Вадим Зорин сидел обыкновенно по правую сторону от заката. Такое положение к солнечным флюидам он выбирал неосознанно, с чувством детского самоудобства. Сесть иначе, скажем влево к солнцу или затылком к нему, не доводилось. Организм сам выбирал как ему привычней всего. Когда и кто его основоположил к этому, Зорин не помнил. Как не помнил, кто его научил держать ложку правой рукой. Просто было за ним такое и всё. Курчавая тёмно-рыжая борода была, несомненно, лишним звеном и являлась атавизмом вчерашнего дня. Вчера. ЭТО БЫЛО ВЧЕРА. Именно так они мостились у огня, чтобы в лёгкую почаёвничать перед экскурсией в часовню. Наблюдать сейчас за собой, за своими двойниками было не странно. Уже не странно. Это-то после крутящегося по кругу дня, телепортации, звуковых фантомов… А сказать по поводу звуков… На текущий момент их не было, как и запаха дыма. Вадим, Олег, Люся, Наташа, Ваня о чём-то оживлённо спорили у костра. Губы призраков шевелились, растягивались в улыбки, но воздух — тембриальный эфир оставался девственно чист, если конечно не принимать в расчёт шумы настоящего леса. Фантомы не исторгали звуков абсолютно, что впрочем, их надёжно узаконивало в быту и среде противоестественной, отличающейся от понятной. Судя по жестикуляции, вчерашние постояльцы обсуждали будущий визит за частокол Скита.
— Фантастика! — Реальная Наташа полушёпотом разрядила молчанку, затянувшуюся более чем на две минуты. — У меня клок волос сзади, как антенна. И никто не подсказал…
— Тс-с-с… — Тсыкнул Олег, как всегда взявший на себя ответственность за долгопротяжность миража. — Говорите тише… Растают. Николаич?! Вот и случилось то…
— То, о чём так долго говорили большевики. — В продолжение прошелестел Ваня. Тоже шёпотом.
— Морок. — Трагическим шепотком констатировала Наталья.
— Он самый родимый. И в нашем исполнении… А чё звука-то нет? — Вопросил Климов, чуть повысив голос, на что тут же отреагировал Олег.
— Тише ты, чудила! Растают же… Звук был на спуске, забыл?!
— А-а-а, понял! Видео и аудио живут по разные улицы.
— Да, типа того. Прикольно, Николаич! А у тебя ещё борода… А я чё-то скалюсь. Наверно, Ваньша смешит. А ща Наташка чего-то щебечет. Уж тебя-то, Натали, услышать за версту можно. А тут ноль голый. Словно рыбы шлёпаем губами.
— Да, забавненько! — Наконец выдохнул негромко Вадим.
Три минуты назад они аккуратно нырнули в берёзовый прогал, в межпросвет, где чуть пораздвинув густой кустарник, открыли вид на поляну. Первое ощущение при виде самих себя, Вадим не запомнил. Только знал, что не удивился. Наверное, всё-таки ожидал и предполагал увидеть нечто подобное. Он отнёсся нормально к тому, что не удивился никто. Когда странности огалтело строятся друг за другом, правильная действительность не может уживаться в одном строю. Нонсенс — это когда не может быть. А когда «не может быть» получает право на существование… М-да… Тогда надо менять настройки. Определённо. Зорин вспомнил Люсины слова насчёт того, что «мы сами проецируем все эти глюки, чудеса и невозможные вещи». «Тогда, — подумал Зорин, — если мнимая реальность — дело наших рук, вернее мозгов, значит, Холм берёт наши фантазии как кирпичи и выстраивает парадоксы. Так? Даже не фантазии он берёт, а едва только затравки, подумки… Ещё не сформированные до конца, возникаемые в начале начал. В зародышах, в глубинах, в поднервах… Тогда надо что? Научиться думать иначе? Думать по нужному шаблону. Так ведь?» Что-то мешало ему развить дальше мысль. Словно в цепи был обрыв. Словно ветка пути была обречённо тупиковая. Мысли, до поры, складывающиеся в ровный пасьянс, теперь разъезжались, расползались, и возможной причиной могло стать завораживающее зрелище: фантомы, ихние голографические проекции… И не просто так, а в точности, воспроизводящие их вчерашний вечер. Это стоило видеть!
Призраки, говоря по-другому, не были полупрозрачными формированиями, как любят их показывать во, всякого рода, ужастиках. С виду это были люди во плоти и двигались в реальном времени динамично и шустро. Псевдо-Зорин, ещё не выбритый, чему-то усмехаясь, четверил топором крупные чурбачки. Энергично живой казалась Наташа. Она о чём-то быстро тараторила и клок волос у неё сзади, действительно оттопыривался кверху. Ванино чело было умиротворенно снисходительно. Улыбка трогала его губы, а сполохи огня окрашивали лицо в красно-багровый цвет. Брезентовка на Олеге была пыльного цвета, как сейчас… И никакого тебе намёка на сквозную прозрачность. И будь Вадим не Вадимом, а просто путником, очутившимся неожиданно ко двору, он бы не сомневался, что эти люди настоящие. Реальные. Хотя… Аномальное безречье при шевелящихся губах обязательно вбило бы сваю в мозг. Что есть, то есть.
Между тем, двойники пили чай, по-домашнему тепло и свободно. Недостаток звуковых эффектов ровным счётом ничего не портил. О чём там могли говорить, Вадим догадывался, поскольку память была ещё свежа деталями. Костёрный дым не испускал запаха гари и Зорин вдруг вспомнил, что когда впервые обратил внимание на эту странность, ещё там, в предбаннике Холма, то подумал… Нет, не подумал. Что-то там пробежало шальной такой искоркой. Догадка? Наверное… А ВЕДЬ ОНИ ТАМ И СИДЯТ, поди. Искорка тут же утухла, мозг стал вкручивать другое. Как всегда объективное. Рациональное. Интуицию убивает здравомыслие. Слишком большие они антиподы. «Но с другой стороны, — думал Вадим, — если мы и есть родители этого безумия, значит… Значит, возможно, заставить Холм работать на себя. Возможно??? Тогда имеет смысл перезагрузиться! А как?» Дорога на Заячьи камни есть. Она есть, была и будет. Положим, они пойдут с верой. С огромной такой стойкой верой, но… Есть нюанс. Ещё какой! Надо забыть… Не просто забыть, выкинуть из головы эти чудеса в решете. Вычеркнуть! Стереть напрочь о всяких мороках воспоминания. Уничтожить как в компьютере все файлы и подфайлики! Мысли-паразиты… Идти и стойко зазомбированно верить: НИЧЕГО НЕ БЫЛО… МЫ!!! ИДЁМ!!! ДОМОЙ!!! Зорин скривил в усмешке губы: «Легко сказать: не думать. Человек не машина. Блокировать память умеют только спецы, а ихняя вера — картонная. Обмануть себя — безнадёга, факт. Тогда что в ответнике? Тупик…»
Пока Вадим думал, ребята продолжали исподволь и негромко комментировать зрелище. Что-то там шутили, Наталья сдержанно прыскала, Люся улыбалась. «Получили долгожданную игрушку. — Думал Зорин, меняя положение ног. Их дубль-двойники находились в более комфортной обстановке. Они же сами уже седьмую минуту ныкаются в кустах. Благо, хоть мошка мозг не ест. — Пора закрывать подглядушки.»
— Что, насладились мороком? — Спросил он, скосив глаза на Олега. — И услышали себя, а теперь вот, наконец, и увидели. Впечатлений выше крыши, да?
Он усмехнулся, пытаясь улыбкой выкрасить внештатное событие обыденной краской. Действительно, а чего тут странного? Он, Зорин предупреждал: в тайге морок, то бишь наваждение, носит тотальный характер, и бывает, сносит разум массово. Как сейчас… Сказал — бывает, и вот оно, наваждение, распишитесь в получении!
— Предлагаю выйти из ступора! — Продолжил Зорин. — То есть, выйти из кустов. Насмотрелись достаточно? Замечательно! Сейчас я выйду из кустов и начну помалу приближаться. Да? Один, Олег, один… Извини, ты мой зам. Под тобой остаётся группа. Растают ли они, эти призраки, или разорвутся петардами, будет лучше, если выясню я. Не волнуйтесь! Это всего лишь фантомы и… Думаю, всё будет нормально.
— Вадим, если что… — Олег смотрел полувопросительно.
— Да не бери в голову! Рассею глюк, а потом и вы выйдете… А то уж больно гляжу устойчивый он. Пора пошукать его поближе, помацать на прочность. А? Надеюсь, не провалюсь как Люся.
Он весело поглядел на Людмилу. Та ответила улыбкой.
— Ну, вот и договорились. Ждите! Я отмахну!
— Шеф, моему привидению — персональный привет! — Выкрикнул Ваня, но Вадим уже шёл, стараясь ступать глухо, не задевая подошвой заведомо сучковатые корни. Кочки сменила мягкая трава, и Зорин побрёл по поляне уверенной поступью, как шёл бы, наверное, к реальным незнакомцам. Картинка… Не поблекла красками. Отнюдь. Фигуры сидящих, их спины, лица стали приближаться с завидной скоростью, без каких-либо неожиданностей и оптических искажений. Зорину показалось, что его двойник скосил глаза в его сторону. Но приглядевшись, понял, что взгляд призрака ни о чём. Прищурен и рассеян, так как если бы он сам слушал со стороны чьи-то байки, не напрягая особо слух и зрение. Фантомы жили во вчерашнем дне, а вчера в это время к ним никто не приближался. В тридцать секунд Вадим почти добрался до них и мог рассмотреть свои складки на лбу. Пять метров, четыре, три… И вот те, пожалуй, на дистанции семи локтей ОНИ соскочили. Произошло это сразу и не то, чтобы быстро… Неуловимо мгновенно. А главное, без волшебного растаявания и прочих голливудских штучек. Очевидно, Вадим моргнул, и этого мига оказалось достаточно, чтобы полянка стала пустой. На месте только что горевшего костра выделялась серо-грязным пятном присыпанная с утречка зола. Зорин обернулся назад, готовый дать знак, но группа и сама выходила из укрытия: Олег, Люся, Наталья, Ва… Стоп! Что не так? Зорин резко повернул голову назад. Вышло почти по совиному. Так и есть! Пропали не только призраки. Исчезла вместе с ними часовня. Атрибут их походного культа. То, что не только распознавалось глазами, но и трогалось на ощупь. Теперь место расположения Скита было не тронуто чистым. Как итог обновления — трава, поросшие бурьяном шиповника приямки. Пригорочки. Деревца невысокого толка. И всё! Небо над головой… Пусто, ёлы-палы! А был ли мальчик?!
