Лёгкой походкой Ксения направилась к стоящему у тротуара автомобилю. Как в кино при замедленной съёмке, Макс смотрел, как она села на заднее сидение. А потом машина плавно проехала мимо, блестя тонированными стёклами.
Макс никак не мог осознать увиденное. Вдруг Ксения ему померещилась, ведь он всё время думал о ней? Говорят, случаются такие галлюцинации при некоторых психических расстройствах. Хоть бы так и было! Но он совершенно здоров. Неужели Ксения опять ускользнула, растворилась в воздухе, как мираж? На ватных ногах Макс вернулся к машине. Воспоминания четырнадцатилетней давности обрушились на него каскадом.
Выпускной вечер. Васильев в своём первом костюме, Ксения — в платье цвета коралла на тоненьких бретельках. Тогда казалось, что всё у них впереди. Он даже танцевать её не приглашал, любовался издалека, подперев плечом стенку. Голова кружилась от чувств, а может, от выпитой тайком в мужском туалете водки (ребята пускали по кругу бутылку, мальчишки по очереди прикладывались к горлышку и чувствовали себя взрослыми и умудрёнными опытом). На рассвете он пошёл провожать Ксению домой. У подъезда хотел признаться в любви, но слова застряли в горле, как только посмотрел в её тёмные блестящие глаза. Так захотел поцеловать или хотя бы дотронуться до нежной прозрачной кожи тонкой шейки и острого девичьего плеча. Но он не посмел. Ксения ушла, помахав на прощанье рукой, как потом оказалось, навсегда. Лето пролетело в суете вступительных экзаменов, а осенью она умудрилась выскочить замуж за белобрысого долговязого парня.
Макс заставил себя забыть Ксению, вытравил её образ из сознания, вырвал из сердца. Все девушки, с которыми он впоследствии встречался, были совсем не похожи на неё.
Макс случайно столкнулся с Ксенией пять месяцев назад. Тогда ничего не ёкнуло в сердце, словно и не было той ошеломляющей влюблённости. Но постепенно чувства возродились, и в груди снова заполыхал пожар любви.
Но опять он опоздал, слишком долго собирался с мыслями. Как пережить потерю во второй раз?
Макс добрался до работы на автопилоте. Очнулся за письменным столом с очередным отчётом в руках. Но делать ничего не мог, перед глазами всё время видел картинку, как Ксения садится в незнакомую машину и уносится прочь в неизвестном направлении. Но почему в неизвестном? Макс тряхнул головой, как большой пёс, выбравшийся из воды. Сегодня обычный рабочий день, четверг, значит, Ксения должна быть на своём месте, в приёмной.
Нет, он не будет изводить себя пустыми догадками, надо подняться и всё выяснить.
В приёмной Ксении не оказалось, Макс остановился в нерешительности. Матрёшка болтала по телефону и поглядывала на него с интересом. Сейчас Макс не в настроении общаться с этой размалёванной куклой, Танечкой. Их частые словесные пикировки неизменно оканчивались его полной победой. Матрёшка обижалась и всегда долго бойкотировала его. Но сегодня Макс не в форме. Танечка как будто почувствовала слабость противника, быстро закончила телефонный разговор и уставилась на него с выжидательным выражением лица, словно кобра перед нападением.
— Если ты к Эдуарду Романовичу, то он занят и никого не принимает, — не выдержала Танечка молчаливого присутствия Васильева.
— Я к Ксении, — постарался не выдать себя голосом Макс.
Но Танечка не могла не воспользоваться шансом отомстить своему постоянному обидчику.
— Ромео заявился к Джульетте? — насмешливо спросила она.
— Не твоё дело, — огрызнулся Макс. Он подошёл к окну и выглянул на улицу. Внизу машины замерли в «пробке», растянувшись, будто гигантская железная змея.
— Проглядел ты свою Джульетту, — не унималась Танечка.
— Что ты мелешь? — не выдержал Макс. Как же она его бесит, прям до зубного скрежета.
— Я говорю, у твоей Джульетты появился новый Ромео, — рассматривая свой идеальный маникюр, спокойно ответила Танечка. А сама наблюдала за ним из-под опущенных ресниц.
Макс побледнел. Танечка довольно улыбнулась, радовалась, что наконец-то нашла его слабость — это Ксения.
— Спятила? — попытался скрыть за грубостью своё замешательство Макс. — Силикон ударил тебе в голову.
— Ты расстроился, — елейным голосом пропела она, сложив губки бантиком. — Бедняжка! Иди выпей яду или застрелись.
Кровь ударила Максу в голову. Он подскочил к столу, упёрся кулаками в столешницу и проскрежетал:
— Где Ксения?
Но Танечка не испугалась гнева Макса, она торжествовала.
— Знаешь, у неё появился богатый и влиятельный покровитель. О-о-очень богатый… Скоро наша Ксения будет есть золотой ложечкой с золотой тарелочки.
— Главное, чтобы после этого она не оказалась в золотой клеточке, — процедил Макс.
— Ты неважно выглядишь. Может, водички принести? — продолжала ёрничать Танечка.
Он не ответил, отодвинулся от стола, но не ушёл.
— Возвращайся к себе в отдел. Здесь тебе, умному, с высокими моральными принципами, но низкими доходами, ловить нечего, — отрезала Танечка и демонстративно перестала обращать на него внимание, занялась своими делами.
Макс начал мерить шагами комнату, в голове шумело. Ксения нашла богатого любовника. ЕГО Ксения спит с другим мужчиной за деньги? В это невозможно поверить. Но он видел сегодня утром своими глазами, как Ксения садилась в дорогую машину. Чистый образ тоненькой девочки с густыми волосами и блестящими глазами стал меркнуть, а ему на смену пришли другие картины. Почему-то представилось, что Ксения стоит в витрине, как на квартале красных фонарей, и зазывает мужчин причудливым танцем. Макс мотнул головой, чтобы прогнать кошмарное виденье. Нет, Ксения — чистый и свежий цветок. И что бы ни случилось, она останется этим цветком. Матрёшка специально всё выдумала. Судит по себе. Безнравственная особа.
— Последний раз спрашиваю: где Ксения? — Макс остановился и сложил руки на груди.
— О Боже! Ты тупой совсем? — выдохнула Танечка. — Повторяю: Ксения ушла. У неё свидание с богатым любовником.
Всё поплыло перед глазами. Бред, полный бред. Надо скорее уходить отсюда в спасительную тишину своего кабинета.
Уже в кабинете он прижался лбом к стеклу, почувствовал прохладу. Но стекло быстро согрелось от его разгорячённого лица. Чтобы успокоиться, он считал, сколько машин стоит на светофоре. Одна, две, три… Унылый городской пейзаж. Вдруг он заметил знакомый силуэт. Отлепился от стекла, напряг зрение. Нет никаких сомнений, это Ксения. Она подошла к краю дороги, повертела головой. Сразу рядом с ней затормозила чёрная иномарка, та самая, которая подвозила её утром. Ксения забралась внутрь, и машина слилась с общим потоком. Макс не мог оторвать взгляда, пока иномарка не скрылась за поворотом.
18
В машине у Ксении от кондиционера разболелась голова, но пришлось терпеть. Если выключить кондиционер, то надо открыть окна, а в пробке от этого мало толка. Она сидела в машине, как в аквариуме, смотрела на город через стекло. А вокруг такие же машины, и люди в них томятся в ожидании хоть малейшего движения вперёд. Каждый человек в своём авто, как в отдельном мире. Никто не поможет, не протянет руку помощи, не почувствует твою боль. В этом парадокс Москвы — людей много, но ты всё время в одиночестве.
Ксения в очередной раз посмотрела на часы. Такими темпами она доберётся до ресторана к ночи. Надо на что-то решаться. Она выскочила из машины и побежала к метро.
Небо стремительно темнело, сизые тучи нависли над головой, крупные капли дождя падали и разбивались об асфальт, оставляя тёмные кляксы. Она успела скрыться в недрах подземки, прежде чем на город обрушился ливень.
Через полчаса Ксения вошла в ресторан. Заведение оказалось пафосным. Каждая деталь кричала о роскоши и исключительности. Мраморные полы, колонны и лестница, бархатная обивка на диванах и стульях, позолоченные светильники и хрустальная посуда. Раньше Ксении не приходилось бывать в подобных местах, и в первый момент она стушевалась. Но лишь на мгновенье. Здесь она с определённой целью и не позволит комплексам взять верх над разумом. Ей навстречу вышел импозантный мужчина в строгом тёмном костюме. Прежде чем он успел хоть что-то сказать, Ксения деловым тоном сообщила:
