– Ты меня прямо пугаешь, что же, по-твоему, я должна написать крупную форму о моих заказчиках, кто какую арку у себя в квартире мастерит, и чтобы это все еще было написано матом, так, что ли?
– Так у тебя не получится, это слишком по-мужски, ты при всем своем желании не сможешь.
– Я вообще этого не хочу писать, мне тошно от этого, я и так мучаюсь, когда общаюсь.
– Это очень хорошо. Все настоящее искусство рождается в муках, ладно, я пошла, занимайся, вечером созвонимся.
– Это не честно, бросать друга на распутье, я совсем не знаю, и вообще. Ты знаешь, я собиралась написать об искусстве, красоте и добре.
– Пусть и это присутствует, но если все время, тогда будет полная лажа. Да, следи за языком, красивый слог – успеха залог, только не переборщи, текст должен быть читаемый.
И Магда действительно ушла, взяла – раз и все.
– А ты молчишь, как воды в рот набрал, – пробурчала Пупель специально для Устюга. – Или опять свалил, когда у девушки проблемы?
«Вот как мы заговорили, – со смешком выговорил Устюг. – Я с ней согласен, слов нет».
– Все со всеми согласны, все самые умные, а я все время что-то должна по вашему согласию делать.
«Ты можешь ничего не делать, мы же просто советуем, так сказать, вешаем советы на веревочку, а ты хочешь – бери, хочешь – как хочешь».
– Вам легко говорить.
«Слава богу, с этим у нас проблем нет».
– А в чем у тебя проблемы, поделись, а я буду сидеть нога на ногу и советовать, или ты думаешь, я не могу?
«Я подумаю».
– Вообще, это не честно, если ты уже мой, так сказать, друг, мне добра желаешь, все обо мне знаешь, а о себе ничего не говоришь. Ты сам посуди, меня же раздирает жуткое любопытство, граничащее с безумием.
«Долго рассказывать, Магда велела тебе не отвлекаться и приниматься за работу».
– Может, это мне для работы пригодится, ты знаешь что-нибудь социальное, мне очень не хочется писать про заказчиков. Пойми ты это.
«Это же не в буквальном смысле».
– Так, я понимаю, никакого рассказа не будет, а будут менторские нотации, поучения, понукания.
«Ладно, ладно, расскажу тебе сказочку».
Пупель приготовилась. От любопытства ее просто раздирало на части.
Первый рассказ Устюга о городе Пермолоне
Что за город Пермолон! Диво дивное, чудо чудное! Ах, что за город, ах, что за столица! Глаз ликует. Ах, как все блестело в нем, как светилось, как ярко освещало солнце хрустальные крыши домов, чудесные ухдии шелестели синей листвой. Оранжевая свежая молодая весенняя трава. Пели крусоки – маленькие красные птички. Сколько в нем было красоты и удобства!
Возле каждого дома маленький сад с фонтаном. В каждом доме бассейн с удивительно чистой лимонной водой. Нет, никогда и нигде на свете не было ничего красивее Пермолона. Даже сравнивать его не с чем было. Даже отдаленно он не напоминал ни один город.
Идешь, бывалочи, по главной улице и глаза разбегаются, что же это такое? Тут магазин с едой, тут с питьем, тут мочалки и мыло, а рядом книжный с самыми лучшими книгами.
А сколько в Пермолоне было кинотеатров, театров, цирков, сколько было концертных залов. Нет, это невозможно себе даже представить. Это рай, чистый рай. В Пермолоне было все.
В Пермолоне было море, озеро, река, пруды, был пляж, лес, поляна, были маленькие домики и небоскребы были огромные-преогромные, они упирались прямо в небо, сияли и блестели. В Пермолоне было много выставочных залов, скульптур, ах, что за скульптуры были в Пермолоне – красотища, розовый мрамор, голубой гранит, оранжевый малахит, сиреневый кобальт.
А что за жизнь была у пермолонцев? Жизнь – радость. Работали, отдыхали, выходили на пенсию. Дети в школу ходили, малыши в детский сад. И что же?
Чего им не хватало? Они все время хотели, чтобы было еще лучше, еще и еще. Что-то такое усовершенствовали. И чем больше они это усовершенствовали, тем больше им хотелось еще, еще и еще.
Когда живешь в таком чудесном городе и все у тебя так хорошо, возникает вопрос, а не появится ли враг, которому захочется попользоваться всем этим добром и красотой.
Этот вопрос не у всякого возникает, а только у самых умных, так как дураков только дурацкие вопросы волнуют, а умные жизненные вопросы только у очень умных возникают. Враг не сразу находится, но если хочешь найти врага, жаждешь этого, то проблем не будет. И где-нибудь обязательно что-нибудь нужное найдется.
Все началось с этого пресловутого врага. Начали пермолонцы искать врага. День ищут, другой ищут, третий ищут, а найти не могут. Тогда президент Пермолона издает указ в срочном порядке найти и пусть предстанет перед народом. А то что за дела такие – все у них есть, а врага нет.
Указ висит, а врага – нет как нет.
Собирает президент палаты верхнюю и нижнюю, это те, кто внизу и наверху жили, говорит: «У нас проблемы серьезные приключились, я и указ издал, а воз и ныне там». Верхняя и нижняя палаты спрашивают, вроде того, нельзя ли поконкретнее рассказать о проблеме? Президент прямо ногами затопал, говорит, невозможно такими тупыми быть, все уже в указе написано, синим по зеленому.
Нужен враг.
Палаты в затылках почесали, сначала нижняя, потом верхняя, и говорят: «Мы бы с радостью, прямо сей секунд, только проблемочка одна у нас».
– Что еще за проблемочка?! – возмутился президент.
Палаты так помялись, потоптались, вроде неудобно сказать, а потом с трудом еле выдавили из себя: «Мы, говорят, не знаем, что это такое – враг. Вот ты наш президент, умный, мы тебя не зря выбрали, ты все знаешь, объясни нам, непонятливым, что это и с чем это едят?»
Тут президент ненадолго призадумался, все-таки не простой вопросик, а пока он думал, он палаты распекал, что, дескать, как же им не стыдно, что, дескать, люди все солидные, все такие на руководящих, по-своему, постах, а, оказывается, просто зря свои штаны просиживают, не понимают элементарных вещей, таких, которые каждый ребенок должен с молоком матери впитать.
Палаты только рожи корчили, только брови поднимали, только неловко улыбались, так им стыдно было.
Президент всех их распекал, распекал, распекал, а сам думал, думал, думал, чуть себе голову не сломал. Потом, когда уже времени прошло много, очень есть захотелось, вот он и спрашивает – кто есть хочет?
Палаты удивились такому странному вопросу. Многие действительно проголодались, а некоторые плотно позавтракали и есть абсолютно не хотели. Те, которые проголодались, подняли руки. «Мы, говорят, есть хотим, а те, которые плотно позавтракали, молчат». Президент говорит: «Вот и я тоже есть хочу, а те, кто не хочет, – нам враги».
Проголодавшиеся посмотрели на сытых и поняли, что действительно так и есть. А президент говорит: «Врагов нельзя щадить. Раз они нам враги, мы должны бороться с ними их же методами. Вот они не хотят есть, и мы не будем». Тогда те, которые хотели есть, говорят: «Вот мы, наверное, чего-то недопоняли, выходит, что мы сами себя наказываем, они не хотят, а мы хотим, а получается, что мы страдаем». А президент говорит: «Вот теперь вы понимаете, что они нам приносят только страдания и беды, это настоящие враги». А те, которые не хотели есть, видя, что тут такие дела творятся и как-то это все не путем, стали говорить: «Мы тоже теперь уже хотим есть, сильно проголодались». А президент посмотрел на них, как на уже врагов, и говорит: «Вот видите, какие они коварные. Они нагло обманывают, только что не хотели, а теперь хотят. А теперь, дорогие мои, поздно хотеть. Теперь мы вам не верим, потому что теперь вы наши враги. Этого уже отменить невозможно».
И тут те, кто не хотел есть, начали прощения просить, говорить, что никогда так больше не будут, но всем этим только усугубили дело. А президент спрашивает у не врагов: «Что с врагами-то делать? Теперь это все уже непоправимо, они навсегда себя запятнали и будут только портить и жизнь в Пермолоне, гадить и настраивать всех против нас, рассказывая всякие небылицы, что они якобы хотели есть, просто промолчали из скромности. А люди будут на нас смотреть и думать, что мы изверги. Это нехорошо и это на самом деле не так. Мы одного хотим – чтобы все по справедливости было, чтобы все по-честному».
Тогда те, которые хотели есть, говорят: «А давайте их убьем, и разговоров не будет».
Идея президенту понравилась. Он потом даже удивился, что сам до такого додуматься не смог. Умные люди ему попались. Он изрек: «Неплохо придумано. С врагами надо идти до конца». Все люди, которые хотели есть, хором воскликнули: «ДО КОНЦА!»
– Что это за история? – спросила Пупель.
«Рассказик такой».
– Никогда не слышала о городе Пермолоне. Или все это ты для красного словца придумал.
«Понимай как хочешь – хочешь как байку, хочешь как правду».
– А дальше что было?
«Там много чего было».
– Расскажи, интересно же.
«Не сейчас».
– Почему?
«Сейчас зазвонит телефон, и ты не успеешь дослушать мою историю, а я люблю рассказывать, не прерываясь».
