А затем — крупной наждачкой всё зачистишь, чтоб смотрелось ровно. А я буду делать паруса и такелаж. В самом конце сделаем из фанеры подставку.
— А вон та пилка зачем? Ей нельзя? — Спросил Комарик, указывая на лобзик.
— Нет, это для фанеры. Ты им вряд ли пока сможешь работать. Тебе нужна обычная пила, но только маленькая. Вон — та. Бери её. Мне тут надо капроновую нитку толстую найти. С её помощью будем паруса натягивать. Найдёшь — скажи мне.
Семилетний мальчуган поначалу плоховато справлялся с инструментом. Приходилось каждый раз отвлекаться и показывать — как нужно держать, как обрабатывать материал. В конце концов, что-то вышло, но последние штрихи мне надо было делать самому. На судёнышко со взрослую ладонь — установили мачту, затем — водрузили на неё центральный большой парус из плотной бересты. Мачту укрепили капроновой верёвочкой, закрепив её на предварительно вбитые гвоздики на носу и корме корабля. На этот незамысловатый такелаж поместили и косые паруса. По одному — спереди и сзади.
— Витас, а зачем такие паруса у корабля?
— Это чтобы корабль мог плыть при боковом ветре. Ими же можно ещё и курс менять. Руль не всегда может это сделать. Бывает, поворачивают и парусами.
К ужину почти закончили. Корпус выкрасили морилкой, а на большом парусе я нарисовал крест красной нитро — краской. Сплошной белый фон мне показался скучноват. Оставалось лишь покрасить и установить на подставку. После еды продолжили.
— Хорошо, теперь возьми кисть и очень осторожно полачь мачту и верхнюю часть корпуса. А я пока сделаю из фанерки постамент.
— А как его крепить будем?
— Никак. Когда всё пролачим, вместе с подставкой — то корабль сам приклеится к ней лаком, намертво. Потом — захочешь отодрать — не сможешь.
Самоделку мы успели-таки закончить к восьми вечера. Вышло весьма грубовато, но добротно. Трудовик, взглянул на творение и похвалил мастеров:
— А что? Неплохо-неплохо. Завтра выставка будет для родителей. Так вы его тоже — поставьте. За ночь лак должен высохнуть, а утром — забирайте и покажите всем свой баркас.
— Ко мне завтра тоже мама с папой приедут. Можно я им потом отдам кораблик. Они его дома в сервант поставят? — Пропищал мой маленький друг.
— Естественно, затем вы тут и мастерите. Мне и так хватает всякого барахла. Вон — уже даже инструменты класть некуда. — Согласился трудовик.
После праведных трудов мы вернулись в отряд уставшими, но довольными. Завтрашний день обещал выдаться жарким, солнечным. Ребята пребывали в хорошем настроении, предвкушая вкусное угощение от посетителей и (самое главное) — купание в реке. Вода уже к тому времени прогрелась. Под расписку родители брали своих чад на речку, где водные процедуры ограничивались и контролировались одними лишь родителями. Под их ответственность купаться можно хоть до посинения. Вечером, отходя ко сну, особо не многословили, надеясь поскорее встретить завтрашнее воскресное утро.
Глава 13. Родительский день
Воскресение, как и ожидалось, выдалось солнечным. Жара наступила прямо с утра. Я вместе с товарищами с нетерпением ожидал приезд родственников. Представление подготовили, выставку поделок — тоже. Ещё до девяти утра, возле детской площадке четвёртого отряда расставили столы, на которые разместили всё наше творчество. Комарик тоже — поставил свой кораблик, просохший к тому времени. Возле него поставили табличку с одной только фамилией Вадика. Я предпочёл скромно умолчать о своём участии. Для десятилетнего такая поделка отнюдь не выдающееся. Мои сверстники ещё не то делали. А вот для семилетнего — вещь очень достойная. У малыша Вадика появились большие шансы заявить о себе как о великом мастере, и в доказательство — вокруг нашего парусника сразу же возник ажиотаж. Первые посетители лагеря с восхищением рассматривали творческие плоды, а я радовался этому не меньше. Но дело шло к представлению, и мы все на время разошлись по своим группам, забирая попутно реквизиты. Я тоже — забрал обруч, терпеливо ожидая начала. На часах стукнуло десять-тридцать.
Первым номером выступили три девахи из второго отряда. Их нарядили в вызывающие наряды — очень короткие платьица, сетчатые колготки и обули в туфли на высоченном каблуке. Вдобавок — разукрасили косметикой их так, что они стали своим видом напоминать женщин лёгкого поведения. Правда, в конце восьмидесятых это было очень даже модно и прогрессивно. В качестве разогрева девицы недурно сплясали, спев глупую песенку — «Чтоб не пил, не курил». Сзади им обеспечивали музыкальное сопровождение в исполнении деда и нашей вожатой — Рады. Их дуэт порадовал и заинтересовал посетителей, которые переглядываясь, как бы спрашивали: «Что же будет дальше?»
Дальше — вышел хор, человек в двадцать — двадцать пять. Спели две пионерские песни, ужасно заунывные. Даже не помню — какие. Публика заскучала, многих стало клонить ко сну. И вот тут — сделали хитрый ход. Дед с Радой ударили по клавишам нечто интересное. Интригующая музыка всех взбодрила и настроила на нужный лад. Из центра хора появилась Милда в обтягивающем голубом длинном платье с поясом. На голове её красовалось что-то вроде обруча фенечками. Украшение создавало ощущение популяризированного фольклора. Слушатели напряглись. Чётким выразительным голосом она запела:
«Где это было? Когда это было?
В детстве, а может, во сне? -
Аист на крыше гнездо для любимой
Свил по весне.
Чудился мне он и в странствиях дальних
Символом верной любви.
Люди, прошу, не спугните случайно
Аиста вы.»
Во время пения у девушки появился прибалтийский акцент, но от этого вышло только ещё лучше, как бы — колоритнее. На припеве хор грянул единым голосом вслед за солисткой:
«Люди, прошу я, потише, потише.
Войны пусть сгинут во мгле!
Аист на крыше, аист на крыше —
Мир на Земле.
Аист на крыше, аист на крыше —
Мир на Земле.
Публика глазела на такой выход с изумлением. Милда в этом образе получилась вылитая известная певица, причём — немного иностранная. Осознав, что песня «заходит на «ура», девушка стала держаться заметно увереннее. Откуда-то в её руке взялся бутафорский микрофон. Вернее — настоящий, только без провода. Певица поднесла его ко рту, запев второй куплет. При этом, Милда вышла вперёд, как на настоящем концерте. Так сказать, ближе к людям. Слушатели внимали песне:
«Аист на крыше гнездо с аистёнком
Ночью и днём бережёт.
Ну, а в том доме, под крышей, девчонка
Счастья так ждет.
Люди в Нью-Йорке, в Берлине, в Париже,
Верьте друг другу и мне:
