Утренний кофе
Он проснулся, но некоторое время все еще не мог открыть глаза. Ему что-то снилось, ему что-то такое снилось… Да, ему снился кошмар. Сердце до сих пор колотится, как сумасшедшее.
Но это был всего лишь сон. Все страхи позади. Он лежит в своей комнате, в своей кровати. И все в порядке.
Андрей открыл глаза. Это было нелегко, веки его были тяжелыми и противно давили на лицо, пытаясь сомкнуться обратно, и изображение комнаты поначалу казалось совсем расплывчатым, но наконец он справился с собой и смог проснуться окончательно.
Он сел на кровати и оглянулся. В комнате было тихо, лишь редкие голоса людей доносились до него с улицы через приоткрытое окно.
Уже был, верно, день, утро осталось позади, и сейчас голова его трещала так, как трещала всегда, когда он просыпался очень поздно.
Комната была залита светом. В ней никого не было. Или…
Что-то странное чуть виднелось в ракурсе его взгляда, что-то…
Он подошел осторожно и понял, что на полу около дверного прохода лежит человек. Андрей зажмурился и открыл глаза снова, но человек никуда не исчез.
«Как такое может быть?» — Андрей не понимал, — «Как это возможно?»
Человек был одет в длинный коричневый плащ, он лежал на полу спиной вверх — так, что Андрей не мог видеть его лица, но по всему он догадывался, что это мужчина. Вот только голова незнакомца была неестественно вывернута, а значит…
Мужчина был мертв.
Андрей схватился за голову, взъерошил себе волосы и сильно потер глаза — так, что в них заиграли цветные искорки и даже появилась легкая боль, но эти действия не имели смысла — труп действительно лежал на полу его комнаты, и теперь Андрей отчетливо увидел, что откуда-то из-под лежащего тела медленно вытекает темно-багровая кровь.
Нет!
Сердце его наполнилось ужасом, он закричал, и упал на пол, и отполз от тела человека, сжавшись, и снова обхватил руками голову.
Но тело человека действительно было там.
Он проснулся.
Некоторое время Андрей лежал в кровати, не открывая глаз, пытаясь прийти в себя, стараясь угомонить бешено колотившееся сердце.
Веки его были тяжелыми, глаза не открывались.
Но это был всего лишь сон. Всего лишь сон.
Все позади.
Собравшись с силами, он открыл глаза и встал.
Он был в комнате, в их с Инной спальне. В комнате было светло и тихо, лишь редкие голоса людей доносились до его слуха через приоткрытое окно.
Это был сон. Только сон.
Он осторожно осмотрел комнату, уделив особое внимание дверному проему, но там, конечно, ничего не было.
Только сон.
Надо пойти на кухню и выпить кофе, и он окончательно придет в себя.
Он медленно вышел на кухню, где уже пахло только что сваренным кофе. Инна, его жена, стояла в кухонном фартуке около стола и разливала кофе по чашкам.
— Проснулся? — обратилась она к Андрею, бросив на него взгляд, — А я уже собиралась тебя будить. Я приготовила кофе, ты ведь будешь?
— Инна… — выдохнул Андрей, он все еще стоял на пороге, — Да, буду, пожалуйста, дай мне кофе. Мне снился ужасный сон. Мне снилось, что я проснулся, а в комнате лежит труп.
— Ужас! — Инна обняла его и погладила по спине, — Какой плохой сон…
Андрей ощутил резкую боль у себя в спине, и у него перехватило дыхание, а в голове закружилось.
— Какой плохой сон, — улыбнулась Инна, гладя перед ним пальцами окровавленное лезвие кухонного ножа, — А может, это не сон, милый?
Андрея трясло от ужаса и боли, и он стал оседать на пол, с отчаянием глядя своей жене в глаза.
Нет!
Он проснулся в их с Инной постели. Веки его были тяжелыми, и ему было трудно открыть глаза. Сердце колотилось быстро-быстро. Но солнечный свет щекотал его лицо, и Андрею все-таки удалось подняться с постели и открыть глаза.
В спальне было тихо, только отдаленные голоса людей доносились с улицы через щель приоткрытого окна.
Голова была совсем мутная. Андрею казалось, что он сходит с ума.
Вскочив с кровати, он вбежал в кухню, где Инна разливала кофе.
— Инна! — крикнул он, и жена замерла в удивлении.
— Инна… — сказал он и тяжело опустился на стул.
— Что случилось? — встревожено осведомилась Инна, одетая в кухонный фартук, — Милый, тебе приснился кошмар? Будешь кофе?
— Да… — вздохнул он, и жена протянула ему чашку, присев рядом с ним.
— Что тебе приснилось?
Он отхлебнул горячего крепкого кофе, и ему стало немного легче, хоть голова его и до сих пор была мутной. Андрей внимательно посмотрел на жену. Инна сидела рядом с ним, на соседнем стуле, и участливо заглядывала ему в глаза.
— Ты мне расскажешь?
Андрей отпил еще кофе.
— Инна, Инна, мне кажется, что я схожу с ума, — он горестно покачал головой, — Меня совсем замучили кошмары.
— Ну что ты, Андрей! Ведь это всего лишь сны! Глупые, страшные сны. Она ласково погладила его по руке:
— Все прошло. Ты больше не спишь. Ты сидишь со мной и пьешь кофе. Он вздохнул и устало посмотрел ей в глаза.
— Мне снилось, что ты ударила меня ножом.
— Ну что ты! Какая глупость!
— А еще мне снился труп в комнате.
— Какой ужасный сон, — печально сказала Инна.
Андрей насторожился.
Жена сидела рядом с ним и грустно смотрела на него.
Он отпил еще кофе.
— Только… Знаешь, этот труп — ты не про него?
Инна указала рукой на пол, и Андрей вскочил, глядя в указанную ею сторону.
На кухонном полу, у окна, спиной вверх лежал мужчина в коричневом плаще. Шея его была вывернута, а из под живота текла кровь.
Андрей с ужасом посмотрел на свою жену.
Инна улыбалась, занося блестящий кухонный нож.
— Нет!
Андрей схватился руками за голову, сердце его колотилось безумным, безграничным ужасом.
Нет!
Андрей проснулся и с трудом приподнял тяжелые веки. Сразу же он вскрикнул и отшатнулся, увидев прямо перед собой лицо своей жены.
— Андрей! Прости, я тебя напугала?
Сердце его колотилось. Звук ее голоса разлился в оглушающей, безумной тишине комнаты, которую лишь изредка прорезали отдаленные голоса людей, доносившиеся откуда-то из-за приоткрытого окна.
— Я собиралась тебя будить, — сказала Инна.
Он с отчаянием схватил ее за руку:
— Инна! Это ведь ты? Это же правда ты?
— Ну конечно, я, — ответила жена, улыбнувшись, — Кто же еще?
Андрей тяжело вздохнул, а Инна медленно извлекла и вознесла над ним кухонный нож.
— Я хотела спросить, — произнесла она, не переставая улыбаться, — Милый, ты хочешь кофе?
Сердце, казалось, вот-вот остановится. Оно уже совсем обессилело от ужаса и дикого отчаяния.
— Нет, — пробормотал Андрей хрипло, — Нет!
Он проснулся. Проснулся в постели их с Инной спальни и сразу же вскочил и побежал на кухню. Сердце его отчаянно стучало.
Он сходил с ума.
Около кухонного стола стояла жена и разливала кофе в чашки.
— Что с тобой? — спросила она несколько испуганно, — Ты плохо спал?
Андрей стоял на пороге, уставившись на нее в упор.
— Андрей? Тебе что-то приснилось? — спросила Инна, — Милый, может, хочешь кофе?
— Нет! — схватив с кухонной тумбы кофейник, он швырнул его в голову жены. В глазах ее успел отразиться ужас, и она упала на пол.
Андрей стоял на пороге, хрипло глотая воздух, пытаясь отдышаться.
— Я не хочу кофе, не хочу! — крикнул он и засмеялся в истерике, — Я хочу проснуться, проснуться! Я просыпаюсь!
Жена безвольно лежала, распростершись на кухонном полу, кровь текла из ее головы, пропитывая темные волосы.
— Я просыпаюсь, просыпаюсь!
Сердце его успокаивалось, дыхание стало ровнее.
Но он не просыпался.
Он осторожно оглянулся и провел рукой по волосам. Взгляд его упал на фартук жены, висевший на стене.
Инна лежала на полу и не двигалась. Кровь медленно растекалась по кухонному полу.
— Нет…
Он застонал и тяжело опустился на пол, обхватив руками голову.
В квартире было тихо. За окном стоял пасмурный холодный день, и все окна были плотно закрыты.
На столе стояли две чашки с горячим крепким кофе, из них плавно поднимался пар.
21.08.2008
Белый демон
Он бился в судорогах. Он метался по постели и хрипел, совсем молодой парень, с искаженным от боли лицом. Дыхание его было неровным, зрачки бешено вращались, казалось, пытаясь выскочить из радужной оболочки затуманенных глаз, как душа его пыталась выбиться, вырваться наружу из страдающего тела.
Рядом плакала девушка. Она была еще моложе, чем он, и выглядела совсем измученной — тело ее исхудало, щеки впали, слезы катились по ним, подчеркивая бледность ее лица и темные синяки под глазами. Волосы, окаймлявшие ее лицо, были тонкими и лишенными всякого блеска, тонкие руки были совсем прозрачными, на них просвечивали сосуды, руки тряслись, пытаясь ухватиться за руки больного.
