— Идём! — сказал Арагорн. — Настал час, когда мы обнажим клинки вместе!
Со скоростью огня пронеслись они вдоль Стены, вверх по ступенькам и попали во внешний двор на Скале. Пока они бежали, к ним присоединилось несколько отважных мечников. В западном углу крепостной стены, там, где она соединялась с утёсом, была небольшая калитка, от которой по узкой кромке между стеной и обрывом скалы тянулась к большим воротам тропа. Эомир и Арагорн выскочили из калитки, их люди — по пятам за ними. Два меча блеснули из ножен, как один.
— Гутвинё! — воскликнул Эомир. — Гутвинё за Герцогство!
— Андрил! — воскликнул Арагорн. — Андрил за дунедаинов!
Ударив сбоку, они атаковали полеван. Андрил вздымался и падал, полыхая белым огнём. Крик прокатился по стене и крепости:
— Андрил! Андрил вступил в бой! Клинок, Что Был Сломан, сияет вновь!
Обескураженные таранщики бросили деревья и приготовились к бою, но стена их щитов была пробита, как ударом молнии, и они были сметены, порублены или сброшены с утёса в поток, бегущий по камням. Орки бежали, беспорядочно отстреливаясь.
На мгновение Эомир и Арагорн задержались перед воротами. Гром грохотал теперь на расстоянии и молнии сверкали далеко над горами на юге. Снова подул резкий северный ветер. Тучи разорвались и были снесены, выглянули звёзды, и над утёсами, ограничивающими ущелье, взошла плывущая на запад луна, сияя жёлтым светом в уцелевших клочьях грозовых облаков.
— Мы пришли не слишком рано, — сказал Арагорн, разглядывая ворота.
Их большие петли и железные засовы были искорёжены и погнуты, многие доски расколоты.
— Однако мы не можем стоять здесь вне стен и защищать их, — заметил Эомир. — Смотри! — Он указал на мостки. За рекой уже снова собралась громадная толпа орков и людей. Свистели стрелы и ударялись о камни вокруг них. — Идём! Мы должны вернуться и посмотреть, что можно сделать, чтобы забаррикадировать ворота изнутри камнями и брусьями. Идём же!
Они повернулись и побежали. В этот момент около дюжины орков, неподвижно лежавших между убитыми, вскочили на ноги и молча и стремительно набросились на них сзади. Двое метнулись на землю под ноги Эомиру, опрокинули его и моментально навалились сверху. Но маленькая тёмная фигурка, которую до сих пор никто не заметил, выпрыгнула из теней и хрипло выкрикнула:
— Барук Казад! Казад-ай-мену!
Взлетел и тяжело обрушился топор. Двое орков упали без голов. Остальные бежали.
Эомир с усилием поднялся как раз в тот момент, когда Арагорн подоспел к нему на помощь.
Калитка была снова закрыта, железные ворота укреплены и заложены изнутри камнями. Когда все очутились внутри и в безопасности, Эомир повернулся.
— Благодарю тебя, Гимли, сын Глоина! — сказал он. — Я не знал, что ты был с нами на вылазке. Но нежданный гость часто оказывается самым приятным. Как ты там очутился?
— Я последовал за тобой, чтобы немного взбодриться, — сказал Гимли, — но посмотрел на этих горцев, и они показались великоваты для меня, поэтому я просто присел у камня, чтобы полюбоваться на игру ваших мечей.
— Мне будет нелегко отблагодарить тебя, — произнёс Эомир.
— Тебе представится ещё не один шанс, прежде чем кончится эта ночь, — рассмеялся Гимли. — Но я доволен. Я ничего не рубил, кроме дерева, с тех пор, как покинул Морию.
— Два! — сказал Гимли, похлопывая по рукояти топора.
Он вернулся на стену на своё место.
— Два? — переспросил Леголас. — Я действовал успешнее, хотя теперь принуждён нащупывать валяющиеся стрелы. Мои все вышли. Тем не менее, я довёл счёт до двадцати. Но это всего лишь несколько листиков в лесу.
Небо теперь быстро прояснялось, а опускающаяся луна ярко сияла. Но свет принёс мало надежды всадникам Ристании. Враги перед ними, казалось, увеличивались в числе быстрее, чем убывали, и всё больше вливалось их на дно долины через проход. Вылазка на Скалу дала только короткую передышку. Атаки на ворота были удвоены. А на Теснинную Стену войска Скальбурга накатывались, подобно морю. Орки и горцы кишили у её подножья от конца к концу. Верёвки с абордажными крючьями перебрасывались через парапет быстрее, чем люди успевали перерубать их или сбрасывать назад. Сотни длинных лестниц были подняты. Многие из них были сброшены и разбиты, но ещё большее количество занимало их место, и орки взлетали по ним, как обезьяны из дремучих лесов юга. Мёртвые и раненые валялись у подножия стены кучей, словно галька в бурю. Всё выше поднимался ужасный холм, но враги только прибывали.
Воины Ристании всё больше уставали. Все их стрелы были израсходованы, все копья брошены, мечи изрублены, а щиты расколоты. Трижды Арагорн и Эомир собирали их, и трижды полыхал Андрил в безнадёжных попытках отбросить врагов от стены.
Затем поднялся шум позади, в Теснине. Орки проползли, как крысы, по туннелю, в который вытекала река. Здесь они притаились в тени утёсов, пока атака снаружи не разгорелась в полную силу и почти все воины кинулись на верхушку стены. Тогда они выскочили. Некоторые уже прорвались в горло Теснины и затесались среди лошадей, сражаясь со стражниками.
Со стены прыгнул Гимли с яростным криком, который эхом отразился от скал:
— Казад! Казад!
В скорее у него оказалось достаточно работы.
— Ай-ой! — кричал он. — Орки за стеной! Ай-ой! Сюда, Леголас! Здесь хватит на двоих! Казад-ай-мену!
Гамлинг Старший взглянул вниз со стен Горнбурга, услышав громкий голос гнома, перекрывший весь шум.
— Орки в Теснине! — крикнул он. — Хельм! Хельм! Вперёд, хельмениды! — кричал он, сбегая вниз по лестнице со Скалы, и много воинов из Западных Лощин последовало за ним.
Их натиск был яростным и внезапным, и орки дрогнули перед ним. Вскоре их загнали в самое горло ущелья, и там они были перебиты или бежали с визгами по узкому проходу, чтобы пасть перед стражами тайных пещер.
— Двадцать один! — воскликнул Гимли. Он нанёс удар обеими руками и свалил последнего орка к своим ногам. — Теперь мой счёт снова больше, чем у мастера Леголаса!
— Мы должны заткнуть этот крысиный лаз, — сказал Гамлинг. — Гномы славятся своим искусством обращения с камнями. Помоги нам, маленький господин!
— Мы не обтёсываем камни ни боевыми топорами, ни ногтями, — сказал Гимли. — Но я помогу, как смогу.
Они собрали небольшие валуны и обломки, которые валялись под рукой, и под руководством Гимли люди Западных Лощин перекрыли внутренний конец туннеля, оставив только узкое отверстие. Теснинная река, вздувшаяся от дождя, билась и пенилась в этом отверстии, медленно разливаясь холодными лужами от утёса до утёса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
