— И этого тоже. — Уши зверя стали торчком. — Главное, выждать и посмотррреть, что будет дальше. Это основы охоты за дичью. Мы со Своядж что-нибудь пррридумаем.
— Хорошо.
— АХ ТЫ КОРРРМ ПОДНОЖНЫЙ!
Харита, которая незаметно покинула двух кагэми во время разговора, смеясь, выбежала из ванной комнаты. Тут же послышался всплеск воды. Переглянувшись, белый фурри и т'эрка подскочили со своих мест и вбежали в ванную. Пол был залит, а из душа во все стороны хлестала ледяная вода. Апофеозом, представшей перед глазами двух кагэми картины, был Хесед. Полностью мокрый, с обвисшей шерстью, на четвереньках, он тяжело дышал и постоянно поскальзывался на кафеле. Упав очередной раз в разлившиеся лужи, зверь сдался.
— А говорил, низко не падешь, — т'эрка с улыбкой смотрела на фурри, буравящего вошедших злобным взглядом.
— Своядж, в этом есть и хорррошая сторррона, — в улыбке оскалился Гебура. — На тебе больше нет той вонючей гадости.
* * *
Долго выжидать очередного действия от Гремучей Пятерки, как их прозвала кагэми-т'эрка, не пришлось. На ужине каждый из них, проходя мимо ее стола, так или иначе задевал девочку. Древо больно хлестнул по плечу, когда «случайно» задел ее, оборачиваясь на чей-то голос в абсолютно пустом зале. Крыса оцарапала спину, «неловко» поскользнувшись на каменном полу. Змеехвост выбил из-под девочки стул, «неудачно» развернувшись со всей возможной ему змеиной грацией. Жаба из-за этого разворота «не удержал» плошку с едой, которая тут же приземлилась на голову девочке. Последним штрихом было «чихание» Огненного, который при этом опалил ее волосы.
Да. Их нападки были на уровне начальной школы, но в этом-то и была основная проблема. Обвинить их в прямом нападении на одну из сестер было невозможно. Они действовали слишком скользко, хитро и незаметно.
— Детеныш, таковы все из виа Сацуи, — проговорил Хесед.
— Но я не такая.
На это черный фурри лишь фыркнул. Он был не против помериться силой с представителями другого виа. Да вот только один на один те, кому суждено отнимать чужие жизни, никогда не выходили. Это кагэми виа Декен или Халлар могли помериться силой и способностями в открытую. Так они развивались и совершенствовались. А вот представители самого малочисленного виа были иными. Скрытные. Нелюдимые. Мастерство каждого развивалось уникально и неповторимо. Они не делились секретами и успехами. И не объединялись. Знания передавались только в случае становления тайро. Только тогда Амо мог передать своему тайро накопленные веками знания, возвысив одного над всеми.
И сейчас этой «одной» стала кагэми, которая не прожила в Цитадели и недели. Такую «несправедливость» не могли проигнорировать остальные обитатели. И если большая часть отнеслась к этому с раздражением и держалась отстранено холодно, то вот непосредственно сестры и братья по виа Сацуи это так оставить не могли и пошли против своей нелюдимости, объединившись в небольшую, но внушающую страх, группу.
В эту группу собрались пять самых опытных и умелых кагэми. Все они могли в будущем стать тайро. Но основным претендентом являлся Огненный. Он то, скорее всего, и являлся инициатором и координатором нападок.
Все это т'эрка узнала от Гебуры, пока вычищала из волос непонятную субстанцию. Денром помогала как могла, но все время прорывалась наказать обидчиков Мяргины. Сдерживал ее только Хесед, мощной лапай удерживающий химеру за воротник платья.
— Если так пррродолжится, рррано или поздно кто-то сорррвется, — недовольно произнес Хесед, продолжавший удерживать Хариту. — И, по-моему, эта мелкая химеррра станет перррвой.
— Вот только мы не можем этого допустить, — Гебура постукивал кончиком когтя по носу.
— Но и оставлять все как есть — тоже.
— Да, Своядж, ты прррав. Мне кажется, на мелких нападках они не остановятся.
— Да и сейчас они не пррроявляли себя полностью только из-за прррисутсвия здесь дррругих бррратьев и сестеррр.
— Оставлять ее одну опасно. Убить они ее не убьют, но даже с рррегенерррацией кагэми, сррращивать кости и восстанавливать кожу — болезненно и долго.
— А ничего, что я здесь сижу? — фурри обернулись на т'эрку. Девочка подперла подбородок рукой и внимательно следила за волко-лисами. Лицо ее было обиженным. — Такое ощущение, что вы и не про меня, вовсе, говорите, а ужастик обсуждаете.
— Не знаю, что такое «уаик», но твоему положению не позавидуешь, — Хесед отпустил Хариту, которая наконец успокоилась и молча сидела около подруги. — Оставлять тебя одну опасно. Пока, по крррайней меррре.
— Почему только сейчас?
— Ты еще юна, по меррркам кагэми, — Гебура смотрел поверх ее головы, следя за Пятеркой. — По т'эрским тоже, если не ошибаюсь. Защитить себя ты еще не в состоянии.
— Тебе нужно скорррее постичь суть виа Сацуи, чтобы дать им отпоррр. Или… — Хесед повернул голову в другую сторону. Ир'лак проследила за его взглядом. Фурри смотрел на пустующий стол, за которым в прошлый раз сидел шиварец, — тебе нужно добиться рррасположения Октуш Ансацу.
— О чем ты? — девочка скривилась. Даже вспоминать о Шраме ей не хотелось.
— Если он пррризнает тебя своей тайро, никто не подойдет к тебе. Амо обязаны заботиться о тайро. Но пока он этого не сделает, ты — лакомая добыча для недовольных, — Хесед грубо вгрызся в одну из личинок и, оторвав здоровенный кусок, проглотил не жуя. Малышка брезгливо поморщилась.
— Лучше уж стать нормальной кагэми.
— Вот тут-то и пррроблема, — Гебура смотрел прямо в глаза т'эрки. — Для трррениррровок тебе нужно находится вне своих комнат. Там, где дррругие смогут тебя достать. Они пррросто не дадут тебе возможности научиться хоть чему-нибудь.
— А вы не можете обучать меня? — умоляющие нотки просочись в голосе девочки. Она боялась. Боялась других кагэми. И перспектива остаться одной, снова попасть под атаку, пугала ее до чертиков. Но ни в фурри, ни в денром она не чувствовала угрозы. Даже старый ящер не внушал ей столько доверия, как эти три огромных существа, которые любого из Пятерки могли порвать на кусочки. Чему она была бы несказанно рада. Мелькнувшая кровожадная мысль заставила девочку сжаться в комок.
Фурри переглянулись. Осторожно подбирая слова, Гебура произнес: — Не уверррен, что мы сами достаточно подходим для этого.
— А Харита? — малышка пыталась ухватиться за любую соломинку, лишь бы не подвергать себя опасности.
— НЕТ! — рявкнул Хесед.
— Я защищу Мялгину, — на миленькой, но обиженной мордочке денром стали проступать шипы.
— Ага. Защитишь так, что Монады потом будут ррразбиррраться, кто поубивал пятерррых кагэми, — Хесед опустил уши и угрожающе навис над столом. — Ты не можешь контррролировать свой нрррав.
