяет. Пришлось, скрипя зубами, черпая сандалиями горячий твердый песок, шлепать рядом.
– Мы, с Хавитом выросли вместе. Он всегда был хрупким мальчиком, был забавно неуклюжим и часто плакал обо что-нибудь ударившись. Из-за того, что он был слаб, его задирала дворцовая детвора, которая меня побаивалась не только потому, что я мог больно дать сдачи, но еще и потому, что я наследный принц. Его же лупили часто, а я постоянно лез заступался за своего слабенького братца.
Время шло, а я все никак не мог понять, почему же он постоянно нарывается на кулаки? Мне было жаль его, слабому всегда сложно. И это несправедливо. А Хавит? Он, со мной, был очень приветлив, постоянно улыбался и смотрел на меня печальными глазами. Нам было по двенадцать, когда мы впервые поссорились. Вернее, я перестал с ним общаться.
Однажды я случайно услышал, как Хавит поносит какого-то мальчонку только из-за того, что тот ниже его по положению. Высказывался он зло и очень грубо. А мальчонка лет восьми стоял и плакал. Зато Хавит улыбался и, ничуть не стесняясь, продолжал говорить. Когда прибежали двое старших братьев, искавших младшего, и увидели того зареванным, Хавита отделали, хорошо отделали. Я хоть и видел из-за угла, что его били, спасать не пошел. Решив, что так будет правильнее. После этого случая я стал его избегать. Мне не хотелось разговаривать с ним, чтобы еще больше не разочароваться в том солнечном и одновременно грустном мальчике, которого я себе на придумал.
После трех недель попыток пообщаться со мной, Хавит неожиданно уехал. Как я узнал позже, он сам попросил моего отца отправить его учиться в академию. Меня учили во дворце, так что как наследнику, такая радость как поездка в академию мне не светила.
– И что дальше? Ты встретил его снова? – сам не заметил, как рассказ Зирга меня затянул.
– Да. Через семь лет он вернулся домой, – снова замолчал Зирг, наверное, вспоминая произошедшее.
– Я помню, какой бал устроил в честь его возвращения правитель, – заговорил Курен. – Мы тогда три дня пили не просыхая. И всем жителям разрешили эти три дня отдыхать. Словно свадьбу королевскую отыграли.
– Отец очень любил Хавита, – печально улыбнулся Зирг.
– Ты стал с ним разговаривать?
– Я тогда был в зале, когда слуга доложил о его приезде. Прошло много времени, и неприятные воспоминания стерлись из памяти. Какой он был, я уже толком и не помнил. Черноволосый и с грустными глазами, пожалуй, все, что я мог про него сказать.
Он появился в зале неожиданно, уверено шагнув с порога, и мое сердце замерло, а потом пустилось вскачь. Я полюбил своего брата в ту же секунду, как только увидел. И ничто не могло теперь меня спасти. Хавит стал выше, стройнее, но хрупкость осталась, что мне нравилось. Движения приобрели плавность и отточенность воина. Волосы темные как ночное небо, были собраны в длинную толстую косу, перекинутую через плечо. Он, видимо, не часто выходил на солнце, потому что его кожа оставалась все так же светла. Черты лица стали утонченнее, губы соблазнительные, а карие глаза, смотрящие на меня равнодушно, притягательны.
Я до сих пор помню его спокойный взгляд и холодный тон, когда он со мной поздоровался, и потом словно не замечая меня, стал с улыбкой общаться с моим отцом.
– Он не простил тебя?
– Как видишь, нет, – с болью ответил Зирг. – Устроить на меня покушение, это самый лучший ответ.
– Неужели ты ему не открылся, что любишь? Может, тогда он не стал делать, что сделал?
– Я не мог признаться. Пойми, он же брат мне.
– Двоюродный, – поправил я.
– И все же брат, – покачал головой Зирг.
– Что за дикие предрассудки?! – возмутился, всплеснув руками. В моем наряде это смотрелось очень по-женски. – Любишь, значит, надо было признаться. А вдруг он злился на тебя именно из-за того, что сам любил тебя, а ты его отверг? Влюблённые такие придурки.
– Фантазия у тебя, Мит, бурная.
– А Мит прав. Надо было признаться, – поддержал меня Курен.
– Ты бы признался на моем месте? – раздраженно бросил Зирг Курену.
– Да. Зачем держать все в себе? А так узнал бы точно: он тебя ненавидит или просто хочет привлечь твое внимание.
– Теперь уже поздно, – покачал головой Зирг. – Я не смогу простить ему смерть моих воинов.
– Им твое самопожертвование уже до фонаря, – вздохнул я. – Живи, пока живется.
– Зирг, предлагаю остановиться у меня, когда придем, – предложил Курен.
– Ты уверен, что твои родные все еще живут там же? – встрял я.
Курен замолчал. Слишком много времени прошло, все могло измениться.
– Как у нас с деньгами? – поинтересовался я. – Средства на которые можно поесть и попить нам не помешают. Могу выделить пару рубинов из ошейника.
– Денег не много, но две комнаты, на пару дней хватит. В недорогом трактире, – «обрадовал» Зирг.
– А скупщик драгоценностей у вас в городе есть?
– Еще ни одного города без этих пройдох не видел, – ответил Курен.
