Выйдя из кафе, Гуров набрал номер капитана Жаворонкова и попросил его взять информацию обо всех ДТП по Москве и области за минувшие сутки, в первую очередь таких, где погибали люди, сгорали в момент аварии. Кроме того, он сообщил капитану телефонный номер эксперта, бравшего отпечатки пальцев в кабинетах «Ноу-Хау-Вест», и поручил ему через базу данных определить их подлинную принадлежность.
Теперь полковник ехал на улицу Некрасова, чтобы там встретиться с инженером Токаревым, который получил отказ во внедрении сберегающей системы подачи тепловой энергии от котельных к жилым и производственным объектам. Как явствовало из заявки на внедрение этого новшества, система Токарева Виталия Алексеевича позволяла на семьдесят процентов предотвратить потери тепла при транзите теплоносителя. Тем не менее в левом верхнем углу было выведено женственным округлым почерком: «Отказать ввиду явной неэффективности и неработоспособности данной системы». Ниже стояли дата и подпись.
Лев Иванович позвонил в дверь и увидел перед собой худощавого, но вполне крепкого мужчину лет шестидесяти, который недоуменно взирал на нежданного гостя. Гуров объяснил суть своего визита, прошел следом за хозяином и оказался в квартире, увешанной свидетельствами об изобретениях и уставленной моделями каких-то устройств. Они сели в кресла у небольшого столика, заваленного технической периодикой, и за чаем обсудили особенности внедрения всяческих новшеств в условиях современной России.
Как оказалось, творческий путь современных Кулибиных не менее, а порой и более тернист, нежели у великого русского изобретателя прошлых веков.
— Я уже как-то подсчитал, что если была бы внедрена хотя бы половина моих разработок, то наша казна имела бы триллионные прибыли, — грустно констатировал хозяин квартиры.
— Да и вы были бы пусть и не миллионером, то — уж точно — состоятельным человеком, — продолжил его мысль Гуров.
Токарев вздохнул и безнадежно махнул рукой.
— Знаете, я еще старой, советской закваски, когда главный девиз был «жила бы страна родная». Я был бы доволен, если бы мои разработки послужили России. В этом я полностью солидарен с Михаилом Тимофеевичем Калашниковым. Но немалая часть наших чиновников — как бы не большинство! — категорически настроена против любого технического прогресса. Им выгоден избыток ручного труда. Почему? Только на этом они способны паразитировать. Вот недавно я предложил универсальный автокомбайн по уходу за улицами. Он один заменяет сотню дворников как летом, так и зимой. После его работы наши улицы стали бы как вымытые. Разве это плохо? Нет! Не пропустили! Дескать, нужны заключения каких-то особых технических экспертов. А они, вроде того, есть только за границей. Мне, оказывается, за свой счет надо сделать действующий образец, вызвать тех экспертов, оплатить им испытания и получить заключение. Уж тогда бы они подумали, а стоит ли внедрять.
— Да-а, интересные запросы, — согласился Гуров.
— Но ведь за этим кроется элементарный шкурный интерес нашей коммунальной мафии! — Виталий Токарев развел руками. — Наняв несколько десятков гастарбайтеров, коммунальная верхушка за год наварит на них сотни тысяч рублей. По стране — миллиарды. Хотя эти же деньги могли бы пойти на восстановление коммунальных сетей, которые мы используем еще с советских времен. Вот они, деньги на коммунальную реформу! Но черта с два это докажешь!
— То есть торможение очень мощное, — задумчиво констатировал Лев Иванович.
Он сделал вывод о том, что этот человек — по-настоящему интеллигентный, увлеченный, настроенный на позитив, на творчество — убийцей быть никак не может. Даже с учетом того, сколь непорядочно и скверно поступили с ним министерские инноваторы и технологи.
— Знаете, Лев Иванович, в сложившейся ситуации и это не самое подлое. Вот недавно читаю в Интернете заметку на одном из англоязычных сайтов — язык я знаю отлично. И что я там вижу? Новое изобретение западных специалистов — автокомбайн для уборки улиц. Причем один в один моя разработка. Как она могла туда попасть? Только из этого гребаного Министерства инноваций и технологий. Я им предоставил всю документацию, расчеты, а они это скопировали и продали за рубеж. Мне дали отписку: «Отказать ввиду неэффективности и дороговизны производства». Какая чушь! Заводская стоимость моего комбайна была невелика. Окупается за год! Нет. У нас — нельзя. Там — можно. И где найти управу на этих тварей?!
— А вот эта энергосберегающая система — она-то чем не устроила господ чиновников? — поинтересовался Гуров, достал уведомление об отказе и показал его своему собеседнику.
— Дешевизной, — с оттенком сарказма в голосе пояснил тот. — Это вообще копеечная элементарщина. Кто знает законы термодинамики и свойства различных материалов, сразу, с первого взгляда сможет понять суть замысла. Это материал для теплоизоляции трубопроводов, несущих горячую воду. Он пятислойный, но общая его толщина не превышает пяти миллиметров. Наружный слой — защитный пластик. Потом специально обработанная алюминиевая фольга, опять пористый пластик — это моя личная разработка! — фольга и еще один защитный слой. Суть вот в чем. Если такой оболочкой обмотать трубу, то она, даже нагретая внутри до ста градусов, снаружи будет чуть теплой. Сам сделал образец, показал, объяснил. Сказали — результат сообщим через две недели. Было это весной. Не сообщили до сих пор. Теперь надо искать в Интернете информацию о новом прорывном изобретении западных ученых.
— А что вы можете сказать об этих вот изобретениях и их авторах? Мне они интересны как люди. — Лев Иванович достал из папки отказные уведомления.
Токарев неспешно перебирал листы бумаги с министерскими печатями и чьими-то росписями, хмурил лоб, потирал кончик носа и говорил:
— Так, новая система впрыска горючего в инжекторный двигатель. Да, знаю этого парня — очень талантливый инженер, и идея чрезвычайно продуктивная. Почему отвергли — не могу сказать. Но, скорее всего, не дремлет иноземное лобби. Если наши легковушки станут на треть экономичнее и экологичнее, то они запросто потеснят иностранок и на внутреннем рынке, и за границей. Отказали. Так, а это что? Установка для очистки бытовых и промышленных стоков. Автор Псакин. Балабол и бездарь. Его установка — ухудшенная копия японской, существующей уже лет десять. Отказано закономерно, хотя это-то и удивительно.
— А почему удивительно?
— Не так давно дали стомиллионный грант некоему Аверию Тубу. Он, видите ли, изобрел фильтры из кокосовой копры для питьевой воды. Я проверял расчеты и все прочее. Бред сивой кобылы. Так я и написал в Академию наук. Там мое мнение поддержали, вышли на правительство. А гения уже волной смыло — исчез вместе с миллионами. Но, думаю, кое с кем он поделился.
— Скорее всего, с помощником министра Сивяркиным? — Гуров вопросительно взглянул на Токарева.
— Вот именно! Самое страшное, когда человек — полный тупица, а ему доверили решать судьбы чьих-то изобретений. Не буду говорить про всех прочих. В том министерстве встречаются и порядочные люди. Но эта тварь причинит еще немало вреда стране и людям, живущим в ней.
— Уже не причинит, — обронил Лев Иванович без каких-либо эмоций. — Позавчера вечером его убили.
Недоуменно посмотрев в его сторону, Токарев понимающе улыбнулся.
— Ах вон оно что! Все понятно. Вас интересует, не убил ли его кто-то из нашего брата? — спросил он. — Нет, Лев Иванович, те личности, которые могли бы убить, наподобие Туба, они у него в фаворе. А люди, зацикленные на работе, на это пойдут едва ли.
— Да это я уже и так понял. — Гуров убрал в папку листы с отказами и поднялся, считая этот вопрос закрытым.
Выйдя на улицу и направляясь к машине, он размышлял о том, что в России по некоему, весьма распространенному недомыслию символом богатства и экономической мощи государства считаются газ, нефть, золото и алмазы. Никто до сих пор так и не научился ценить подлинные сокровища, рождающиеся в умах российских талантов.
Недалекость, продажность и беспредел, определил Лев отношение отдельных госструктур к изобретателям в России.
Глава 6
Станислав Крячко в главк прибыл спозаранок. Он взял позавчерашние материалы допросов и выбрал из персонала клуба и его членов, а также сотрудников «Ноу-Хау-Вест» одни лишь женские фамилии. Стас переписал десятка два телефонных номеров, исключил из них одну лишь Наташу, уселся за телефон и начал методично обзванивать своих респонденток. Из более чем двадцати номеров около десятка не ответили. Или же прозвучал голос робота, извещавший полковника о том, что «данный абонент находится вне зоны действия сети». Причем практически все такие вот «отказчицы» оказались членами клуба. Из тех дам, которые ответили Стасу, встретиться с ним согласились всего пятеро. Все до единой — из персонала «Садов Астарты» и консалтинговой фирмы. Прочие вроде бы и не отказались поговорить с полковником полиции, но и не согласились, мотивировав это проблемами со здоровьем.
