class="p1">Она была неглупа и знала, что ежедневно в столицу высаживается многотысячный десант таких же, как она, симпатичных, красивых, очень красивых и готовых почти на все девочек, чтобы полететь к звездам своих мечтаний.
На второй день ей удалось устроиться в магазин женской одежды, где она проработала два месяца. Зарплата была мизерной, и Нора решила, что роль продавщицы ведет в никуда. В Москве, чтобы прожить достойно, нужны приличные деньги, а заработать их можно было только одним способом. Она вовсе не собиралась становиться проституткой – но лишь стриптизершей в маленьком ночном клубе «Мимоза». Отбор прошла без трудностей, велели показать только грудь, трусы снимать не заставили, хотя она и была готова к полному разоблачению, накануне посетив косметолога. Собственно говоря, и в клубе, уже работая на шесте, Нора трусов не скидывала – танцевала топлес. Хорошие деньги платили только за приват-танец, где полное обнажение было само собой разумеющимся. Хоть и неопытная, но умная от природы и родителей, она понимала, что в клубе можно разрешить себе почти все, только не переходить самой последней черты: не спать с клиентом. Если не удержалась – тогда все! Ты проститутка, а, как рассказывали девчонки, это еще тот наркотик, покруче героина: и деньги, и удовольствие, а главное – доминантное ощущение, что ты всем нужна, без тебя никак…
Владельцем клуба оказался богатый совсем молодой человек, открывший «Мимозу» лишь для своих многочисленных друзей и их прихотей. Окончив Плехановский, он заработал состояние на собственной гениальности, торгуя на мировых биржах ценными бумагами. Он никогда не связывался с криминалом, как, впрочем, и с властью, предпочитая быть не замеченным и теми, и другими. Бизнесмен довольно часто посещал «Мимозу», где, будучи человеком молодым, удовлетворял свои мужские потребности, а заодно проводил неофициальные переговоры с китайцами, индийцами и представителями иных цивилизаций. Он быстро заприметил Нору, новенькую милую стриптизершу, и отправился с ней в ВИП-комнату, где она прекрасно станцевала, соблазняя владельца своими прелестями. Порозовевший от возбуждения, он вытащил из кармана пачку долларов, отсчитал тысячу и протянул Норе. Девушка отказалась, объяснив, что работает без интима, он предложил ей еще денег, но она лишь повторяла «Простите», а когда молодой человек протянул ей всю пачку, коротко чирикнула «Сорри» и выскользнула из комнаты. Позже владелец клуба, давая наставление директору, ухмыльнувшись, обмолвился о новенькой, которая отказалась от десяти тысяч баксов.
– Я ее обломаю! – нахмурился директор.
– Не обломаешь! Не хочет – дело ее! – Хозяин бросил на стол двести долларов. – Отдашь ей за приват! Проверю! Ведь заныкаешь!
С тех пор Нора видела владельца не часто, но, появляясь, он всегда ее замечал и здоровался, улыбаясь, но не было в этой улыбке похоти. И без Норы разномастных девок в клубе хватало. Она продолжала спокойно работать чистой стриптизершей, и никто ни к чему ее более не понуждал. Конечно, клиенты ею интересовались, но директор тотчас оповещал, что она ни с кем и никогда.
Нора сняла приличную квартиру в центре и поставила себе задачу купить в Москве хоть какое-то жилье, затем бросить «Мимозу», перевестись в московский мед и, отучившись, стать гинекологом, выйти замуж и родить детей. Даже у самых умных девушек простые планы. Но ох как эти планы сложно осуществить! Деньги хоть и откладывались, но малые, так как хотелось жить сегодня, да и ухаживать за телом было архидорого. Ночная жизнь сначала выбеливала кожу, затем истончала. Лишенный солнечного света, организм терял былую выносливость, и радостное ощущение от жизни тонкой струйкой вытекало из юной души…
Нора понимала, что выбрала путь в никуда, но другой дороги не видела, и отчаяние потихоньку овладевало ею.
Помогла Лариска, простая деваха без затей и отказов. Работала по полной и из клуба почти не выходила.
– Не хочешь раздвигаться – иди на массаж с хеппи-эндом!
– С чем? – не поняла она.
– Со счастливым концом.
– Это как?
– Делаешь массаж клиенту, а в конце он должен приехать в твой нежный ротик.
– Ты же знаешь! – разочарованно ответила Нора. – Я без интима.
– А здесь и не будет интима! Это хитрость! – И Лариска поведала, как все проворачивается. Клиент всегда минимум нетрезв и, пока ты ему делаешь массаж, лежит колодой. Потом его надо перевернуть на спину и всего лишь ладошкой коснуться внутренней поверхности бедра. Мужик, как правило, этого ждет, он готов, и у него все готово. Ты ложишься головой ему на живот, только затылком, это главное, зажимаешь хозяйство между щекой и плечом, а потом туда-сюда-обратно. Они ни в жизнь не поймут, что не в рот попали. Ощущения те же, но ты чиста. А если еще возьмешь свой пальчик, как в детстве, в ротик и издашь нужные звуки – клиент опустошится на раз-два… – А вообще, подруга, перестала бы ты ломаться и работала бы как все. Нельзя и рыбку съесть, и на х… не сесть… Да, – предупредила Лариска, – нельзя, чтобы он смотрел!
Нора быстро обучилась фокусу, и денежка пошла побольше. Во время интимного обмана она гладила клиента по лицу, а если он пытался сесть на массажном столе, легким толчком в грудь отправляла обратно, нежно покручивая мужской сосок тонкими пальчиками.
Директор этот фокус тоже знал, но клиентам не раскрывал.
У Норы появились поклонники, и девушка смогла откладывать суммы значительнее.
В одну из пятниц в «Мимозе» появился мужчина лет тридцати пяти, черноволосый, статный и с пронизывающим взглядом больших глаз. Арабский принц, подумала тогда Нора. Но гость оказался отечественным, к тому же большим другом хозяина. Директор потом объявил всему персоналу, что для черноволосого красавца все бесплатно – кроме интимных услуг, само собой.
Альберт, так звали мужчину, с ударением на первую «А», как у принца Монако, был веселым жизнелюбивым человеком. И не бизнесменом он оказался, а мировой известности скрипачом. Девчонок никогда не обижал, пел с ними в караоке, ну и от плотских радостей не отказывался. Зато алкоголь почти не употреблял – но то и понятно: как извлекать из скрипки виртуозную музыку дрожащими пальцами? Альберт, вернувшись с очередных гастролей, непременно объявлялся в «Мимозе» и радовал танцовщиц щедрыми чаевыми.
16 ноября, в свой день рождения, скрипач появился в клубе прилично выпившим, был не слишком весел, с девочками не заигрывал, а попросил директора объявить парад-алле – это когда все работницы древнейшей профессии под томный голос ведущего выходили на сцену с голой грудью, а клиент осматривал плоть и делал выбор.
Он указал на Нору. Директор предупредил, что девочка работает без интима, на что Альберт согласно кивнул.
Она станцевала ему в ВИП-комнате пять раз подряд. Он не дотронулся до ее тела и пальцем, затем
