Глава 24
То, что видела перед собой Крис, больше всего напоминало именно нижний пролет лестницы, вырубленной в толще скалы и спускавшейся сюда прямо с поверхности. Возможно, её забросили ещё в то время, когда переселившиеся под землю люди возвели этот город и обустроили новую жизнь — но что камню сделается за несколько веков? Только и требовалось, что найти способ осторожно пересечь реку и… Крис замерла и оглянулась, попытавшись как можно выше вытянуть шею. Она искала взглядом Дерека, но никак не могла его найти. Её непреодолимо тянуло к выходу из пещеры, но она не могла просто так оставить здесь своего проводника — кто знает, когда он сможет обнаружить эту лестницу. Да, Крис помнила, что ещё недавно собиралась его собственноручно зарезать, но с того момента много чего произошло, и вообще, Дерек мог попасть сюда сам по себе! И его, похоже, меньше всего волновала личность тех, кто заказал ей уникальные образцы.
«Я вернусь, — дала себе обещание Крис. — Только проверю вначале, куда ведет этот ход — и обязательно вернусь за Дереком!»
Осторожно, стараясь не скатиться вниз по скользкому склону, она начала спускаться к реке. Вал действительно оказался пористый, словно пемза, и это позволяло хоть как-то за него зацепиться. Медленно сползая вниз, Крис всё явственнее ощущала холод и сырость, даже какой-то сквозняк, гулявший в этом подобии естественного желоба. После прогретого, душного города её пробил легкий озноб.
Когда сапоги коснулись каменного уступа над рекой, Крис решила оглядеться и перевести дыхание. Своеобразный «берег» оказался шириной не больше метра, а поток выбивался откуда-то из темноты пещеры — и в таком же мраке исчезал. Каменный вал нависал над этим местом, погружая его в зыбкие сумерки, и только благодаря им Крис смогла заметить мелкие светящие точки на противоположной стене. Своды пещеры оказались усыпаны ими сплошняком, напоминали далекое звёздное небо… но, чем выше — тем больше свет скрывал эту красоту.
Каждый шаг отдавался гулким эхом, когда Крис решила сдвинуться с места. Река гудела всего лишь в полуметре под ней, сапоги покрывались крошечными брызгами, под подошвами хлюпали мелкие лужи. А мост с близкого расстояния казался еще более ненадежным, чем прежде. Он был перекошен, пришлось его сдвигать — и к ужасу Крис, она обнаружила, что ни один конец его не закреплён; а пальцы входят в прогнившую древесину, словно в сырое тесто. Если даже где-то там, внутри этого рыхлого и скользкого сооружения осталась твёрдая сердцевина, вряд ли она выдержит вес взрослого человека. Но разве Крис могла сдаться в шаге от спасительного выхода?
Очень осторожно она приблизилась к краю моста, поставила на него ногу и начала медленно переносить вес. Древесина скрипела, трещала, прогибалась, и Крис готова была вот-вот отпрянуть — однако, мост никак не ломался. Неужели, сработает? Крис колебалась, явственно ощущая опасность, осознавая, что риск слишком велик — но не видя другого пути. Попытаться лечь на живот, чтобы распределить нагрузку — и переползти так? Крис слышала, что подобным образом передвигаются по льду, хотя вживую его видела только в холодильнике. А если всё случится прямо на середине реки?
Не выдержав, Крис попросту топнула ногой, пробуя древесину на прочность — и та раскололась. Ступня провалилась вниз, следом за ней полетели и части моста, а Крис едва сумела удержать равновесие и отскочить на берег. С яростно колотившимся сердцем она прижалась спиной к валу, пытаясь прийти в себя. Ещё бы немного — и точно б свалилась! Но в какой-то мере Крис стало легче. Она больше не сомневалась, не боролась сама с собой — всё обрело ясность. Определенность успокаивала. Но проблема переправы никуда не делась.
И здесь уже не оставалось другого варианта, кроме как перепрыгнуть. Теперь Крис могла надеяться только на себя и свои силы, а это для неё было куда привычнее и проще. Поэтому она поправила лямки рюкзака, восстановила дыхание, прицелилась получше. Узкий каменный берег не позволял как следует разогнаться, но всё же давал немного места для толчка, а после небольшого раздумья Крис отошла на пару шагов назад, чтобы всё-таки взять разбег. Она не боялась, только волнение немного щекотало нервы. Крис была практически уверена, что допрыгнет.
Собравшись как следует и ещё раз прикинув расстояние, она сорвалась с места. Широкими шагами понеслась вперед, разбрызгивая во все стороны воду из-под сапог. Шаг, второй, третий — мощный толчок, под ногами проносятся ледяные потоки. «Долечу? Стоило ли оттолкнуться от вала, но добавить ширину берега? Или лучше не гасить инерцию, но по диагонали?» Ногами вперед Крис влетела в проём в скале; проехалась боком по каменному полу, приложившись бедром, локтем и рёбрами; словно кегли разбила парочку чьих-то скелетов. Пребольно врезалась пятками в стену и на миг затихла, заваленная мусором, приходя в себя. Получилось. Но почему-то теперь это совсем не радовало.
Сдерживая тихий стон и прикрывая рукой ушибленную грудную клетку, Крис кое-как села. Оглянулась по сторонам, благо, она всё ещё могла различить очертания предметов в проникавшем сюда рассеянном свете. Комнатка оказалась маленькая: куб со стороной в два метра, с множеством углублений в стенах. Фонарик Крис остался где-то на нижнем уровне, да и всё равно давно отсырел, но она заметила среди глиняных осколков на полу два темных камушка. Учитывая, что здесь были тела, значит, когда-то был и свет… Не особо надеясь на успех, Крис ударила камни один о другой — проскочила искра. Вновь и вновь высекая её, Крис успела разглядеть в нишах на стене множество горшочков, из некоторых что-то торчало. А практика показала, что это что-то ещё и хорошо горело.
Только, когда в помещении заплясали отблески нескольких огоньков, удалось как следует рассмотреть внутреннюю обстановку. Стены были украшены рисунками детей, совсем не такими красивыми, как та фреска с богиней. Эти создал не художник, а обычные люди: хоть было заметно, что старались сделать похоже, линии вышли неуверенными, а черты лица — схематичными. Было много портретов, но встречались и общие изображения — на них, взявшись за руки, маленькие человеческие фигурки по длинной лестнице поднимались прямо к поверхности, к деревьям и солнцу. Вот он, выход!
Отбросив остальное изучение, Крис кинулась к лестнице в боковой стене. Здесь тоже были рисунки цветов и трав, а ступени терялись во мраке. Но Крис это больше не волновало, как и ноющие кости. Отчаянно растирая бедро и чуть прихрамывая, не желая даже вернуться для того, чтобы прихватить с собой источник света, она как утопающий стремилась на поверхность.
Глава 25
Стены давили, а воздуха как будто становилось меньше. Мрак окружил со всех сторон, только на потолке тускло вспыхивали синеватые искры, не давая, однако, никакого освещения. Крис даже споткнулась о ступеньку, но удержала равновесие — и тут врезалась лбом в нависающий потолок. Зашипев от боли, слепо пошарила рукой перед собой, наткнулась пальцами на прохладный камень там, где быть его не должно. Стены действительно стали ближе. Уже гораздо медленнее и осторожней, Крис всё же шаг за шагом упрямо продвигалась вперед, пока под ногами вновь не захрустели чьи-то кости. Потолок опустился настолько, что пришлось согнуться вдвое, стены едва позволяли протискиваться вперед.
Опустившись на колени и ощущая, как противно саднит в груди, Крис вновь вытянула руку. Рассерженно и почти уже не брезгливо отпихнула в сторону чей-то скелет и ощутила перед собой глухую стену. Впереди. Сбоку, снизу, сверху. Везде. Крис отчаянно уперлась в неё обеими руками, надеясь сдвинуть упавший камень — хотя бы ощутить, что это возможно — но не почувствовала ничего. Шарила по гладкой поверхности, надеясь отыскать хоть небольшие трещины — но даже их не было. Ни дуновения, ни шороха, ни впадины.
До боли сжав зубы, Крис тихо завыла и принялась колотить в стены кулаками, но даже звук говорил о том, что вокруг — цельная порода. Взяв себя в руки, но не сдавшись, Крис вернулась вниз, захватила с собой лампадку и вновь принялась подниматься: теперь уже медленно, внимательно оглядывая стены, считая ступени. Ровно двадцать восемь, постепенно сужающихся, окруженных рисунками деревьев и нишами для освещения. Вот только лампадок в них не было, а лежали цветные камушки, истлевшие тряпицы, вылепленные из глины фигурки. И жуткое предчувствие сжало горло ледяными пальцами.
