Когда летом 1978 года суд возобновил слушания по «алфавитному делу», защита предложила обсудить условия сделки о признании вины. В результате большая часть обвинений против Кемпбелла, Одри и Берри была снята. Они были осуждены за незначительные нарушения закона Англии о государственной тайне. Координатор по делам разведки секретариата английского кабинета министров Энтони Дафф высказал мнение о том, что главным следствием «алфавитного дела» стала невозможность отрицать или замалчивать тот факт, что Англия в мирное занималась радиоразведкой и что в ее ведении активное участие принимал ЦПС. «Алфавитное дело» побудило юрисконсульта министерства иностранных дел Англии заняться изучением вопроса о легальности перехвата дипломатических сообщений, которые отправляли и получали зарубежные посольства в Лондоне. В итоге он пришел к выводу о том, что эта деятельности носила, по меньшей мере, сомнительный характер.
«Алфавитное дело» явилось поворотным пунктом в истории ЦПС. Всем вдруг стало известно, что ЦПС является радиоразведывательным ведомством, хотя правительственные чиновники продолжали упорно отрицать сей факт. Более того, открытие истинной роли, которую играл ЦПС, привело к возникновению в Англии радикального общественного движения, взявшего на себя обязанность тщательно изучать всякую ставшую известной информацию о деятельности ЦПС на предмет ее законности.
«Алфавитное дело» со всей очевидностью продемонстрировало, что ЦПС разросся до таких огромных размеров, что замалчивать его существование больше было невозможно. В 1978 году, когда судебное рассмотрение «алфавитного дела» постепенно подходило к концу, секретарь кабинета министров Джон Хант проинформировал премьер-министра Джеймса Каллагана о том, что в прессе регулярно сообщалось о роли, которую играл ЦПС, о его директоре, о некоторых из его станций перехвата, об отношениях с АНБ и о том факте, что ЦПС являлся преемником ПКШ. И хотя английское правительство всегда утверждало, что широкая общественность узнала про ЦПС только в 1982 году после публикации в США книги Джеймса Бэмфорда «Дворец загадок», на самом деле, это случилось на несколько лет раньше — в 1976 году благодаря английскому журналисту Кемпбеллу. Он еще раз продемонстрировал всему миру, что секретов не существует, есть только ленивые исследователи.
Интересно отметить, что в 1982 году ЦПС все еще пыталось сохранить в тайне детали, связанные со взломом «Энигмы». Хотя о важности немецких дешифровок в достижении победы над Германием во Второй мировой войне было заявлено публично еще в 1974 году, почти ничего не было известно о методах взлома «Энигмы», которыми на практике пользовались английские дешифровальщики. И тут случилось то, чего все время опасались в ЦПС. Ветераны ПКШ, историки и журналисты стали писать про ее взлом во все больших и больших подробностях. После публикации книги Уинтерботэма свою версию событий горячо возжелал изложить Уэлчмен. По этому поводу он встретился с руководством ЦПС, которое настоятельно посоветовало ему воздержаться от предания гласности методов дешифрования немецкой переписки.
Уэлчмен на этот совет внимания не обратил, и в 1982 году на прилавках американских книжных магазинов появилась его книга «История барака № 6». Через несколько дней после ее публикации Уэлчмен получил письмо от директора ЦПС, в котором говорилось о шоке от «Истории барака № 6», испытанном в ЦПС, об огромном ущербе, нанесенном безопасности Англии, и о том, что Уэлчмен всех подвел своей книгой.
Даже три года спустя, когда коллега Уэлчмена Уильям Банди был приглашен выступить с лекцией перед ветеранами АНБ о Блетчли-Парке, ему было сказано ни при каких условиях не заводить речь о методах дешифрования, которые применялись в бараке № 6 при взломе «Энигмы».
В 1985 году в Австралии была опубликована книга Питера Райта «Охотник за шпионами». Как и Уэлчмен, Райт издал свою книгу за рубежом, чтобы избежать цензурных ограничений. Райт был отставным офицером МИ-5, который работал в тесном контакте с ЦПС при проведении радиоразведывательных операций. Книга «Охотник за шпионами» до сих пор является единственным публичным изданием, в котором бывший сотрудник английской спецслужбы более-менее пространно рассказывает о послевоенной радиоразведке Англии.
ЦПС проинформировал АНБ, что весьма огорчен публикацией в США «Охотника за шпионами». А премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер призвала к ужесточению закона о государственной тайне с тем, чтобы сделать серьезным преступлением любую утечку секретных данных и предоставить возможность лишать государственной пенсии людей, которые такую утечку допустили.
Почему не лаяла сторожевая собака?
Несмотря на все денежные вливания в ЦПС, для ОРК стали неприятной неожиданностью военная операция Советской России в Чехословакии в 1968 году, арабо-израильская война в 1973 году и вьетнамо-китайский военный конфликт в 1979 году. Координатор по делам разведки секретариата английского кабинета министров Брукс Ричардс решил выяснить, образно говоря, почему сторожевая собака не лает, сигнализируя хозяину об опасности. Иными словами, Ричардс хотел узнать, в чем состояла причина неспособности ОРК загодя предупреждать английское правительство о грядущей военной агрессии. Разобраться в этом вопросе Ричардс поручил Дугласу Найколлу, ветерану ПКШ-ЦПС, который в ходе Второй мировой войны трудился вместе с Уэлчменом и Милнером-Берри в бараке № 6. В послевоенное время Найколл стал одним из немногих, кто остался служить в ЦПС. Вначале 1970-хгодов он возглавлял секцию «Зет», которая передавала добытую радиоразведывательную информацию из ЦПС в распоряжение английского правительства.
Работу над поручением Ричардса Найколл завершил в конце 1981 года. Он пришел к выводу о том, что хотя предупреждение о военной агрессии являлось основной обязанностью ОРК, для выполнения этой задачи ОРК был приспособлен очень плохо, поскольку на самом деле являлся правительственным органом для стратегической оценки направлений развития политической ситуации в мире. Проще говоря, ОРК занимался крупномасштабными и сложными мировыми проблемами, для решения которых требовался длительный временной период. А предупреждение о военной агрессии являлось тактической задачей, поскольку сама агрессия была краткосрочным мероприятием.
А еще, по мнению Найколла, английская радиоразведка страдала двумя серьезными недостатками. Во-первых, при оценке степени напряженности политической ситуации в ЦПС изначально полагали, что любой потенциальный агрессор довольно продолжительное время не сможет избрать военное нападение на противника в качестве политически приемлемого для себя решения. И во-вторых, в ЦПС прослеживалась тенденция формировать свое мнение на ранних этапах и затем отказываться менять его. Учитывая, что разведчиков часто просят высказать свое мнение по одной и той же проблеме вновь и вновь, Найколл считал, что эта предрасположенность ЦПС навязчиво повторять одно и то же мнение без учета последних изменений в сложившей ситуации являлась очень серьезным недостатком. Найколл назвал ее персеверацией. Вторжение Аргентины на Фолклендские острова 2 апреля 1982 года — всего через несколько месяцев после того, как Найколл закончил работу над своим отчетом, подтвердило его правоту.
В выходные дни 27–28 марта 1982 года аргентинцы сказали английскому послу в Буэнос-Айресе, что больше не намерены возвращаться к обсуждению проблемы Фолклендских островов. Были отменены отпуска аргентинских дипломатов в посольствах по всему миру. В ЦПС об этом было известно, однако аналитики полагали, что напряженность в англо-аргентинских отношениях будет расти постепенно и не ожидали никаких резких действий от Аргентины.
В ЦПС издавна сложилась практика отбирать самую интересную «сырую» радиоразведывательную информацию для включения в так называемую синюю книгу для сведения премьер-министра. Тэтчер с большим интересом знакомилась с синей книгой, хотя сотрудники ее аппарата с презрением именовали синие книги ЦПС «комиксами». Когда 28 марта 1982 года Тэтчер просмотрела очередную синюю книгу с материалами по Аргентине ее внутренние инстинкты сработали лучше чем у любого аналитика из ЦПС, и она приняла решение передислоцировать три английские атомные субмарины в район Фолклендских островов.
Надо сказать, что радиоразведывательная информация, поступавшая в ЦПС в последние две недели перед началом фолклендской войны, была малоценной. В основном она приходила с английского радиоразведывательного корабля «Выносливый», который курсировал в Южной Атлантике между Аргентиной и Фолклендскими островами. «Выносливого» планировалось отправить на металлолом, и поэтому все поступавшие с него предупреждения о растущих воинственных настроениях в среде аргентинских военных воспринимались как попытки команды спасти корабль, повысив его значимость в глазах командования.
