Артуро немного наклонил голову и задал вопрос:
— Отпечатки пальцев, шлейф ауры, анализы пыли?
— Проделаны неоднократно, — заверил Кравлин.
— Хорошо… Айше! — впервые обратился Артуро непосредственно ко мне. — Пожалуйста, забери у молодых людей контейнер и подкати его сюда.
Я повиновался. Гнумы есть гнумы, и по их лицам редко можно угадать эмоции, но этот случай был как раз из тех, редких: ребята явно были рады избавиться от нашего сундука.
— Хорошо, — продолжил рыцарь. — А теперь установи его вертикально и следи, чтобы он не упал. И прошу, мой юный друг, отнестись к этому делу серьезно.
Я выполнил просьбу и занял позицию рядом с контейнером, а сам мысленно пожал плечами: с чего это вдруг ему заваливаться?
Артуро тем временем присел на корточки рядом с оказавшейся вертикально крышкой, потыкал пальцами в кнопочки, набирая код, а потом потянул ее на себя, открывая, словно дверцу. Я вытянул шею, пытаясь разглядеть, что же такое тяжелое я таскал сегодня весь день. И — не увидел ничего. То есть внутри контейнера было попросту пусто! А чему же тогда столько весить? Пока я удивлялся, Артуро встал и отступил назад, широко расставив руки. Ним Кравлин обеспокоено заговорил:
— Вас предупреждали, что магия здесь… — И осекся, увидев властный жест.
— Здесь не магия. Вернее — не-магия, — сосредоточенно произнес Артуро и медленно начал сводить руки.
Вроде бы ничего не произошло, но я вдруг почувствовал, что пол под ногами мягко покачнулся, словно я вновь оказался там, в лифте, совершающем невообразимые пируэты в пространстве. Причем покачнулся как-то странно: чувство равновесия подсказывало мне, что повело нас вправо, а ощущения в ногах свидетельствовали, что влево. В глазах немного поплыло, но не настолько, чтобы перестать различать окружающее, да и мысль работала вполне трезво — первым делом я решил, что это просто у меня башка с перенапрягу закружилась, и испугался, как бы тут не сомлеть при всем честном народе. Но контейнер, на котором я продолжал держать руку, тоже ощутимо пошатнулся! А у него головы нет, кружиться нечему! Я вспомнил наказ Артуро и напрягся, подпирая покосившийся железный бок сундука. Тот сначала начал наваливаться на меня всей своей тяжестью, но потом вдруг напор ослабел, и контейнер снова стал устойчивым, зато меня самого чуть было не качнуло вперед, в полном соответствии с клинической картиной асфальтовой болезни — это когда асфальт поднимает и бьет по морде. Да что же это такое творится? Землетрясение, что ли — но почему так тихо и ничего сверху не валится?! Пока я пытался сообразить, что происходит, последовал еще один мягкий, но мощный толчок снизу наискосок, но порученный моим заботам сундук на этот раз остался стоять как влитой, а вот я сам чуть было не сверзился, а желудок короткой судорогой предупредил, что ему это начинает надоедать. Я усилием воли сдержал порыв тошноты и мужественно приготовился к новым испытаниям — и вдруг все кончилось. Артуро, заметно более бледный, нежели обычно, стоял, сведя ладони вместе, словно зажав между ними что-то невидимое.
— Поймал? — выдохнул я радостно и восторженно: банковские бились-бились, а наш рыцарь сделал все на раз-два. Профессионализм бригады «У» — вот так-то!
Однако Артуро вовсе не выглядел радостным. Аккуратным движением он водворил невидимое что-то в контейнер, быстро убрал руки, захлопнул крышку и лишь потом устало проговорил:
— Нет, сожалению, я ничего не поймал. Скажу больше — тут и нечего было ловить. Ни сейчас, ни год назад.
— Что вы сказали? — переспросил Ним Кравлин. Артуро выпрямился, сделал секундную паузу, видимо, формулируя ответ, и заговорил официальным тоном:
— Если не вдаваться в подробности, ваше превосходительство, то мы сейчас получили убедительное свидетельство: кража не была связана с применением магии. Ни нашей, ни перемещенной. Есть вероятность, что более детальное изучение результатов проверки может вскрыть какие-либо нюансы, но я уже сейчас уверен, что их не будет.
— Что ж, я вам верю. Но видите ли, возможностей что-то подобное проделать без помощи магии тоже нет… — Кравлин начал говорить по-прежнему тихо и бесстрастно, но вдруг его губы затряслись, а голос сорвался чуть ли не плач: — И вообще никаких возможностей нет! Нет… Это немыслимо!
— Я согласен с вами, — ответил Артуро, тактично не обращая внимания на проявление эмоций его превосходительства. — Но для нас это достаточно привычная ситуация, поверьте. Работа только начинается.
— Да, конечно.
Лицо Кравлина вновь стало неподвижным, и лишь пара-тройка морщин двигалась, когда он говорил:
— Само собой, что я распоряжусь оказывать вашей бригаде всю возможную поддержку. В любое время обращайтесь ко мне или к… — Он черкнул несколько слов на бумажке и отдал ее Артуро. Тот кивнул и попросил:
— Прямо сейчас этой помощью можно начать пользоваться?
— Конечно! — удивился гнум.
— В таком случае нельзя ли снова позвать тех молодых людей, которые так любезно помогали моему ассистенту? — Артуро глянул на меня и чуть заметно подмигнул.
* * *
Утром следующего дня бригада «У» в почти полном составе сидела в кабинете Ринель. «Почти» относилось ко мне — я стоял, подпирая спиной стену, считая, что уж за сегодняшний день насижусь вдосталь. С утра Ринель приказала мне «покопаться в материалах», но потом вдруг переменила решение и громким, на весь коридор, голосом объявила общее совещание. Для меня это было в какой-то степени спасением, потому что в каких материалах надо копаться, я не знал, а спросить было боязно. Дождавшись, когда Ак-Барс прикроет дверь, Ринель без обиняков начала:
— Вчера мы вернулись слишком поздно, чтобы как следует все обсудить. Но общую идею я поняла: мы имеем на руках полное… Словом, давайте-ка все по новой. Лорд?
Лорд погладил себя по молочно-белому черепу, улыбнулся — то есть раздвинул губы так, чтобы мелькнула часть зубов — и начал:
— Насколько я понимаю в бухгалтерской документации, ведомство Кравлина держит все под контролем. Конечно, государственное учреждение — оно и есть государственное учреждение, воруют там… чтоб я так мог — но это-то как раз учтено и расписано на две недели вперед. Ним и раньше профессионал был высокой пробы, а теперь, когда непосредственно у руля постоял, превратился в настоящего маэстро. Но грошик действительно нигде не проходит, хоть ты в пять книг считай, хоть в девять.
— А по шестнадцатиричной системе они проверяли? — деловито поинтересовалась Ринель.
— Сейчас бухучет в шестнадцать книг даже Кравлин не знает, — снова ощерился Лорд.
— А уж я тем более. Можно, конечно, попробовать вызвать дух кого-нибудь из старых спецов, но ведь он месяц копаться будет. И похоже, с тем же результатом.
— Ладно. Оставим как вариант. Твои предположения?
— Никаких. Через дырки в учете деньга не уходила.
— Допустим… — Ринель задумчиво глянула на Ак-Барса. Тот понял намек и соскочил со стула, то ли надеясь, что стоя он будет выглядеть более солидно и внушительно, то ли просто отсидев ягодицы.
— Ну, это, в общем… Нормально у них там, — сообщил он и весело улыбнулся. Ринель заинтересованно наклонила голову, и улыбка мохнонога увяла, сменившись обиженной гримаской. — А я что? Я докладываю!
— А я что? Я слушаю! — многозначительно отозвалась эльфиянка, и Ак-Барс демонстративно скучно забубнил:
— Визуальная проверка проведена, результат отрицательный. Проверка на проникновение животных форм, результат отрицательный. Проверка на проникновение инсектоидных форм, результат отрицательный. Тест на… — Он мученически вздохнул: — Так мне что, и дальше продолжать по табелю чесать? Это ж на два часа говорильни, а толку все равно никакого: результат отрицательный, и все дела. Единственный канал утечки, который я нащупал, годится только для бумажных денег, и тот одноразовый. Знаешь, у меня даже мелькнула мысль цапнуть облигацию в пятьсот слитков и посмотреть, что получится…
— Надеюсь, не цапнул? — спросил Лорд голосом, не предвещающим Супер-Барсику ничего хорошего, если выяснится, что Лорд в своих надеждах все-таки обманулся.
— Да что я, ворюга какой, что ли?! — гордо заявил мохноног. — Чай своя работа есть, и зарплату платят исправно. Вот если бы я с частным банком поработал…
— Думай, что несешь! И это при живом-то начальнике, а?! уж я тебе поработаю с частным банком, я тебе, хоббит драный, такое устрою, что орать будешь громче, чем в марте!!! — взорвалась Ринель.
— Я попросил бы без оскорблений! — озлился Ак-Барс, и я его мысленно поддержал. Кому приятно, если тебя обзовут помесью человека и кролика. Тем более обидно, что слово чужое. И еще обиднее, когда ты действительно на такую помесь чем-то похож…
— Прошу прощения, — вмешался Артуро, — наверное, пришел мой черед отчитаться?