Купец ахнул.
- Вы! Если бы я знал... Если бы вы представились...
- Хм, не стали бы пытаться убить? - фыркнул Вениамин. - Или придумали что-нибудь похитрее? Что вам сдалась моя жизнь? Хотите, обменяю на жизнь Ринали?
Последнее он вряд ли сказал всерьёз, хотя и был готов сделать это, если понадобится.
Купец молчал. Потом он кашлянул.
- То, что вы говорили о прощении... Вы сами в это верите? Или просто... старались быть убедительным?
Вениамин улыбнулся:
- Это не риторика, это правда. Та, которую я признаю. Я вас прощаю, но девочке надо помочь. Спасите Ринали.
Глава Коллегии магов, старший магистр-заклинатель Даленрин попросил Вениамина подняться к нему в кабинет. Как и следовало ожидать, он начал с благодарностей: Ринали стало лучше. Поправляться девочка будет долго, но, несомненно, выздоровеет. Маг так и не узнал, кто был причиной болезни дочери, он, вероятно, согласился с тем, что лучше ему не знать подробностей. Госпожа Мерея долго просила у него прощения, не объясняя за что, и не обращая внимания на уверения, что её вины здесь нет. Кархагор ворчал, что "людям, видимо, жутко нравится извиняться". Демон вообще под шумок скрылся, да и Вениамин ушёл, смущённый семейной сценой.
Впрочем, его сильно смутили и благодарности мастера Даленрина, которые, как он думал, должны полностью принадлежать Кархагору. Впрочем, раз демон ушёл, значит, не хочет никаких благодарностей. Это экзорцист и объяснил главе Коллегии. Как и то, что Кархагор не желает, видимо, никакой награды, иначе бы прямо попросил. Уж он-то не постеснялся бы.
Вениамин так же извинился за поведение демона. Вероятно, тот хотел просто отвлечь их от переживаний, он может вести себя куда менее вызывающе.
Впрочем, мастера Даленрина это теперь волновало меньше всего.
Вечером Кархагор заглянул к Вениамину. Впрочем, вечер - это не совсем верное определение времени суток, близилась полночь. Кархагор часто приходил поздно, или, наоборот, слишком рано. И не потому, что он нехороший демон, а просто в своём мире он жил в совершенно ином часовом поясе, и угадать время ему было трудно.
Вениамин предложил ужин, но тот отказался. Еда и разговор - не слишком совместимые вещи. А демон сильно интересовался тем, как это удалось уговорить господина Ремио. Не похож купец на благородного человека.
После объяснений Вениамина ему вовсе не стало понятней. Зато Кархагор разозлился.
- Его надо проучить! - потребовал демон.
- Зачем? - спокойно улыбнулся Вениамин.
- Он хотел тебя убить, а ты ещё спрашиваешь! - возмутился тот. - Ну разумеется, ты у нас благородный! Сволочь надо проучить! Хотя бы для того, чтобы подобное не повторилось.
- Проучить? Хм, Кархагор, а что я сделал? - экзорцист усмехнулся. - Переиграл его полностью. Он не смог убить, пришлось сделать то, чего просили. Признал поражение. Попросил прощения.
- Но ведь он сделал это неискренне, как ты не понимаешь! - рассердился демон. - Он просто боялся твоей мести.
- Но какая разница? Понятно, что я не могу перевоспитать человека двумя словами. Может, он теперь раскается. Может, нет. Мы получили, что хотели, правда? Надо уметь не только проигрывать, но и выигрывать, друг.
Демон настороженно посмотрел на него, потом улыбнулся почти что удивлённо:
- Ну если ты так ставишь вопрос... Кстати, а твой начальник теперь на тебя не дуется?
- Нет. Он хотел выразить благодарность.
- Ой, нет, не надо! - испугался Кархагор. - Он начнёт предлагать... ну что-нибудь в награду. А что я могу попросить, равноценное жизни? Пусть всё так останется, а? Главное, чтоб тебе ничего плохого не было.
- Я знаю, что можешь вести себя прилично. Зачем ты злил мастера Даленрина?
Кархагор смущённо отвернулся.
- Извини. Я просто не подумал, что у тебя из-за этого могут быть проблемы. Честное слово, я больше не буду.
Вениамин засмеялся.
- Так, в каком возрасте демоны начинают взрослеть, Кархагор?
Вымерший беннеттит класса Саговниковые. Беннеттиты - голосеменные, но считаются предками цветковых растений.
2 Испуг Вениамина станет понятен, если вспомнить, что их мир достаточно слаборазвит. Уровень, а соответственно и продолжительность жизни малы. Так же подрывают здоровье домашнее хозяйство и частые роды. В сорок лет женщина уже начинала стареть.
7. Демон в плену
Семнадцатилетняя Ивиния была счастлива. Её мать, строгая, красивая не по годам вдова, сегодня приспустила поводок. Она не запрещала дочке принимать приглашения на танцы, пить вино и ускользать с кавалером на балкон. И, самое главное, ей вообще позволили идти на бал в сопровождении мужчины. Она стала совсем взрослой! О причинах такой вольницы девушка не особенно задумывалась. Конечно, дело было в том, кто её сопровождал.
Такой кавалер устроил даже её суровую мать. Не слишком молодой - двадцать четыре года - он занимал солидное положение в Коллегии магов. Старший магистр-экзорцист Вениамин был знатного происхождения и имел безупречную репутацию. О нём не ходило никаких крамольных сплетен, он не был замешан ни в каких скандалах. К тому же маг был своего рода героем, пострадавшим за Родину, что мать Ивинии считала немаловажным.
Самой же девушке особенно нравилось то, что маг был красив и обходителен. Он не ночевал в её декольте, не пытался потискать её втихую на балконе, не наступал на ноги во время танца и не вонял потом. Ивиния пыталась себя убедить, что влюблена в него, и, занятая столь важным делом, не замечала, что её кавалер скучал.
Вениамин не особенно любил танцы. Прямо сказать, он их особенно не любил. Воспитание - то единственное, за что он был благодарен своим родственникам, - не позволяло отсидеться в уголке. И, кроме того, за этой девушкой он вроде как пытался ухаживать. Если это дитя так любит балы, то, что ж, он потерпит.
От скуки маг разглядывал людей в зале. Большинство из них были ему знакомы, некоторые из них - по работе. Кое-кто пользовался его услугами, он хорошо помнил их всех. А вот знакомые его тёти и дяди начали постепенно уходить из памяти, и сейчас он пытался понять, где мог встречать мужчину, говорившего с матерью Ивинии, госпожой Раверой. Ведь стоял её собеседник спиной, Вениамин даже не видел его лица. И, тем не менее, что-то знакомое было в его жестах, осанке, в том, как он изредка поводил плечами.
Экзорцист прошёлся по залу. Теперь он видел профиль мужчины, и от увиденного перехватило дыхание.
Это определённо был Кархагор! Не мудрено, что со спины его Вениамин не узнал - куда подевались крылья? На несколько мгновений страх охватил мага, но потом он вспомнил - его друг-демон отлично накладывал иллюзии. Крылья были на месте - это можно было понять по движениям плеч.
Хорошо, тогда другой вопрос. Что Кархагор делает здесь? Невозможно сказать, какая опасность ему грозит, если кто-нибудь определит, что он - демон.
Ладно, что он делает, понятно. Пикируется с госпожой Раверой. Женщина от возмущения чуть порозовела, и стояла прямо, словно привязанная к столбу. Она изредка бросала реплики, гневно скривившись. Демон отвечал ей: на его губах устроилась насмешливая улыбка, а глаза блестели. Что он такого ей говорил, расслышать было невозможно, но Вениамин достаточно знал Кархагора, и понимал, чего он добивается. Маг уже предполагал, где демон проведёт эту ночь. Что ж, в том, что касалось женщин, демон был своего рода мастером. Вот только обязательно ли было являться на званый вечер в хорошо охраняемый дворец?
Вениамин сжал губы, поправил волосы, и отошёл за спину госпожи Раверы, пытаясь поймать взгляд Кархагора.
Демон, увидев его, просиял. Он поклонился своей собеседнице, что-то сказал ей, потом поцеловал руку - разумеется, его губы задержались куда дольше положенного. Но вдова обладала тем, чего не доставало Кархагору - хорошим воспитанием, и демонстративно не заметила его намёка.
На беду, она тоже увидела Вениамина, и подошла к нему, улыбнувшись, для того, чтобы завязать разговор. Она отметила, что в зале душновато, обратила его внимание на то, как Ивиния держится, и на то, что она немного волнуется. Конечно, последнее было намёком, Вениамин прекрасно понял.
Она говорила о дочери, а сзади стоял Кархагор и слушал. Сначала с абсолютно круглыми глазами, потом с ехидной улыбкой. Он сложил ладони, прижал их к щеке и закатил глаза. Потом сложил из пальцев сердечко и скорчил умильную рожицу.
Экзорцист упорно сохранял серьёзное выражение лица, хотя вести непринуждённую беседу ему стало затруднительно. К тому же его заполнила тревога. Неужели Кархагор настолько глуп, что не понимает опасности? Не похоже на него. Скорее, играется - его возбуждает риск. Надо немедленно увести его! Вот только прервать беседу будет невежливо.
- Кажется, музыка кончается, - заметил Вениамин. - Вы не будете возражать, если я приглашу Ивинию ещё на один танец?
Разумеется, это обрадовало госпожу Раверу, и маг не спеша направился к её дочери. Он не боялся успеть: девушка пользовалась успехом и ни на минуту не оставалась без внимания.