это потому, что все Абелли оставались на одной стороне двора, а Руссо на другой.
Слуга налил Адриане шестой бокал вина, и я протянул руку и взял его у нее, поставив на другую сторону своей десертной тарелки.
Ее взгляд прожег дыру в моей щеке.
— Ты еще не настолько блядь взрослая, чтобы пить, — сказал я ей.
Она вздохнула, пробормотав что-то о необходимости выпить, дабы забыть видео — что бы это ни значило.
Мы должны были «узнать друг друга получше», как говорила ее мама, но мы едва ли сказали друг другу слова, и я не мог найти в себе сил, чтобы позаботиться об этом. Главным образом потому, что знал, где стоит ее сестра, и старался не смотреть в ту сторону. У девушки было все мужское население Нью-Йорка, целующее ее задницу, и я не хотел быть включенным в этот круг придурков.
Тем не менее, вспышка розового в углу двора привлекла мое внимание, и я не смог удержаться, чтобы не бросить на нее неохотный взгляд. Она играла в крокет со своими кузинами и Бенито. И так же, как Примадонна, она все еще была на каблуках. Я думал, что мое восприятие ее личности будет достаточно отталкивающим, как густое облако спрея от насекомых или, может, немного булавы. К сожалению, это ничего не сделало, чтобы охладить меня. Не тогда, когда я смотрел на нее, и особенно не тогда, когда она говорила тем мягким, теплым голоском, пропитывая мою кожу и направляясь прямо к моему паху.
Теперь я понимал, чем были очарованы мои кузены.
Тот факт, что я могу оказаться в одной группе с этими идиотами… нелепо.
Я знал, что это такое. Я был Руссо. Мы хотели того, чего не могли получить, а то, чего я не мог получить была Елена Абелли в моей постели всего один проклятый раз.
— Тебе не нравится моя сестра? — спросила Адриана.
Господи, она была немного проницательна. Мне придется это запомнить.
Я сделал глоток виски.
— Мне очень нравится твоя сестра.
— Хм, — это все, что она сказала, будто не верила мне, но ей тоже было наплевать.
Вот так, казалось, и шли наши разговоры. Коротко и апатично. Я не мог решить, подходим ли мы идеально друг другу, или она сведет меня с ума своими странностями.
Мой взгляд наткнулся на блондинистого придурка, разговаривающего с одним из дядей Елены. Я не знал этого человека, но знал, что не помогу ему, если увижу, как он будет истекать кровью на улице. От одного взгляда на него в моей груди вспыхнул жар. Я едва удержался, чтобы не разбить его лицо о входную дверь. Елена Абелли не была моим делом, несмотря на то, что кровь Руссо в моих венах горела немного горячее в ее присутствии.
— Янки или Метс?
Адриана высыпала всю соль из шейкера и теперь рисовала на нем карикатуры.
— Ред Сокс, — сухо ответил я.
— Боксеры или брифы?
— Коммандо, — соврал я.
Ее взгляд упал на мой член, но через мгновение она отвернулась и поджала губы.
— Эта игра скучна.
Веселье наполнило меня. Эта девушка была чертовски странной. И я знал, что именно поэтому Сальваторе предложил мне эту дочь в первую очередь. «Негодная», сказал он о Елене. Негодная, моя задница. Ни один мужчина в Коза Ностре не отверг бы Елену из-за отсутствия девственности. Сальваторе не хотел отказываться от любимой сладкой Абелли, по крайней мере, не для меня. Он, наверное, думал, что переиграл меня.
Я бы выбрал странный вариант. По крайней мере, она будет интересной. Она также была самым умным выбором. Кто знает, сколько мужчин было у Елены? Я Дон. Если бы я женился на женщине, которую трахали несколько других в Коза Ностре, это выглядело бы ужасно. И, честно говоря, я никогда не был так хорош в том, чтобы делиться. Мне придется убить их всех, а у меня и так достаточно забот.
Лука прислонился к стене у открытых двойных дверей, обменявшись взглядом с моим кузеном Рикардо, который сидел на краю вечеринки, спокойно наблюдая за происходящим. Лука поднял два пальца и кивнул в сторону девушек на лужайке. Рикардо покачал головой. После еще нескольких молчаливых обменов репликами они оба кивнули.
По крайней мере, сегодняшний вечер казался достаточно скучным для ставок на дурацкие игры в крокет, и не таким насыщенным событиями, как прошлое воскресенье. Уверен, что черт возьми, я не тот, кто испортит вечер, разбивая черепа о двери.
Я бросил взгляд на Елену и обнаружил, что она уже смотрит на меня. Точно так же она смотрела на меня, когда сказала: «Ты весь промокнешь». Я старался не обращать внимания на жар, идущий к паху. Слова были невинными, и ей даже в голову не приходила мысль, что любой мужчина позволит ей превратить их в настолько мокрые, насколько она захочет. И не с долбанной водой из бассейна.
Сначала я подумал, что тот, кто прозвал ее так, никогда с ней не встречался, но по мере того, как я наблюдал за ней, это начало обретать смысл. Она выглядела напряженной, когда встала передо мной, будто это было ново для нее, словно она ожидала, что я обхвачу рукой ее горло и сожму. Эта мысль приходила мне в голову, хотя, вероятно, в ином контексте.
Сладкая Абелли пыталась отрастить крылья.
Слава яйцам.
Что-то в моей груди дрогнуло от удовлетворения, когда она без колебаний выслушала меня. Горячий мужчина во мне удивлялся, насколько послушной на самом деле она была. И Руссо хотел знать, сколько она позволит мне сойти с рук.
Я уже прикасался к ней больше, чем следовало. Поделился с ней сигаретой только для того, чтобы увидеть ее губы там, где были мои. Представлял себе эти маленькие розовые ногти вокруг определенной части моего тела, а не на дыме.
Я только коснулся талии девушки, и ее тепло и мягкость все еще горели в моей ладони.
Вся эта чертова ситуация чертовски раздражала.
Блондинистый придурок схватил Елену за руку, когда она проходила мимо, притягивая ее к себе, чтобы сказать что-то на ухо. Меня охватила враждебность. Откинувшись на спинку стула, я положил руку на стол, подальше от пистолета, потому что у меня возникло внезапное желание застрелить еще одного человека на заднем дворе Абелли. Отец Елены взглянул на обмен репликами, хотя вряд ли был обеспокоен.
Мой язык пробежал по зубам, глубокая, тревожная боль развернулась в ребрах.
Елена напряженно кивнула, прежде чем мудак отпустил ее руку. Она
