– Все не так просто. Дело тонкое. Старики все прекрасно понимают, – пожал я плечами, в пол уха слушая бухтение старейшин. – Они согласились что ситуация тяжелая, но не безысходная.
Старейшины внезапно перестали совещаться меж собой и обернулись к нам.
– Мы принимаем вашу помощь, – торжественно заключил старейшина с копье. – Можете организовать оборону, какую сочтете необходимой, мы вам окажем любую посильную помощь. Не гневайтесь на Комиширу Суна, он человек горячий и вспыльчивый, но без его воинских умений вам не обойтись. Ведите всех своих людей в поселок, мы позаботимся о вашем ночлеге. Эта ночь не будет продолжаться вечно, а утром у нас будет слишком много работы.
Старики коротко поклонились нам, при этом с уважением посмотрев на мой меч.
– Меч Мацумоты Суна? – предположил один из них, потрогав рукоять.
Я коротко кивнул и протяжно свистнул. Через минуту со стороны бронепоезда раздался ответный короткий гудок и из темноты потянулись разрозненные группы солдат потеющих под тяжестью пулеметов, минометов и ящиков с боеприпасами. Пол дела сделано. Мы нашли общий язык с южанами. В поселке наш отряд в количестве почти двух сотен тяжеловооруженных пехотинцев вызвал нешуточный переполох, заставив местных жителей понервничать. Ничего переживут, им это только на пользу пойдет, решил я. В конце концов, мы здесь для их защиты.
Передав гранатомет Лютому, я приказал солдатам идти за старейшинами. Сам же я спешно направился к дому Комишира. Предстоял нелегкий разговор, к которому я давно готовился. Дом заносчивого японца находился в конце главной улицы с великолепным видом на бухту. К сожалению ночью не было видно, как огромные буруны волн с грохотом обрушиваются на каменистый берег, а чайки с пронзительными криками ловят на мелководье мелких кальмаров.
У входа в дом, дежурил хмурого вида японец с неисчислимым количеством татуировок на голом торсе. Он, хмуро оглядев меня с ног до головы, попросил подождать, после чего исчез внутри дома. Когда он появился вновь, то знаками пригласил пройти следом за ним. Я проигнорировав обычай разуваться перед входом, сразу зашел за бамбуковый занавес, таинственно постукивающий при каждом дуновении ветра. Комишира в одной набедренной повязке сидел ко мне спиной, лицом к позолоченному изображению Будды, сжимающего в руках мечи. Японец даже не обернулся на шум, когда я зашел в комнату.
– Пришел извиниться за свою наглость? – быстро спросил он.
Я быстро осмотрелся по сторонам. Не найди ничего похожего на стул, сел поджав ноги прямо на пол положив меч рядом с собой. После затянувшейся паузы решил начать разговор.
– Я пришел еще и по просьбе твоего достопочтимого отца. Он призывает тебя проявить благоразумие, и вернутся домой, позабыв про все прошлые обиды. Ему сейчас живется непросто.
– Так значит старый дурак еще жив? – Комишира снова поклонился Будде, зажигая ароматические палочки благовоний. – Мы расстались с ним много лет назад, наговорив на прощание друг другу много оскорбительных слов. Такой обиды старик мне никогда не простит…
– Ты сын своего отца и не тебе говорить за него. Давай договоримся, если после битвы с некроморфами мы победим, ты и я решим все разногласия на мечах.
– И что мне с этого поединка? – Комишира косо глянул на меня. – Предлагаешь сделку?
– Ты проиграешь и вернешься к отцу. Я проиграю и…
– И твоя голова без ушей и носа украсит стену моего жилья. Я согласен! – Комишира резво вскочил на ноги и обернулся ко мне, прожигая взглядом полным ненависти. – Только на таких условиях и никак иначе. И не пытайся меня надуть как в прошлый раз.
Я коротко кивнул и кинул ему через всю комнату свой меч. Он ловко поймал его за середину ножен и пристально стал рассматривать узор на рукояти. Потом молча кинул мне его обратно.
– Поздравляю, – неприязненно буркнул он. – Старик признал в тебе воина. Впрочем, это не имеет никакого отношения к сделке. Чего еще ты желаешь? Женщину на ночь? Выпивку?
– Мне нужна твоя помощь в организации обороны и помощь в бою. Я не хочу получить от тебя внезапный удар в спину. Не сверкай так глазами, я говорю что думаю. А от женщины на ночь не откажусь, спасибо за заботу. С твоего позволения возьму Мари и Юкку.
– Что-нибудь еще? – холодно спросил Комишира.
Я достал из подсумки тщательно оберегаемую бутылку с саке и поставил перед собой на видное место. При виде напитка, японец заметно оживился, но в его глазах еще светилось подозрение и недоверие.
– Выпьем и скрепим наш договор кровью. Ты и сам знаешь, что словам веры нет.
Комишира снова фыркнул, но на этот раз взглянул на меня уже с уважением:
– Если ты отравишь меня Алешин, гнев Будды обрушится на тебя. Откуда у тебя саке?
– Из старых запасов твоего отца. Если не доверяешь, могу первым испить…
– Руки прочь от благородного напитка, гаиджин!
Подозрительный японец, все еще колеблясь, сделал осторожный глоток. Прислушавшись к внутренним ощущениям, извлек из складок набедренной повязки маленький нож.
– Я даже спрашивать не буду, где ты его там прятал… – хмыкнул я.
Комишира не обратив на мои слова ровным счетом никакого внимания, сделал надрез у себя на запястье. Уронил в бутылку несколько капель собственной крови. Я повторил за ним и хорошенько взболтал напиток, после чего мы распили бутылочку на двоих. Когда саке закончилось, я с тяжким вздохом потянулся к своей сумке, где лежала моя фляжка с разбавленным водой медицинским спиртом который доставала мне Светлана.
– Предугадывая твой следующий вопрос, хочу сразу тебя разочаровать, – Комишира тоже храбро отпил глоток из моей фляжки, но тут же выплюнул и закашлялся. – Боги! Какая гадость! Ты туда аккумуляторной кислоты, что ли налил?
– Только для цвета, – я с улыбкой сделал глоток.
Комишира раздраженно дернул щекой:
– Морские жители за нас не вступятся и ничем не помогут…
– Вот как? Почему?
– Они не собираются сражаться с себе подобными. Кроме того, они весьма трусливы.
Я ожидал нечто подобного, поэтому не сильно расстроился этим новостям.
– Сколько у тебя боевой техники на ходу и сколько солдат способных держать оружие?
– Пять рабочих танков, шесть машин и пять сотен мужчин готовых к смерти.
– А женщин? – спросил я, хитро посмотрев на него.
– Если дело обернется круто, они не многим мужчинам уступят в бою, но надеюсь до этого, не дойдет. Техника ломается и выходит из строя, но отважные сердца никогда не заржавеют.
– Хорошо сказано. Как будем строить оборону, брат?
Комишира проигнорировав слово ”брат” достал из ящика стола старую топографическую карту с карандашными пометками и расстелил на полу передо мной.
– Твои люди займут оборону на гребне холмов, обо всем остальном мы позаботимся сами. В случае чего поддержи нас огнем из своих консервных банок. Какой у них калибр?
– Сто миллиметровки, тип боеприпасов – подкалиберные и фугасные. Есть неуправляемые ракеты, дальность по навесной траектории десять километров…
– Прекрасно. В таком случае нам нужно лишь благословение Будды и немного удачи. Я вызвал дальние блокпосты у моста и приказал им возвращаться в поселок. Танки и машины будут готовы к утру, их сейчас осматривают механики. Что у тебя еще есть для боя?
Немного захмелев от выпитого спирта, я нетвердой рукой достал из ранца маленькую радиостанцию и поставил рядом с пустой бутылкой из-под саке.
– Воздушная поддержка. Обожаю запах напалма по утрам…
Неожиданно выхватив свой меч, японец нанес коварный удар из неудобной сидячей позиции. Я подхватил свой меч с пола и блокировал удар ножнами. Его лезвие со звоном отскочило, оставив на них глубокую зарубку. Я ожидал этого, поэтому был начеку.
– Всегда наготове, – Комишира удовлетворенно улыбнулся. – Я рад, что ты не расслабляешься даже захмелев. Теперь уходи мне нужно обдумать услышанное и принять важные решения.
Безымянный охранник незаметно появившийся в проеме двери, слегка поклонившись мне, сделал жест рукой следовать за ним к выходу.
– И все равно ты бьешь как педик, – пьяно ухмыльнулся я. – Спокойной ночи, вождь.
Комишира покрылся пунцовыми пятнами гнева:
– Завтра поглядим, так же ты храбр в бою, как в словесном поносе.
– Тогда до завтра мой желтокожий братишка. – Я с трудом встал и зашагал за охранником.
– Как ты меня назвал, гаиджин?! – вновь стал заводиться Комишира.
– Где мои женщины, черт тебя дери? – резко оборвал я его гневные вопли.
– Камуя приведет их тебе. За это можешь не переживать. – И он демонстративно отвернулся.
Закинув автомат на плечо, я вышел в прохладу ночи и с удивлением увидел на небе звезды. Это была большая редкость, учитывая плотный облачный покров. Я счел это хорошим знаком. Огладив оберег на шее, я глубоко вдохнул в себя воздух насыщенный дурманящими ароматами дикорастущих цветов. И почему такой красотой наслаждаешься только накануне битвы, когда эта ночь может стать для тебя последней? По-моему все это ужасно неправильно.
