— Взнос сделан. Еж, по две монеты с носа, и верховный Клобук становится Вестником Смерти.
Лорна молча смотрела. Диковинная игра меж тем продолжалась. Эти люди играли не простыми картами, а… колодой Драконов. Невероятно! Скрипач на ходу придумывал все новые и новые правила, однако карты ложились отнюдь не беспорядочно. Они сливались в странную и вместе с тем осмысленную картину. Лорна морщила лоб, пытаясь в ней разобраться.
— За тобой увязалась гончая, — объявил Скрипач, указывая на карту, только что положенную Колотуном. — Рыцарь Тьмы совсем близко. Я его чую.
— А что ты скажешь насчет этот проклятой Девы Смерти? — проворчал лекарь.
— Похоже, ей выдрали все зубы. Сам посмотри. Веревку выкинули из игры, это яснее ясного. — Скрипач добавил еще одну карту. — А вот и Дракон. Как же, соскучились без него. Меч наготове, дымит, как труба походной кухни, и весь черный. Он-то и прижал гончей хвост.
— Постойте, — вмешался Еж, кидая карту поверх Рыцаря Тьмы. — Ты же сказал, что Полководец Света идет по восходящей. Говорил?
Скрипач задумчиво обвел взгядом разложенные карты.
— Он прав, Колотун. Платим оба по две монеты, и без пререканий. Полководец, смотрю, уже пляшет на тени Рыцаря.
— Прошу прощения, — перебила их Лорна. — Уж не предсказатель ли ты, Скрипач? Наверное, можешь и расклад сделать?
Скрипач насупился.
— А это уже вас не касается, адъюнктесса. Мы так играем не один год и никому еще поперек горла не становились. Хотите вступить в игру, так и скажите. Тогда я дам вам первую карту.
Раньше чем она сумела возразить, Скрипач положил перед нею карту. Карта легла картинкой вверх.
— О, какие чудеса, — заметил Скрипач. — Трон, но перевернутый. Это значит, вы должны каждому из нас по десять золотых. Кстати, наше годичное жалованье, если вам интересно знать.
— И столько же имперская казна платит родным за потерю кормильца. Не нравятся мне твои сравнения, Скрипач, — заявил Еж.
— Бери деньги и закрой рот, — шикнул на него Скрипач. — Мы пока еще живы.
— У меня, между прочим, осталась карта, — напомнил им Колотун.
— Так выкладывай ее побыстрее.
Лекарь выложил карту.
— Держава! — засмеялся Скрипач. — Истинное понимание и истинное суждение завершают этот кон. Слышите, адъюнктесса?
Лорна ощутила у себя на спине чей-то взгляд. Она медленно повернула голову и увидела позади бородатого человека. Его колючие серые глаза встретились с ее глазами.
— Сержант Бурдюк, — представился он. — Доброе утро, адъюнктесса. С прибытием в Даруджистан.
Сержант пододвинул стул и сел рядом с Ежом.
— Вам ведь не терпится выслушать донесение? Так вот: мы до сих пор пытаемся связаться с местной гильдией, но безуспешно. Все мины установлены, достаточно лишь приказа. Один человек из взвода числится пропавшим без вести. Иными словами, нам пока крупно везет, если учесть, что в городе появились тистеандии и они охотятся за нами.
— Кто у вас пропал? — спросила Лорна.
— Новобранка по имени Печаль.
— Ее убили?
— Не знаю. Пока что мы считаем ее пропавшей без вести. Она исчезла несколько дней назад.
Лорна стиснула зубы, чтобы не выругаться.
— Вы даже не знаете, жива она или нет?
— Нет, не знаем. А почему вас это так заботит, адъюнктесса? Печаль — всего лишь новобранка. Даже если ее схватили караульные, она мало что могла им рассказать. И потом, мы бы узнали об ее аресте. Скорее всего, напоролась где-нибудь на местное отребье. Мы ищем ассасинов повсюду. Мало ли куда влезла.
Он пожал плечами.
— Мы сжились с риском. Без него никак.
— С этой девчонкой не все так просто, сержант. Она — шпионка, причем не по годам опытная. И умеет за себя постоять. Едва ли какой-нибудь громила смог бы ее убить. Печаль жива и где-то скрывается. Она знала, что я не оставлю ее в покое и здесь. Вот уже три года я охочусь за этой девчонкой. Я должна с ней расправиться.
— Если бы вы раньше посвятили нас в свои замыслы, все оказалось бы проще, — сказал Бурдюк. — Но вы держали это в тайне, а потому теперь ищите девчонку сами.
Его глаза глядели на нее без малейшей почтительности, жестко и сурово.
— Нам уже все равно, сумеем мы встретиться с посланцами гильдии или не сумеем. Ночью мы взорвем мины и выйдем из игры.
Лорна встала.
— А теперь послушайте меня, сержант. Как адъюнктесса императрицы, я беру дальнейшее командование миссией на себя. Теперь вы будете подчиняться моим приказам. И вся ваша игра в независимость окончена. Понятно?
На мгновение ей почудилось, что глаза сержанта торжествующе блеснули. Нет. Она уловила всего лишь отблеск гнева. Неудивительно.
— Я понял, адъюнктесса, — коротко ответил Бурдюк. — Чего изволите?
— Учтите, сержант, я не шучу, — предупредила она. — Можете сердиться сколько угодно — мне нет дела до вашего настроения. А сейчас я хочу переговорить с вами наедине. Остальные могут оставаться здесь.
Бурдюк тоже встал.
— Конечно, адъюнктесса. Позвольте, я провожу вас в заднюю комнату.
Лорна недовольно покосилась на одеяло, но все-таки села на койку.
— Откуда здесь кровь, сержант?
Бурдюк лязгнул дверным засовом.
— Один из моих людей был ранен в стычке с тистеандийским магом. Сейчас он поправился.
— Что-то плохо верится, сержант. Тистеандии сейчас на севере, помогают Каладану Бруду. — Она насмешливо сощурилась. — Уж не станете ли вы утверждать, что хозяин Дитя Луны собственной персоной покинул базальтовую крепость? Зачем? Чтобы уничтожить малазанских шпионов? Не говорите глупостей.
Бурдюк подошел к ней.
— Кому глупости, а кому настоящее сражение. Капрал Калам и взводный маг попали на крыше в засаду. Им пришлось иметь дело с десятком тистеандийских воинов. Поскольку они оба остались живы, маловероятно, что среди нападавших был и хозяин Дитя Луны. Сами посудите. Крепость висит совсем рядом с городом. Аномандер Рейк заключил союз с даруджистанскими правителями и одновременно решил уничтожить местную гильдию ассасинов. Зачем? Ответ ясен: чтобы помешать таким, как мы, установить связь с ассасинами и не допустить заключения сделки. Надо признать, пока что это ему удавалось.
Лорна задумалась над словами сержанта.
— Хорошо. Если вам никак не связаться с гильдией, почему бы самим не заняться ремеслом ассасинов? Помнится, ваш капрал Калам считался в «Когте» одним из самых искусных, пока… не ушел оттуда. Что вам мешало устранить наиболее влиятельных городских правителей?
Бурдюк прислонился к стене. Лорне показалось, что в его глазах промелькнула искорка презрения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
