переживали, что не успеют обустроиться, приготовить детскую к рождению ребенка.
— Откуда они переехали? — осведомился Бакстон.
— С другого конца города. Жили в квартире и купили частный дом, когда узнали про беременность.
Босс покосился на Нину.
— Знакомая история.
— В наших документах ничего нет про недавний переезд, но сейчас проверим, — пообещал агент из Сан-Диего, а на заднем фоне его коллега встал и отошел от стола.
— И в наших, — отозвался агент из Чикаго. — Нигде про это не упоминается.
— То же самое, — вторил хьюстонский специалист.
Неудивительно. Местная полиция считала, что имеет дело с убийством и самоубийством. Не было никаких причин проверять дату переезда.
Пока коллеги наспех искали отсутствующие сведения, Нина продолжила тему:
— Итак, несколько семей решили купить дом побольше, когда узнали о будущем ребенке.
— Логично. — Уэйд пожал плечами. — Во всех случаях супруги ждали первенца; в дальнейшем они захотели бы еще детей, и понадобилось бы жилье попросторнее.
— Жертвы рассказывали знакомым о продаже дома и переезде. Получается, окружающие были в курсе беременности до того, как она становилась заметной, — пришла к выводу Нина. — То есть…
— …все знали о ребенке, — подхватила Брек. — Задолго до его рождения.
— А вот дату кесарева — нет, — задумался Кент. — Откуда подозреваемый выведал?..
Нина не могла дать ответ и сосредоточилась на другом:
— Не забывайте: каждый раз у него четыре года на подготовку. Может, поэтому он и любит мегаполисы? Богатый выбор жертв, уйма запасных вариантов…
— Он подбирает город, затем ждет, пока до двадцать девятого февраля останется несколько месяцев, а потом проверяет, кто решил переехать ради будущего малыша.
— Риелторские компании не вносят беременность в базу данных, — Брек нахмурилась.
— Моя жена — риелтор. — Все взгляды устремились на чикагского агента. — Они все знают о прошлом и продавцов, и покупателей. Такая у них работа. Иногда приходится говорить потенциальным покупателям, что хозяева переезжают из-за пополнения в семье. Иначе клиент испугается: вдруг район плохой или с домом что-то не так…
— Верно, — согласился Уэйд. — Помню, сам продавал дом. Я сообщил риелтору, что намерен жить поближе к работе, а его спросил, почему хозяева продают дом, который я хотел. — Подумав, он заключил: — Все ниточки ведут к риелтору.
— Разве такую информацию вносят в базу данных? — засомневался Перес.
— Моя жена оставляет закрытые примечания для коллег, — объяснил агент из Чикаго. — Их видят только они. Бывает, она звонит агентам со стороны продавцов и уточняет причину продажи, если клиенты-покупатели просят.
— Ответ готов, — прервал обсуждение специалист из Сан-Диего. — Супруги переехали с другого конца города за четыре месяца до убийства.
— А наши — за пять с половиной, — отозвался чикагский агент. — Продали дом и переселились в новый район.
— У меня тут кое-что интересное, — обратил внимание коллег агент из Хьюстона. — В нашем городе пара сменила дом за пять месяцев до происшествия. А жили они… в Финиксе, штат Аризона.
— Какое агентство? — поинтересовалась Нина.
— «Рубрика».
Крупная национальная компания, Нина слышала о ней. Когда ФБР распределяло в другие города ее коллег из Вашингтона, они продавали жилье и покупали новые дома через «Рубрику».
— И покупкой, и продажей занималась одна фирма? — поинтересовался Бакстон.
— Да, отделение в Финиксе помогло продать старый дом, а филиал в Хьюстоне взял на себя покупку.
— В каких делах фигурирует «Рубрика», агент Брек? Проверьте, — велел Бакстон.
Та уже скачала полицейские отчеты из каждого дела, а в них содержались адреса жертв.
— Минутку, ищу в архиве… — Вскоре Брек победно вскинула кулак. — Бинго!
— Начинайте. — Бакстон подался вперед.
— В каждом деле так или иначе замешана «Рубрика» — либо со стороны продавца, либо покупателя, либо обоих сразу.
— Какие-нибудь риелторы лично участвовали хотя бы в двух сделках?
— Томас Кирк, — отчеканила Брек. — Из отделения в Финиксе. Продал квартиру Дойлов и подобрал им новый дом, а еще руководил продажей дома той парочки, которая переселилась в Хьюстон двенадцать лет назад.
— Пробейте его. Сколько ему?
— Пятьдесят один.
Члены команды переглянулись: Кирк подходил по возрасту ко всем делам. Наконец-то серьезная зацепка!
— Вы не поверите! — Не дожидаясь реакции, Брек выпалила: — Его привлекали к ответственности, когда он еще был подростком!
— За что?! — воскликнул Уэйд, изменив своему обычному спокойствию.
— Доступ закрыт, — буркнула сотрудница киберотдела. — Преступления несовершеннолетних всегда засекречены. — Она постучала ручкой по экрану. — Но у каждого нарушения особый код. Я с ними долго работала и точно вам говорю: Кирка лишили свободы.
— Есть еще что-нибудь? — Бакстон нахмурился.
Брек склонилась над клавиатурой и принялась печатать.
— Закончил начальную и среднюю школу в городе Тусоне. В Аризоне получил диплом о среднем образовании. Полагаю, преступление совершил там же.
— А про старшую школу информации нет? — удивилась Нина.
— Наверное, он в это время отбывал наказание, — мрачно отозвался Уэйд.
Логично.
— В Тусоне есть воспитательные колонии для подростков? — спросила Нина.
— Ага, — подтвердила Брек. — Бьюсь об заклад, там и сидел наш тип. Дайте мне время, покопаюсь в грязном белье.
Нина предпочла не спрашивать, как Брек собирается найти закрытые сведения о подростке. Бакстон тоже.
— Хочу узнать о нем все, — отрезал он. — А потом наведаемся к мистеру Томасу Кирку.
Глава 18
Два часа спустя Нина и Уэйд сидели в гостиной Роберта Кэйхилла. В кресле напротив устроился хозяин дома. Футболка «Аризона Кардиналс»[25], бриджи, белые гольфы и черные сандалии делали его похожим то ли на холостяка из клуба «Кому за 60», то ли на футбольного тренера в отставке.
Брек отыскала документы о заключении Томаса Кирка в колонию на окраине Тусона и наткнулась на имя Кэйхилла. Когда Кирку было пятнадцать, его обвинили в хищении из нескольких супермаркетов и приговорили к лишению свободы до совершеннолетия. Кэйхилл курировал Кирка, пока тот отбывал наказание. К счастью, он вышел на пенсию и переехал в город Темпе, неподалеку от Финикса. Уэйд утверждал: история первых правонарушений Кирка поможет понять его мотивацию, поэтому важно побеседовать с бывшим куратором колонии.
Бакстон поручил допрос Нине и Уэйду, пока остальные члены команды ищут дополнительные сведения о Кирке.
Кэйхилл встретил агентов приветливо — похоже, радовался любым гостям.
— Вот как, хотите узнать о Томми Кирке, — задумчиво проговорил он. — Значит, парень покатился по наклонной… Жалко.
— Почему вы так решили? — полюбопытствовала Нина.
— Вряд ли ФБР явилось сказать, что он получил Нобелевскую премию.
— И то верно, — согласилась Геррера. — Помогите нам понять, каким Томми был в юности. — Она специально употребила детское прозвище, которое использовал Кэйхилл. Именно эта часть жизни Кирка интересовала следствие. — Как бы вы его описали?
Кэйхилл призадумался.
— В колонию он пришел злым пареньком.
— Злым? — оживился Уэйд.
— Мальчишки. — Бывший куратор развел руками. — И все же Томми переступил черту.
