Чуть что, сразу злился, из драк не вылезал. Превысил лимит, скажем так.
Нина решила не спрашивать, как определяется «лимит» драк.
— Значит, он был жестоким? — уточнил Уэйд.
— Предельно жестоким. — Кэйхилл яростно закивал, седые прядки упали ему на лицо. — Он собрал банду и никого туда не допускал, кроме близких друзей. Они приглядывали друг за другом, а если кого считали опасным — избивали до полусмерти.
— Славный малый, — сухо пробормотала Нина.
— Вообще-то да, — поспешно добавил Кэйхилл. — В смысле, перед выходом стал славным.
— Можно поподробнее? — попросил Уэйд.
— Со временем Томми повзрослел. Стал кем-то вроде старшего брата для ребят в своей группировке. Помогал им, когда они выходили на свободу.
— Каким образом?
— В нашей колонии правила были серьезные, мальчики обычно сидели до последнего. В смысле, взрослому дали бы двадцать-тридцать лет, а несовершеннолетним судья предоставляет еще один шанс, когда им исполняется восемнадцать. — Кэйхилл поморщился. — А есть невезучие с большим сроком, их после совершеннолетия отправляют в настоящую тюрьму.
— Кирка освободили в восемнадцать? — спросила Нина.
— Да. После колонии никто не хочет нанимать ребят, вот в чем проблема. Записи о заключении, может, и засекречены, а все равно понятно, где парни побывали. Мы проверяем, чтобы они получили аттестат о среднем образовании, да и профессиональную подготовку устраиваем, но работодатели догадываются, что те сидевшие, — не идиоты ведь.
Нина знала: уголовно-исполнительная система усложняет жизнь и взрослым. Нелегко порвать с преступным прошлым, когда никто не хочет брать тебя на работу. Многие возвращались к криминалу или становились бездомными.
Кэйхилл продолжал рассказ:
— Я поглядел, как Томми взялся за ум. Затем позвонил другу — тот работал начальником в одном охранном предприятии, — ну и попросил дать парню шанс. Томми разбирался в компьютерах и вообще технологиях, мог устанавливать сигнализации в домах…
Нина многозначительно покосилась на Уэйда.
— И ваш друг его нанял?
— Томми проработал в «Джекстон секьюрити» несколько лет, а после получил риелторскую лицензию и сменил работу. Потом я потерял с ним связь, но он, похоже, неплохо устроился, продает дома.
— Вы говорили, он помогал другим ребятам? — напомнил Уэйд.
— Ага. Как только получил работу в охране, про друзей не забыл: порекомендовал тоже туда устроиться, когда выйдут из колонии. — Кэйхилл пожал плечами. — Уберег от подворотни да от тюрьмы… — Он помотал головой. — Надо же, я-то думал, Томми добился успеха… Даже не знаю, что он натворил, раз вы двое пришли. Поди, серьезное дело.
Уэйд подался вперед, весь внимание.
— На ваш взгляд, у Томми больше нет преступных наклонностей. Почему?
Кэйхилл призадумался.
— Когда он только поступил к нам, потреблял наркотики. Тяжелые. Месяцами детоксикацию проходил. Вот и думаю: может, он воровал, чтобы достать денег, а в колонии буянил из-за ломки?
— Понятно. — Нарисованный Кэйхиллом образ никак не вязался с хладнокровным убийцей. — Как бы вы описали его родителей?
У человека, способного уничтожить целую семью, наверняка имеются серьезные проблемы в этой области. Вероятно, сведения о детстве Томми помогут восполнить пробел между его мнимой реабилитацией и психопатией серийного убийцы.
— История очень давняя, точно не скажу… Вроде бы никаких сложностей с родителями не припомню.
Нина молча ждала: пусть Кэйхилл восстановит в памяти хоть какие-то обрывки событий.
— Отец его не навещал, — наконец выдал бывший куратор. — А вот мать и сестра заглядывали.
— То есть семья была из четырех человек? — оживился Уэйд. — Отец, мать, сестра?
— Верно.
— И сестра младшая?
— Кажется, так.
— Важный вопрос, мистер Кэйхилл: Томми вел себя странно в конце февраля или начале марта… особенно если выпадал високосный год?
После долгого молчания мужчина ответил:
— Не помню такого.
Очевидно, взять с Кэйхилла было больше нечего. Нина задала последний, общий вопрос:
— Мы ничего не упустили? Какие-нибудь важные факты, которые помогли бы его понять?
Кэйхилл нахмурился:
— Вряд ли.
Нина протянула ему визитку.
— Вспомните — позвоните.
Они с Уэйдом направились к «Шевроле», припаркованному у въездной дорожки.
— Кэйхилл искренне расстроился, когда мы пришли поговорить о Кирке. — Нина залезла на водительское сиденье.
— Он думал, Кирк начал новую жизнь… Полагаю, тот просто научился лучше скрывать свои наклонности.
Нина выехала задним ходом.
— Любопытно: в семье у него были мать, отец и сестра. Точь-в-точь как у жертв.
Уэйд пристегнул ремень.
— Он словно занимает место отсутствующего сына. Это важно, однако мы пока не знаем, что именно послужило стимулом для преступления. Или стало основным стресс-фактором для убийства семьи Вега двадцать восемь лет назад.
— Стимул связан с его собственной семьей, верно? С детством?
— Почти наверняка. Субъект одержим идеей семьи. — Уэйд все еще использовал термин «субъект» — значит, пока не мог уверенно назвать Кирка подозреваемым. — А стресс-фактором послужило нечто совершенно иное, и оно явно произошло после выхода из колонии. Некое событие вновь дало стимул убивать. Стресс-факторы включают потерю работы, отношений, проблемы со здоровьем… А у Кирка успешная карьера в недвижимости. Брек не нашла никаких сведений о серьезных болезнях, семьи у него нет… — Профайлер нахмурился. — Мы упускаем важную деталь.
Нина лавировала между автомобилями и от души надеялась: коллега ошибается.
Глава 19
На следующее утро Геррера опустила солнцезащитный козырек в «Шевроле», пересекающем центр Финикса. Весь прошлый вечер команда собирала информацию о Томасе Кирке; Нина глотала одну чашку кофе за другой и в итоге не смогла уснуть, вернувшись в отель. Брек тоже переборщила с кофеином, и весь вечер они с Ниной оживленно обсуждали результаты поиска.
Агенты решили нагрянуть к Кирку домой, пока тот еще не ушел на работу. Геррера въехала на улицу, где жил подозреваемый, следом за машиной Переса без опознавательных знаков. Уэйд сидел на переднем пассажирском кресле, Брек и Кент устроились позади.
— Тихо тут, — заметила Нина, сбавив скорость за два дома до нужного адреса.
Перес вышел из автомобиля и неторопливым шагом направился к водительской дверце. Нина опустила стекло, и детектив просунул голову в салон.
— Вызвать копов?
Нина покачала головой.
— Обойдемся без шума. Постучим, потолкуем. — Она специально использовала знакомый Пересу полицейский жаргонизм, означающий обычный разговор с подозреваемым на добровольной основе.
И вот Нина, Перес и Уэйд стояли на пороге, а Брек и Кент патрулировали двор: «постучим, потолкуем» в любую минуту может превратиться в «делаем ноги».
На звонок не ответили, тогда Нина ударила в дверь кулаком. Та слегка отворилась. Метнув взгляд на Уэйда и Переса, Нина громко объявила:
— ФБР! Мы ищем Томаса Кирка.
Тишина.
— Мистер Кирк, нам нужно поговорить.
И снова молчание.
Задрав голову, Геррера заглянула в щель. В глаза бросились алые капли на светло-серых плитах пола.
— Кажется, на полу кровь. — Она вытащила «Глок», и мужчины последовали ее примеру.
Постучав
