числом, как итог сделанного, а не как цель деятельности» (
Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. 4 // Ключевский В. О. Сочинения: В 9 т. М., 1987–1990. М., 1989. Т. 4. С. 189–190).
460
В 1903 г. в Харькове проходил судебный процесс по делу о злоупотреблениях в Харьковском земельном и Харьковском торговом банках, которые вскрылись после того, как их основатель миллионер А. К. Алчевский в 1901 г. покончил с собой (по другим данным — случайно попал под поезд). После завершения судебного разбирательства Харьковский торговый банк признали банкротом, а Харьковский земельный банк, получив казенные дотации, перешел под контроль московской предпринимательской династии Рябушинских.
461
В. А. Маклаков знакомился со следующим изданием: Витте С. Ю. Воспоминания: В 3 т. Берлин: Слово, 1922. См. также их академическое издание: Из архива С. Ю. Витте. Воспоминания: В 2 т. СПб., 2003.
462
«Когда меня назначили министром финансов, я, — вспоминал С. Ю. Витте, — был знаком с крестьянским вопросом крайне поверхностно, как обыкновенный русский так называемый образованный человек. В первые годы я блуждал и имел некоторое влечение к общине по чувству, сродному с чувством славянофилов. ‹…› К тому же я мало знал коренную Русь, особенно крестьянскую. Родился я на Кавказе, а затем работал на юге и западе. Но, сделавшись механиком сложной машины, именуемой финансами Российской империи, нужно было быть дураком, чтобы не понять, что машина без топлива не пойдет и что, как ни устраивай сию машину, для того чтобы она долго действовала и увеличивала свои функции, необходимо подумать и о запасах топлива, хотя таковое и не находилось в моем непосредственном ведении. Топливо это — экономическое состояние России, а так как главная часть населения — это крестьянство, то нужно было вникнуть в эту область. Тут мне помог многими беседами бывший министр финансов Бунге, почтеннейший ученый и деятельный по крестьянской реформе 1860-х годов. Он обратил мое внимание на то, что главный тормоз экономического развития крестьянства — это средневековая община, не допускающая совершенствования. Он был ярый противник общины. Более всего меня просветили ежедневно проходившие перед моими глазами цифры, которыми столь богато Министерство финансов и которые служили предметом моего изучения и анализа. Скоро я себе составил совершенно определенное понятие о положении вещей, и через несколько лет во мне укоренилось определенное убеждение, что при современном устройстве крестьянского быта машина, от которой ежегодно требуется все большая и большая работа, не будет в состоянии удовлетворить предъявляемые к ней требования, потому что не будет хватать топлива» (Из архива С. Ю. Витте. Т. 2. С. 43–44).
463
Шипов Д. Н. Воспоминания и думы. С. 187.
464
В. А. Маклаков здесь и далее цитирует следующее издание: Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. М.: Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1918. Во время состоявшейся 3 июля 1902 г. беседы с Д. Н. Шиповым С. Ю. Витте, отметив, что «предоставление обществу участия в управлении местном предрешает неизбежность предоставления ему участия в управлении верховном», заявил: «Это аксиома, находящая себе подтверждение в истории всех стран, в науке, и ни один добросовестный человек не может отрицать верность этого положения». Затем между Д. Н. Шиповым и С. Ю. Витте произошел следующий обмен мнений: «Шипов (перебивая). Позвольте мне, оставаясь добросовестным, с вами не согласиться. Витте. Да разве в государствах с представительной формой правления дело идет хуже? Так почему же нам от этого положения отрекаться?» (Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. М., 2007. С. 208).
465
См.: Самодержавие и земство. Конфиденциальная записка министра финансов статс-секретаря С. Ю. Витте (1899). Stuttgart, 1901.
466
Беседуя с Д. Н. Шиповым 2 июля 1902 г., В. К. Плеве сказал: «По поводу сделанных вами указаний на записку министра финансов скажу вам, что в среде министров нет ни одного, который был бы более С. Ю. Витте убежден в необходимости общественной самодеятельности и широкого развития местного самоуправления. Записка, о которой вы говорите, имела главным своим назначением свергнуть моего предшественника, И. Л. Горемыкина, а также предупредить распространение Положения о земских учреждениях на наших окраинах. С последним я, со своей стороны, совершенно согласен. К стыду нашему, мы не сумели создать себе на окраинах такое положение, при котором возможно было бы предоставить им местное самоуправление. Я не поклонник политики С. Ю. Витте (прошу, чтобы это также осталось между нами), но должен сказать, что он не противник общественных учреждений» (Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. М., 2007. С. 200).
467
Шипов Д. Н. Воспоминания и думы. С. 128–129.
468
Ср.: «Мне пришлось ознакомиться с запиской министра финансов вскоре после ее выпуска в ноябре 1899 г. Она была прислана мне для прочтения кн[язем] А. А. Ливеном, состоявшим управляющим Дворянским и Крестьянским банками, лицом, пользовавшимся особым расположением С. Ю. Витте. Кн[язь] А. А. Ливен, с которым я находился в близких отношениях, писал мне, что сообщает записку не только с ведома, но и по желанию ее автора, и просил меня, возвращая записку, написать мое о ней мнение. Читая записку в первый раз, я испытывал чувство глубокого возмущения, так как автор выступал в ней как бы противником развития общественной самодеятельности и, казалось мне, признавал необходимость упразднения земства. В записке доказывалась несовместимость земского самоуправления с самодержавным строем государства и говорилось, что формула славянофилов — „самоуправляющаяся местно земля с самодержавным царем во главе“ — должна быть признана несостоятельной, а такое заключение противоречило моим убеждениям. Однако, кончая первое чтение и в особенности последних глав записки, я почувствовал, что мое первое впечатление, по-видимому, ошибочно, что записка преследует иную цель, чем ту, которая в ней официально выставлена; я еще более укрепился в моем заключении, прочтя записку вторично и делая из нее выписки. Хотя автор и говорит, что „в трудном и ответственном деле государственного управления надо быть прежде всего искренним“, но он сам этим путем не следует. Я пришел к выводу, что С. Ю. Витте — убежденный конституционалист и что главная цель его записки — доказать неизбежность конституции для России. Хотя в конце записки он и говорит, что „конституция вообще великая ложь нашего времени“, но это положение автор не пытается подтвердить какими-либо вескими доводами, а мнение противоположное, как будто автором неразделяемое, в записке пространно изложено и с убедительностью выдвинуто. С. Ю. Витте не высказывается принципиально против местного самоуправления, признает его как наиболее удобную форму для заведования местными делами, но в то же время в записке неоднократно говорится, что земские учреждения, чтобы оправдать свое назначение, должны пользоваться самостоятельностью, а это условие невозможно при самодержавном строе
