— Николаич! Красава! Сбросил стольник. Ещё бы постричь тебя…
— Маэстро?! Вы меня покинули?! А как же лига бородачей-авантюристов?!
Вадим, переодетый в чистое, свежевыбритый и помолодевший, благосклонно отпускал ответы:
— Да вот, решил соскоблиться… Дай, думаю, подгусарюсь… Командир должен сиять как полковое знамя! Или нет?!
Заряд настроения был обеспечен. Юмор как стакан сметаны пришёлся ко двору в этот пасмурный час. Вадим оправил всех умываться, а сам, помешивая, густо приправленную тушёнкой кашу, размерил порции по тарелкам. Коллектив шумно плескался, был отчётливо слышен хохот Головного, девчачьи смехопереливы и трубный голос Ивана.
— Да погоди ты… Чего такой торопыжка… Побудь ещё в старом образе…
Зорин улыбнулся. Похоже, Ваня воодушевлённый примером, намеревался вслед за ним, покинуть лигу бородачей, но Наталья как всегда была против поспешных решений.
Каша была оприходована вся без остатка. Аппетит витал просто отменный и этому, быть может, способствовало холодное утро, а возможно Вадим не пожалел тушёнки… Пока ели, молчали и Зорин обдумывал как поделикатней объявить новость. С языка не шло начало… Идиллия завтрака, молчаливые улыбки — всё это как-то не располагало к резкой смене настроения, и Вадим вынужденно молчал пока… Потом, уже за чаем, всё получилось само собой. Наталья зябко поёжилась, зарываясь подбородком в джемпер и принимая в руки дымящуюся чашку, посетовала:
— Бр-р-р… Холодно, господа, однако!
Её замечание как нельзя кстати послужило отправной точкой для нужного разговора.
— Холодно? — Уцепился Вадим. — Ничего! К полудню распогодится, расжарится так, что из свитеров повылезаете! Припечёт, мама не горюй!
Сказал и, на те, растерялся. Реакция на столь прямой (прямее некуда) прогноз была не той, что Вадим ожидал. Ребята проглотили его замечание как обыденное, совсем не значащее. Не удивились… Ну, ладно, таёжник он. Но ведь, не синоптик! Один только Ванька глянул на небо и недоверчиво улыбнулся.
— Не похоже… Как бы дождь не зарядил! Небо, вон оно как затянуло!
Зорин удовлетворённо кивнул. Пора сбрасывать карты…
— Дождь в нашем положении не нужен, это факт, но! — Он сделал упор на «но», делая разрыв паузой. — Было бы лучше, если б он пошёл.
— Почему?
— Видишь ли, Ваня… Впрочем, ко всем хочу обратиться! Вас не смущает, ребята, что погода третий день подряд ходит по кругу? — Вадим обвёл лица, но пока не обнаружил нужной искры. — Третье утро погода нас пугает дождём, а потом… — Он опять сделал паузу. — Потом тучки уходят невесть куда, и солнце жарит не по детски.
Он ещё раз прошёлся по лицам, но оживление встретил только у Натальи.
— А ведь, действительно…
Остальные, то ли не въезжали, то ли не хотели… Олег, прихлёбывая чай, вяло пробормотал:
— Николаич, это август… Он такой…
Зорина даже покоробила такая инертность мышления.
— Олег, я лучше вас знаю особенности августа! Я и сентябрь рассчитываю, там свои сезонные прелести. Проблема несколько иного рода… — Он мысленно сплюнул и разозлился сам на себя. «И чего я тут как пацан перед ними?!» — Короче, у меня есть предположение! Не буду ходить огородами, вижу, не понимаете… Мы застряли, не то чтоб на Холме… Мы застряли во временном отрезке. Все смотрели «День Сурка»?
Наконец, проняло. Стрела попала куда надо и, оказалось, фильм смотрели все. Ребята оживились, смакуя любимые сцены из фильма, а главное… Ухватили подлежащую суть.
— Николаич, ты это серьёзно? — Олег, и другие тоже, окончательно «проснулись». Именно такого внимания Вадим и жаждал.
— Да! Вполне. Только в кино герой влип, кажется, на второе февраля? Вот… А у нас бег по кругу приходится на двадцать первое августа. — Вадим вдруг снял часы и тряхнул их в кулаке. — Помните, я жаловался, что часы, мол, ходят, а дату заклинило на двадцать один? Так вот, календарь вовсе не сломался! Он отображает действительное текущее число.
Вадим вновь потряс красноречиво часами и членораздельно выговорил:
— Сегодня двадцать первое августа! Третьи сутки подряд. — Он передал часы Головному и попросил двигать их по кругу. — Ещё вчера я перевёл дату на двадцать второе, а ночью календарик сам перешагнул на двадцать третье. И что же утром? А сегодня утром в часах маячит двадцать один, а над головой несутся уж очень знакомые тучки. Для сведения скажу: именно так начинался день двадцать первого. Пасмурной хмарью… Затем помалу прояснялось, а там и вовсе жарило. Да так жарило, что Наташа, кляня погоду, выпрыгивала из своего теплого джемпера! Разве нет?!
— И что, сегодня тоже будет жарко? — Спросила Наталья, разглядывая дату на часах.
— Если я прав, а прав я, скорей всего… К обеденному часу небо очистится от этой завесы. — Зорин вскинул брови, указывая глазами наверх. — Останется всего-то пол облака на небо и солнышко помалу растопит воздух…
— Невероятно! День Сурка натурально… — Засмеялся Климов, принимая от Люси часы.
— А я тоже это небо отметила! — Сказала Люся, улыбнувшись. — Но не придала значение… Забавно! Билл Мюррэй — мой любимый актёр, ему там было проще. Повторялись события и люди, а здесь? Пасмурное небо по утрам… И сравнить реально-то не с чем!
— Это верно. — Согласился Зорин. — Кроме погоды нет других бросающихся деталей. Нет людей и событий с ними связанных! Лес… Ну, лес, он и есть. Но сам факт попадалова! А, ребята?! Разве не выносит мозг?!
Вадим допил из чашки и в разговоре налил себе ещё. Его удручало подвиснутое состояние коллектива. Сам-то он, когда всё понял, ходил как зверь возбуждёно по клетке… А ребят ситуация не шибко-то колдобит. Что не так? Попривыкли к чудесам? Или пока не верят? А может… Он поглядел на Олега. Тот вертел его часы и скептически вглядывался в календарное оконце.
— Заметь, Олег, — словно предугадывая ход мыслей Головного, сказал Зорин, — Чтобы с двадцати трёх выкрутить на двадцать один, мне надо мотать стрелку… Где-то… Счас скажу… Ну, шестьдесят раз, наверное, или меньше… Не важно! Пусть будет шестьдесят раз по часовой вперёд! А теперь задай себе вопрос: стану ли я этой фигнёй заниматься, чтобы разыграть… Да?! На этом, и без того, весёлом Холме?!
Сказано было едко, но по существу. Олег стушевался. Если и думал, то не подал вида.
— Да не-е, Вадим! Зачем тебе это…
— Вот и я думаю, зачем?
— Что же получается? Мы во временной ловушке? — Судя по тому, как Ваня налил себе вторую чашку чая, он был, пожалуй, единственный из всех «в ударе». — Чтобы мы не делали, как бы мы не бежали отсюда, нас всё равно вернёт на исходную? Как Мюррэя на шесть утра?
Зорин одобрительно улыбнулся.
— Видимо так, Ванюша, и обстоит! Нас возвратило на Холм почему-то задолго до утра, но это ничего не меняет. Принципиальный механизм тот же! Как бы далеко мы не отдалились от Холма, пока над нами довлеет проклятое 21, мы всегда будем в этом поле. Улавливаете?
— Ух… А чё теперь? — Наташа вошла в свой репертуар. Глазки большие, потемневшие и губки, вздрагивающие страхом. Просто прелесть… Вадим с удовольствием оценил картинку. Люся… Ну, эта девушка, после того, что с ней случилось, была сдержана в проявлениях.
— Фантастика! — Натянуто изумилась она и, глядя на Вадима, покрутила пустой посудой.
— Ещё?
Люся кивнула, и Вадим наполнил её чашку. Жареная тема способствовала обильному чаепитию. Впрочем, из всех дискуссирующих Олег оказался единственным, кто оставил романтику происходящего за забором тупых восторгов. Он приземисто сухо, довольно таки мрачно спросил и прагматизм в его голосе спустил мечтателей на землю:
— Что делать-то будем?
Ответа не знал никто, и Вадим, помолчав, тяжело взглянул на серое в сетку небо и медленно задумчиво произнёс:
— Делать? — Он вздохнул. — Да ничего не будем делать. Ждать… Ждать будем подтверждения моей теории. Через часика три небо даст однозначный ответ. А там… А там исходить будем из ситуации! Сейчас, пьём чай и сворачиваем лагерь! Посидим на рюкзаках у самого спуска. Подальше от этой аномальщины… — Он мотнул головой в сторону часовни.
Олег встрепенулся.
— Николаич, а бараки? Мы же хотели…
— Забудь. — Вадим отмахнулся. — Мало тебе вчерашней карусели?
Вадим почесал нос. Положеньице складывалось аховое! Решения уходить, решения спускаться с Холма никто не отменял, но в свете открывшихся обстоятельств, спуск гляделся ребяческой пустопорожней забавой. Вроде той, что происходит, когда мальцы пытаются показать свою мощь и удаль, плывя против течения. Было ясно: с наскока и абы как проблема вряд ли порешиться, но вот где ключ… Где выход из замкнутого круга?
Военные, обсуждая план предстоящей кампании, детальнейше штудируют карту, учитывая буквально всё! Рельеф местности: овраги, холмы, перешейки… Особенно выделяют места крупных строительных коммуникаций, будь то полуразвалившееся здание или, скажем, мост. Там-то можно встать, здесь укрепиться… А вот тут, сдерживать превосходящие силы противника. Каждая такая точка — это рубеж, бастион, а в стратегии любой нюанс преломляет картину сражения. Даже мороз, как под Москвой в сорок первом… Но вряд ли эти же генералы смогут найти зацепку на абсолютно голой карте, без намёков на условные пунктиры и обозначения. На карте, где видны только отправная А и конечная Б, а враг непременно завуалирован под невидимку. Именно такая карта выпала Вадиму сейчас, и хоть данные на ней какие-никакие, а были… Всё же, поди, угадай, как выпутаться из сюрреальности. Не существует на то военных учебников. Не накоплен такой опыт. Кресты, молельные слова, матерки — всё это клонится больше к фольклору и совсем не факт, что панацея… Хотя, попробовать всё же стоит. Вадим взглянул на Наталью.
