ощутила, как мне в промежность брызнуло смазкой.
– Ты что?! – с ужасом глядя на полынью с гостьей, охнула я. – Собираешься прямо у неё на глазах?!…
– Иначе она не поймёт, сладкая писечка, – усмехнулся он за моей спиной и заверил: – Я буду нежным. Наслаждайся.
И, быстро нащупав головкой мою вульву, одним длинным тягучим движением заполнил меня по самые яички, а следом сжал освободившимися руками мою грудь.
Брошенная невеста скорчилась и, видя, как её жених судорожно суёт мне свой хрен, начиная тяжело дышать на ухо, разрыдалась, взвизгнула, а после с шумом плюхнулась в воду, оскорблённо махнув на прощание хвостом так, что в меня полетели капельки воды.
– А-а-ах, я уже не смогу остановиться… – жарко прошептал мне на ухо Тилори́н, а потом прикусил мочку. – Хочу тебя, хочу тебя, хочу! А-а-а-аха-а-а!
И заскользил во мне, ускоряя движение. Руки приподняли мою грудь, и пальцы затеребили сосочки. Одно из свободных щупалец скользнуло по бедру и прижалось к моему лобку, нащупывая место, где можно потереть так, чтобы не напороться на скачущий член.
С той стороны прозрачного барьера выплыла грудастая красавица, ещё раз посмотрела на нас, и, злобно взмахнув сиськами, уплыла прочь.
Тилори́н провёл жарким ртом мне по загривку и вцепился зубами в сгиб шеи. По ключице потекла слюна, а он шумно выдохнул и принялся лизать самое чувствительное местечко, иногда поднимаясь до уха и пытаясь засунуть кончик языка туда, чтобы мне щекотно шуршало. При этом он не прекращал иметь меня всё чаще, а щупальце подобралось вплотную и тёрло клитеральный капюшон там, где сейчас он не доставал лобком.
Я висела распятая и хотела, чтобы он продолжал. Всё внутри звало и ждало, когда он в очередной раз кончит в меня, будто теперь это мой смысл жизни. Я пыталась свести ноги, и из-за этого Тилори́н ещё больше возбуждался и каменел внизу. После очередного моего рывка, он резко охнул дрожащим голосом и зачастил:
– Ща кончу, ща кончу, ща кончу, нет, о-о-о-ох!
И вжался в меня, пуская судороги по твердокаменному стволу. В этой позе сперма брызнула из меня сразу, не выдержав давления. Потекла по ногам, вязко шлёпаясь на пол и смятое одеяло, а Тилори́н продолжал выталкивать всё новые порции, дыша мне на ухо со стонами удовлетворения. Потом вжался, чуть поелозил, дал уставшему члену выйти и аккуратно выпустил мои конечности, помогая сесть на край кровати.
– Моя ты сладкая, не успела? – сочувственно спросил он.
Тут же уложил меня на спину, а после слез и переместился так, чтобы опять быть снизу перед кроватью, у моих разведённых ног.
– Давай я полижу твою писечку, – предложил он, с вожделением глядя на мои раскрытые гениталии. – М? Хочешь мой язык? Хочешь, засуну его в тебя, сладкая?
– Да!.. – ахнула я, уже чувствуя, как щупальца силой раздвигают мне ноги шире, а по внутренней стороне бедра прошлось холодком его дыхание, когда он стирал излишки спермы, вытекающей из моего влагалища.
Запрокинула голову и руки, схватившись за свои волосы, выгнулась, а следом ощутила, как к разгорячённой вульве прижался скользкий вёрткий язык.
Тилори́н чуть двинулся, примериваясь, а после принялся шевелить и языком, и губами так, чтобы как можно плотнее касаться меня. Всосал часть половых губ, с наслаждением выпустил воздух через нос, а после забрался языком прямо под клитеральный капюшон и принялся возить им по самому чувствительному участку, и казалось, будто его шершавый язык тоже покрыт мелкими присосками – так он задевал всё, что требовало его прикосновений.
Руками он сначала сжал мои бёдра, а затем пальцы скользнули ближе к моему лобку, и он раздвинул половые губы, беззащитно открывая меня для своего распоряжения. На секунду по влажной коже прошёлся холодок, но Тилори́н тут же жадно накрыл ртом всю мою раскрытую слизистую и засунул язык во влагалище, принявшись шевелить им внутри.
– А-а-а-аха! – простонала я, начав неосознанно вырываться, а он, усилив нажим, потянулся за мной и стал лизать ещё быстрее.
Я сжалась раз, другой, чувствуя, как накатывает, а следом меня прорвало криком, и ноги свело спазмом оргазма такой силы, какой ещё не бывало ни разу. Я схватила Тилори́на за волосы, вжала его лицо себе в промежность и стала выгибаться, крича, чтобы он трахнул меня, отымел как последнюю сучку.
Когда я его выпустила, опадая на ложе, он какое-то время молчал, выпрямившись и сосредоточенно глядя на меня, а после выдохнул:
– Детка, я не железный. Прости.
И я почувствовала, как он снова приставил горячую головку и начал засовывать её в меня. Но я ещё не остыла и требовательно застонала, сделав движение ему навстречу. От этого он охнул, схватил меня за бёдра и насадил по самые яички.
– Сука, как же я тебя хочу! – прошипел он, а после этого без прелюдий начал долбить сразу и с силой так, что я заелозила затылком по кровати.
Он вбивался настолько истово, что если бы не его руки, я бы отлетала и стукалась головой о скалу. Раздавались шлепки и его резкое тяжёлое дыхание.
Он имел меня в этот раз без стонов. Злобно, жадно, всовывая пенис как можно глубже, будто сам не обладал разумом и впервые взял меня. Головка ударялась о внутренности, но моё тело уже приспособилось к его размеру, поэтому боли не было – только желание. Я почти слышала, как крылья головки проскальзывают туда-сюда, и наслаждалась хлёсткими ударами, с которыми прижимались яички – так сильно он шлёпал ими по моей распяленной заднице.
Когда член стал твердокаменный, а головка увеличилась на свой максимум, Тилори́н зарычал, и у него изо рта полетели слюни мне на живот. Я оскалилась сама и выгнулась, а в следующий момент мы кончили одновременно, и даже сквозь волны оргазма я чувствовала, как взрывается семенем его головка внутри меня.
12. Мутант
Над головой переливалась далёкая поверхность моря. Играла бликами, мерцала золотом. Иногда там проплывали силуэты рыб, а порой, и акул. Я лежала на спине, глядя в прозрачный барьер, не имея сил пошевелиться под весом Тилори́на. Он дышал тяжело, долго, и лишь упирался локтями в кровать, чтобы у меня была возможность вздохнуть. Член постепенно выскальзывал, удовольствие сменялось усталостью и жжением – всё же он был достаточно груб в последний раз.
Когда Тилори́н нашёл в себе силы приподняться, я уже пришла в себя. Он аккуратно слез, лёг рядом на бок и стал гладить меня по волосам.
– Давно мечтал это сделать, – признался он, пропуская мои пряди между пальцев и
