Не надоедливая.
Не причиняет обид, неуравновешенности, заблуждений.
Находчивая.
С самого раннего детства жила не причём.
Слуги, служанки, верноподданные не смели причинить боль, сквернословить, лгать.
Наказывать Её Величество не мог никто.
Вся стража неминуемо подчинялась ей.
Её «содеянное» тайно сообщалось отцу.
Следить за ней не смел никто, даже её брат.
Смотреть за её безопасностью – долг, а спасти принцессу – значит заслужить доверие.
Черноглазая.
Черноволосая.
Мягким нежным лицом.
Как и надеждой.
Как я люблю, вдруг поняла она.
А за что?
За трепетное острое чувство.
Храбрость.
Отвагу.
Добродушие.
Он очень красив.
Его душа молодая.
Так ведь она заранее предсказала.
Будет простолюдин.
Так всем и сказала.
«Будет нищий», – ухмыляясь, говорил брат.
Да.
Только её слова были уверенными.
Громкие.
Рано она села на коня.
Очень рано научилась рисовать.
Легко давались письменность и чтение.
Была упрямая и настойчивая.
Скажет «нет» и молчит.
Нельзя убеждать.
«Пусть властвует, берёт своё», – говорил отец.
Такое и случилось.
Стала и выросла из той упрямой девочки добрая скромная девушка.
Достойная Его Величества короля дочь.
Простодушием, было, отвечал только совет.
В смысле слова она искала ответ, мало кому известно, не уступала отцу.
Мягким взглядом.
Лечащими руками.
Целебным словом.
Такую её увидел и встретил Квон-Кхим-Го.
Как в эти послевоенные дни храбрый воин и доблестный рыцарь сострадал.
Ни дня, ни ночи покоя.
Как долго звонко поёт в саду птица.
Дозволено сказать, «кормленая» с руки Чжи-Шань-Ши.
Она умеет создать возле себя чудо.
Сделать своими руками красоту.
Боги наделили её способностями добродетели.
Как мило от её чувств.
Ласково играет и переливается мягкий волос.
Женственность, красота, молодость, глаза.
Одного нет – неуверенности.
Она всё знает.
Всё видит.
Всегда поймёт.
Поддержит в трудную минуту.
В ней жизненная бодрая душа.
Сколько пережила она за всю юную жизнь.
Подолгу просиживала у окна.
Был день несчастья, и сразу он.
Знала помыслы брата, даже искала повод отговорить.
Не хотелось долгой разлуки с Тое-Сан-Тье.
Квон-Кхим-Го ей тогда казался дикий, невоспитанный варвар.
Страшно опасный, кто может убить.
Слеза сразу скатилась по щеке.
Принцесса быстро обернулась.
В её руках роза, в сердце любовь, мысли благие, добродушные.
Сказать как, не всё равно.
Трепетно отзывались чувства и бойко боролись.
Теперь она рассказала всю правду Квон-Кхим-Го.
Одна и часто она ходит «молчаливой» по большому дворцу.
Она с раннего детства навязчива, мысли убедительные, не лжёт.
Больше всего любит цветы.
Её комната большая, ухоженная, уютно обставленная.
При ней молоденькие служанки, верноподданные Его Величества, они так же все подчиняются ей.
Мысли, сказанные отцом, она помнит наизусть.
Непременно так было время, как она подражала.
Как часто и много все ходили за ней вслед.
Наверное, она была непримиримой, бойкой, боевой.
Не скроет только душа, как она умела надоедать.
Пришло время перемениться.
Жизнь прочная загадка.
Повседневность, обыденность, о своём.
Непредсказуемость, непредвиденность, вариант.
Поди, большие возможности.
Бывает, след преследуется навязчивой чертой.
Трудно казать «нужное» и ко времени.
Блуждает соблазн, неуверенность, стресс.
Страх приходит за «содеянное», вроде безумия, но шанс.
Подчинить себе волю, знать обрести покой.
Многим этого не удаётся.
Сказать и сделать не всё равно.
Пусть безвозмездно обостряется шанс.
Внезапный жизни поворот.
Поступок иной раз не объяснить.
А на авось прожить, кажется, можно.
Быть проще, не значит ладным.
Честь на праведной стороне.
Предрассудки – то, от чего не уйти, к тому все дороги.
Нравственность явно спит.
По-иному сказать – выжить, пагубен раб.
Что скрывает тот непристойный, но сразу высокомерный?
Кто сможет понять, что таит непримиримый скверный обидчивый враг?
Ведь стремился побольше взять, нынче где-то блуждает?
Не сойдётся дорога, а Кхе-Оро-Сай сильно не любит и ненавидит Су-Тхе-Во.
Было, смолчал, а за глаза грубо и громко ругался.
Близок королю, а как слуга.
Такое бывает не часто, этот встал у него на пути.
Навязчивость живо и быстро пересекалась с руки.
Вот что бывает, если на трон к власти лезет простолюдин.
Надо было сразу отрубить голову, и с особой почестью разоблачить.
Брат Тай-Дже-Со поступил слабовольно.
Нет такого права высматривать и заглядывать за забор.
Здесь Кхе-Оро-Сай хорошо понимал – этот варвар задевал заговор против него.
Су-Тхе-Во будет публично казнён!
Ярость угнетала ныне истинного правителя с Байо-дза.
Только одно он стал правильно понимать: мятежник разрушил задуманное и сразу переменил ему жизнь.
Он понимал так: принцессу Чжи-Шань-Ши нынешний король Тое-Сан-Тье в жёны не отдаст.
Долго и настойчиво он боролся с самолюбием.
Вот-вот весь выйдет из себя.
Знал же, принцесса Чжи-Шань-Ши под личным покровительством очень сильного и воинственного военачальника Квон-Кхим-Го.
Ему уже доложили, тот непобедимый мастер «боевого» Хо-с-рёк!
Что хочет он, Кхе-Оро-Сай тоже хорошо знал.
Кто такой, ведь раньше о нём никто не говорил?
Достоверно и полностью не знает никто.
Он как будто всё это время был запасным.
Тое-Сан-Тье знает, как поступить.
Отдаст в жёны принцессу только ему.
Как посмеет нарушить закон, волю короля отца?
Не знал он – Квон-Кхим-Го выходец из народа.
Все говорят – знать.
Пусть говорят.
Ибо неправда уже, правда.
Не всё ли равно.
Сам Тое-Сан-Тье умалчивал и никому не рассказывал о Квон-Кхим-Го.
Рассуждать не принято, а спрашивать не дозволено никому.
Красиво «одетым», свободно и просто Кхим-Го впредь жил во дворце.
Сам-то не любил роскошь.
Ненавидел грязную ложь.
Непристойность, ту самую жадность.
Принудительный непосильный труд.
Законы «правящих» и законы жизни.
Сколько слёз, обиды, прочей неуверенности пережил он.
Тяжело вспоминать, как тяжко переносить боль.
Он таил внутри прошлое и молчал.
Давно перестал быть наивным и надеяться на мечту.
Да, способный ученик Дао-СС полагался на разум.
С жадностью прочитывал откровение.
Видел себя с сильной стороны.
Мог противостоять беззаконию, несправедливости, силе, выходить против обезумевшей гордыни наперерез.
С таким сильным боевым искусством опытный боец никого не боялся.
Нет смысла сразиться с ним, хоть одному или толпе.
Будь те даже хорошо вооружены и верхом на коне.
Надо полагать, он знает всё равновесие и преобладание.
Такие мысли, они записаны рукой деда Хве-Танг-Хе.
Смысл, дающий определиться, скажем, высвободиться от зла.
Не надо никогда никому подражать.
Только брать от всего самое лучшее.
Боюсь оказаться наивным, сказать лишнее.
Нельзя бросить вызов, а победивши, смолчать.
Кхе-Оро-Сай стал король.
Ведь бывший правитель Байо-дза Тай-Дже-Со пал смертью «храбрых» на войне!
Виноватый ли он.
Его ведь выбрал на трон вседержителя отец!
Наверное, нельзя сразу высказать возмущение, что отчего?
Были времена, Кхе-Оро-Сай советовал напасть на Су-Дже-Во.
Захватить королевство Сил-ло, тем расширить владения и влияние земель.
Мысль обдумывалась вслух, а ради чего?
Знать ослабить его, но Тай-Дже-Со молчал.
В Сил-ла сильная армия.
Такие последствия непременно приведут к кровавой затяжной войне.
Большое стремление, оно ещё и самообман.
Навязать свою стратегию просто, отдавать приказы и наступать нелегко.
Задевает другое.
Настойчивость, больше похожая на каприз.
Не получается подойти так, будет найден способ другой?
Свергнуть короля, захвативши его врасплох?
Оказывается, получилось.
Одно перемешивается с другим.
***
Ока-Йо сильный и грозный король.
Во все его правление никто не смел посягнуть на его жизнь.
Мог ли Су-Тхе-Во помогать?
По словам Чжи-Шань-Ши, он не жил во дворце.
Не был упрям.
И было в нем что-то лукавое.
Кто смог подумать, он способен на такое?
Подчас тот не смел возразить.
Сила скопилась постепенно, дядя незаурядный и хороший артист.
Было, подавил мятежных солдат.
Может быть, и ввёл в заблуждение Чхе-Тху-То?
Понять такое восстание могли не многие, страна переживала трудные времена.
Много беззакония.
Рабство.
Страх перебегает возле окна.
Несмотря на строгий закон, вор убийца уходил.
Может быть, Хой-Ге этого не скажет, но правде не возразить.
Взгляды, они часто перебегают?
Слово верное.
