Согласно выводам комиссии, Лумумба и его соратники были арестованы сообщниками Мобуту и депортированы самолётом к Моизу Чомбе в Катангу, где были помещены в лесную хижину. Лумумба и его единомышленники — Окито и Мполо подверглись пыткам. После чего их посетили их политические соперники — Чомбе, Кимба и бельгийские политики, для того, чтобы оскорбить и оплевать их. 17 января 1961 года Лумумба с соратниками были расстреляны катангийскими солдатами, состоявшими под командованием бельгийских офицеров, и закопаны на месте расстрела. Чтобы скрыть содеянное, трупы были эксгумированы спустя несколько дней. Тело Лумумбы было расчленено, растворено в кислоте и после этого останки были сожжены.
Убийство было приписано жителям деревни. Большая часть средств информации, однако, приписывала убийство Чомбе.
В заключительном отчёте — комиссия пришла к выводу, что король Бельгии Бодуэн знал о планах убийства Лумумбы. Также было установлено, что бельгийское правительство оказывало транспортную, финансовую и военную помощь силам, враждебно относившимся к Лумумбе. Большая часть вины была приписана непосредственно королю Бодуэну, который, предположительно в обход политических институтов, проводил свою собственную колониальную политику.
Последующие расследования приходили к выводу, что убийство Лумумбы было заказано непосредственно правительствами Бельгии и США и исполнено силами ЦРУ и местных помощников, финансируемых из Брюсселя и Вашингтона.
Существуют документы, указывающие на то, что президент США Дуайт Эйзенхауэр уже в августе 1960 г. отдал приказ ЦРУ ликвидировать Лумумбу при помощи яда.
Документальный фильм «Убийство в колониальном стиле» (режиссёр Томас Гифер) 2000 года — расследует события тех дней, на основе интервью со многими бывшими сотрудниками и офицерами ЦРУ, и бельгийской службы безопасности.
В интервью многие из них впервые признались в том, что лично участвовали в убийстве и последующем устранении останков Лумумбы и его соратников (в том числе и при помощи кислоты). Один из офицеров до сих пор хранит передние зубы Лумумбы, которые он предъявил перед камерой.
— Как долго ты сидишь? — сменил я тему.
— Уже пять месяцев, — вздохнул сосед.
— Осуждён? Надолго?
— В том-то и дело, что не осуждён и не знаю, как долго меня будут держать.
— Не понял?!
— Меня держат, как нелегала, которого не могут депортировать, — пояснил он.
— Ты меня пугаешь!
— Ты не знаешь, что в тюрьмах Великобритании, без приговора суда содержат несколько тысяч иммигрантов?
— Что-то слышал.
— Поинтересуйся. Об этом часто пишут в газетах.
— Тогда, лучше — депортация, чем тюремная неопределённость, — предложил я.
— Я не хочу сейчас в Заир. Возможно, мне помогут друзья и родственники перебраться во Францию, как в страну, из которой я прибыл в Великобританию, — планировал сосед.
— Где и как ты нелегально проживал целых шесть лет в Англии?
— Я проживал легально, в городе Истбоурн. Ожидал предоставления мне статуса политического беженца. Меня обеспечили социальной квартирой и пособием…
— И что же случилось?
— Один мой земляк, уезжая, подарил мне свой автомобиль. Я пользовался им несколько месяцев. Всё это время я парковал его на улице, рядом с домом, где проживал. Однажды вышел из дома, и вижу, у моей машины стоят двое полицейских. Я подошёл к ним, поинтересоваться, в чём дело? Те заявили, что я не имею права парковать авто в этом месте, и просили предъявить документы на автомобиль. Затем, придрались, что нет страховки. Начали проверять мои документы. Куда-то звонили, делали запрос. Затем, заявляют: мы должны задержать тебя. Ты пребываешь в стране нелегально… Далее, выясняется, что мне давно отказано в предоставлении политического убежища, и я должен был покинуть страну. Бред какой-то!
Я думаю, это некие завистники настучали на меня. В полиции мне задавали всякие вопросы о моих связях с криминальными земляками, подозревали меня в скупке-продаже краденного.
— В чём можно завидовать беженцу из Африки?! — иронично спросил я.
— Последнее время, у меня было много белых подружек. Студентки из Швейцарии. Они здесь изучали английский язык. Мы здорово дружили! Я замечал, как соседи и прочие местные, смотрели на это…
Я представил его на свободе; бесплатное жильё, пособие, плюс какие-то доходы от перепродажи краденых товаров, и за прочие услуги. Автомобиль, шмотки, обязательный арсенал парфюмерии, молодые подружки, западающие на экзотическом долговязом, чёрном приятеле. Очень вероятно, что он действительно излишне выпендривался.
Местные видели в нём чёрного паразита, просителя убежища в городишке на юге Англии. Какое-то время, на это терпеливо посматривали, а затем, кто-то решил, что пора парня поставить на место. Ибо, для бедного просителя убежища, он слишком портил воздух, злоупотребляя парфюмерией и ездой на автомобиле. Беженец из Африки, живущий на английском социальном обеспечении, мог бы вести себя скромнее.
— Каковы твои впечатления об Англии? — спросил я.
— Жить можно. Хотя, здесь немало тёмных особенностей, — неопределённо ответил Лумумба, вытирая лицо от жира.
— Имеешь в виду настороженное отношение к пришельцам?
— Не только это. Этот остров переполнен злыми духами. Они влияют на людей, — удивил меня сосед.
— А что, в других странах меньше духов? — поинтересовался я.
— Значительно меньше. Здесь некое скопище. Они везде! И много недобрых! Особенно, в таких местах, как эта тюрьма. Словно, они не могут покинуть остров, — шокировал меня разговорившийся сосед. — Ты сейчас, вероятно, думаешь, что я сумасшедший?
— Нет, я так не подумал. Мне очень интересно. Ты их видишь?
— Я их чувствую. Особенно, когда они оказывают на меня влияние, достают, вызывают чувство страха и беспокойства.
— На свободе ты это также чувствовал? — уточнил я.
— Бывало. Особенно в Англии. Но на свободе, я мог выбирать места обитания и поведение. Здесь же, мне некуда деваться, я спасаюсь от них только молитвами.
Старые английские тюрьмы — это место массового обитания духов самоубийц, убитых и умерших здесь.
— А на свободе? — уточнял я.
— Ты замечал, сколько в Англии старых домов, в которых никто не живёт? Закрыты окна и двери, лишь поддерживают порядок на территории вокруг дома. Даже не пытаются продать вполне восстановимое и пригодное для жилья недвижимое имущество.
— Да, на юге Англии в сельской местности, я замечал такие явления, — поддержал я разговор.
— Не только на окраинах. Таких домов немало и в городах, но там ещё пытаются проживать случайные, глупые арендаторы. В таких домах жить невозможно! Это пристанище духов, сожительство с которыми невозможно. Можешь и не почувствовать их, но и нормально жить ты там не сможешь. Это подобно жизни с невменяемыми соседями, которые постоянно достают тебя. Поздно или рано, ты сам захочешь съехать оттуда. Весь этот остров полон духов! И это создаёт здесь особую атмосферу, отношения, традиции. Я уверен, что местная элита и официальное правительство знают об этой национальной особенности. Ты думаешь, я один такой, кто почувствовал это здесь? Я встречал в Англии много земляков, которые видят и чувствуют гораздо больше, чем я. Слыхал ли ты о вуду?
— Слыхал, — обрадовался я, надеясь, что мне повстречался живой шаман. — Ты имеешь опыт?
— Нет, сам я не имею опыта. Но в Африке я знал практикующих людей. И здесь встречал таких африканцев. Все они говорили мне о специфике этого острова.
— О связях с этими людьми тебя спрашивали полицейские? — пошутил я.
— Нет, их интересовали мои связи с иной категорией земляков. Полицейские при обыске нашли у меня упаковку телефонных карточек и карточек пополнения счётов разных операторов мобильной связи. Спрашивали, откуда всё это? Хотели предъявить мне уголовные претензии.
— Истбоурн — небольшой город, вероятно, полиция, перед тем как задержать тебя, уже имела какое-то представление о твоей жизни, — предположил я. — У меня в Льюисе был сосед по камере из Истбоурна.
— Барри? — уточнил Лумумба.
— Точно. Вы знали друг друга до Льюиса?
— Близкими друзьями не были, он постарше меня. Но были знакомы. Барри рассказывал тебе, за что его посадили?
— Нет. Он много рассказывал о своей семье, о недвижимости, но не говорил об этом.
— Знаю, знаю. Жена и два сына — это его семейство и партнёры.
— Барри упоминал, что они покупают, улучшают и продают недвижимость.
— Этим они тоже занимаются. Но это не основное их семейное дело. Откуда у Барри деньги на покупку домов? — озадачил меня Лумумба.
— Он мне не говорил.
— Барри — местный нарко-воротила. Торгует оптом, — удивил меня сосед.
— Торговал, — поправил я.
