была воспитатель Нина Егоровна. С серьёзным видом она пригласила всех нас пройти к скамейкам возле первого отряда, где нас уже ждала старший инспектор детской комнаты милиции — Ирина Брониславовна Крестовская.
Крестовскую знали все в нашем городе. Маленькая круглолицая женщина с узкими глазками часто посещала места скопления детворы. Школы, лагеря, места массовых мероприятий: повсюду мелькала её фигура в синей форменной одежде. Многие мои друзья и знакомые стояли у неё в ДКМ. Я пока не попал в поле зрения правоохранительной системы, но это временно. Новых подопечных Ирина Брониславовна получала как по конвейеру. Вообще-то, мы всегда радовались её приходу, нисколько не настораживаясь при виде человека в милицейском мундире. Крестовская всегда рассказывала что-то интересное из своей практики. А детективы любили в то время. Вот и сейчас подходя к павильону первого отряда, где уже собралось достаточно народа, старший инспектор в сопровождении двоих хмурых коллег-мужчин повествовала очередную байку, бурно жестикулируя руками, попеременно оттопыривая то один палец, то другой. Характерная жестикуляция, видимо, была заимствована ею у представителей криминалитета.
— …Ну кто не знает из вас Ваню Сметанина? Очень знаменитый клиент нашего заведения. Когда Ванюша был совсем маленький, один добрый дядя научил его чистить ларьки союзпечати. Мальчик чистил всё подряд, отдавал доброму дяде, а тот — сплавлял награбленное местным барыгам. Ловят дядю, а он: «Я-то что? Я ничего. Барахлишко под кустиком нашёл. Ну, думаю — может и надо кому. Нашёлся человечек, предложил денюшку. А кто украл — знать не знаю». Ванюшу мы, конечно — ловили, но без барахла. «Был в ларьке? — Был. Брал там чего? — Нет, не брал. Так, вижу — открыто, вот и зашёл просто так посидеть. Лет Ванечке ещё мало, в тюрьму не посадишь. На учёт ставим и всё. Я ему говорю: «Стукнет тебе четырнадцать годков и полетишь ты белым лебедем на малолетку, дружок. И добрый дядя тебе не поможет, он второго такого же дурачка найдёт себе. Вот и исполнилось Сметанину четырнадцать. Ловим мы его в очередной раз, да с поличным. «Ну что, голубчик, насушил сухариков? Вот тебе трёшечка для начала. Нормально. А там, глядишь — и пятеричок нарисуется. Образования — нет, работы хорошей — нет. Пьянка, драка, «мокруха» — и десяточка пожалуйста. А после тридцати, если выйдешь — комы ты будешь нужен такой?» — говорю ему. А он слёзы льёт, да умоляет простить его в последний раз. Нет уж, дорогой… Опа! Кого я вижу! — Крестовская обратилась к Лёхе Кистенёву, распростивши объятья. — Киса собственной персоной! Ну — где бы его ещё увидеть! Давно ли мы были в моём кабинете? Может расскажешь ребятам о своих приключениях? Ну, смелее…
— А чего тут рассказывать, срок только себе накручивать. Я уж постою тут в сторонке как-нибудь. Встретимся ещё наверняка, наговоримся. — Буркнул недовольно Лёха. Повсюду слышались смешки, особенно — когда прозвучало его криминальное прозвище.
— Жаль. Тебе есть что рассказать. Так вот, на чём я остановилась? Ах, да. Ну и поехал наш Ваня Сметанин на малолетку, никуда не делся. Никакие слёзы ему не помогли. Но это ещё что! Жил тут ещё балбес один. Так, попадался за драки. А прошлой осенью на разбой с «мокрухой» пошёл. Решил подзаработать таким образом. Проследил одного паренька. Тот шёл себе спокойно от бабушки к родителям, да зачем-то магнитофон свой прихватил. Простецкий совсем. Шёл он по безлюдной местности вдоль речки по тропинке. И тут наш драчун напал на него с ножиком и говорит: «Отдай магнитофон, а то — прирежу!». Паренёк не отдал. Прирезали. Может он и не хотел убивать. Так, ткнул куда попало и убил сразу. В сердце попал. Забрал этот несчастный магнитофон, да десять рублей денег. Поймали сразу, на следующий же день. И лет убийце немного — девятнадцать, а жертве — пятнадцать только исполнилось. Ну и что? Выйдет этот гад в двадцать девять. Вся жизнь ещё впереди у него. А того, другого парнишку, больше не вернуть. Один он был у папы с мамой. И родители-то хорошие. Спрашивается — за что убили? Не вернуть паренька, родители горем убиты и помочь не чем. Вот как бывает! А вы тут что, значит — в зону поиграть решили? Как настоящие уголовники? Романтики захотелось? Вот вам — вся романтика ваша чем заканчивается. Решили, значит — «стрелку забить», да? А вы знаете: что бывает за организацию массовых беспорядков?..
В стороне от нас нервно похаживала начальница. Гоги нигде не было видно. Крестовская развлекала нас ещё час, может — чуть больше. Как всегда, дети неохотно расставались со столь интересным рассказчиком. Наконец, сотрудники милиции, кое-как распрощавшись, запрыгнули в УАЗик и уехали. Пришло время готовиться ко сну. Я молча лёг спать, размышляя над тем, что было б, если побоище состоялось. Одной лагерной байкой стало бы больше, а кто-нибудь заплатил за всё свои здоровьем или даже — жизнью. Может, оно и к лучшему.
Утром, 22 июня, в среду, вернувшись с завтрака, у нашего павильона нас уже дожидались Гелашвили и воспиталка. Когда отряд собрался, начальница обратилась к нам с некоторым раздражением:
— Сегодня мы с Ниной Егоровной вновь провели осмотр вашей спальни. Что можно сказать? Половина коек заправлена неправильно. Почти три недели в лагере, а так и не научились соблюдать порядок. В углах — грязь. Полы моют из рук вон плохо. В тумбочках — бардак. Кое-что полетело в выгребную яму, я вас предупреждала — виноваты сами. И ещё. Это кто додумался хлеб вешать на проволоке под матрасом? Это что тут за белочки завелись? Вас что — в столовой кормят плохо? Сухари они сушат, тоже мне — «голодающие Поволжья». В общем так, от лица администрации выражаю вашему отряду — неуд. Койки сейчас же — переправить, полы — вымыть так, чтоб сверкали как «котовы яйца»! Ясно?! В обед приду — проверю. Особо непонятливые будут у меня весь день учиться кровать заправлять в очередной раз. Из столовой еду в спальню не носить. Чтоб в тумбочках хранилось одно только сухое: печенье, вафли и тому подобное. Увижу чего лишнего — всё полетит в очко. Усвоили, бездельники? Нина Егоровна, вам есть что сказать?
— Да. Скажу кое-что. Мной, совместно с воспитателями других отрядов, был совершён рейд по окрестным кустам. Что тут сказать? Сначала мы несколько раз вляпались сами понимаете во что. Но это ладно. Чуть в стороне от тропинки на север мы обнаружили в корнях деревьев мастерски выложенный унитаз, так сказать. Слегка прикрытый еловыми ветками. Заглянули мы туда…
