– Нет. — Она хотела, чтобы он остался и обнимал ее. Однажды он уйдет и не вернется, подумала она. Однажды како-нибудь лучник проткнет стрелой его грудь, или десять человек нападут на него с копьями, мечами и топорами, десяток якобы героев. Пятеро из них умрут, но это не поможет ей легче перенести горе. Однажды я потеряю его, как потеряла мое солнце-и-звезды. Но, пожалуйста, о боги, не сегодня.
— Вернись в постель и поцелуй меня. — Никто никогда не целовал ее так, как Даарио Нахарис. — Я твоя королева, и я приказываю тебе трахнуть меня.
Она произнесла это игривым тоном, но взгляд Даарио стал жестким:
— Трахать королев — дело короля. Твой благородный Хиздар позаботится об этом, когда вы поженитесь. И если он окажется слишком высокорожденным для такого утомительного дела, то его слуги с радостью выполнят за него эту работу. Или ты можешь пригласить своего дорнийского принца в свою постель, или его милых друзей, почему бы и нет? — И он твердым шагом вышел из спальни.
Он собирается сделать вылазку, размышляла Дени, и если он добудет голову Бена Пламма, то прийдет на свадебный пир и бросит ее к моим ногам. Семеро, спасите меня. Ну почему он не смог родиться более знатным?
Когда он ушел, Миссандея принесла королеве простой завтрак из козьего сыра, оливок и изюма на сладкое. "Вашей Светлости нужно подкрепиться не только вином. Вы такая хрупкая, и сегодня вам уж точно понадобятся силы".
Услышав такие слова от столь маленькой девочки, Дейенерис рассмеялась. Она так полагалась на своего маленького писца, что почти забыла, что Миссандее едва исполнилось одинадцать. Они вместе поели на террасе. Дени откусила кусочек от оливки, когда девочка посмотрела ей прямо в лицо своими глазами цвета расплавленного золота, и сказала: "Еще не поздно сказать им, что вы передумали выходить замуж".
И все же поздно, с грустью подумала королева. "Хиздар благородной и древней крови. Наш союз объединит моих освобожденных с его народом. Когда мы станем единым целым, то же произойдет и с городом".
"Ваша Светлость не любит благородного Хиздара. Ваша слуга думает, что вы бы предпочли себе другого мужа".
Я не должна сегодня думать о Даарио. "Королева любит того, кого должна, а не того, кого хочет." Она потеряла аппетит. "Унеси эту еду", сказала она Миссандеи. "Пришло время принять ванну."
Позже, пока Чхику насухо вытирала Дейенерис, пришла Ирри, принеся токар. Дени завидовала дотракийским девушкам, которые могли носить просторные шелковые штаны и расписные безрукавки. Им было куда прохладнее, чем ей, в этом токаре с тяжелой жемчужной бахромой. "Помогите мне в него завернуться, пожалуйста. Я сама не справлюсь со всем этим жемчугом".
Ей бы, она знала, полагалось сгорать от нетерпения в ожидании свадьбы и брачной ночи. Она помнила вечер своей первой свадьбы, когда кхал Дрого забрал ее девственность под незнакомыми звездами. Она помнила, какой испуганной и взволнованной была тогда. Будет ли с Хиздаром так же? Нет. Я уже не та девочка, а он — не моё солнце и звезды.
Миссандеи вернулась из пирамиды. "Резнак и Скахаз просят чести сопровождать Вашу Светлость до Храма Милости. Резнак приказал приготовить ваш паланкин.
Мееринцы редко ездили верхом в стенах города. Они предпочитали паланкины, носилки и портшезы, которые рабы носили на плечах. "Лошади пачкают улицы", — объяснил ей один из жителей города, — "А рабы нет". Дени освободила рабов, но паланкинов, носилок и портшезов на улицах не стало меньше — и в воздухе по волшебству они не парили.
— Сегодня слишком жарко, чтобы упрятывать себя в паланкин, — сказала Дени. — Оседлайте мою Серебрянку. Я не отправлюсь к моему лорду-мужу на спинах носильщиков.
— Ваша Милость, — сказала Миссандея, — недостойная сожалеет, но в токаре вы не сможете поехать верхом.
Маленькая переводчица была права, как случалось нередко. Токар был неподходящим одеянием для верховой езды. Дени скорчила гримасу.
— Как скажешь. Но не паланкин. Я задохнусь за этими занавесками. Пусть тогда приготовят портшез. — Если она должна надеть свои мягкие уши, пусть все кролики увидят ее.
Когда Дени спустилась, Резнак и Скахаз упали на колени.
— Ваша Светлость сияет так ярко, вы ослепите любого, кто посмеет посмотреть на вас, — сказал Резнак. На сенешале был токар из темно-бордовой парчи с золотой бахромой. — Хиздахру зо Лораку повезло с вами… а вам — с ним, осмелюсь сказать. Вот увидите, этот союз спасет наш город.
— Мы молимся об этом. Я хочу посадить свои оливы и увидеть, как они приносят плоды.
«Какое значение имеет то, что поцелуи Хиздахра не радуют меня? Мир порадует меня. Я королева или всего лишь женщина?»
— Толпа сегодня будет как мушиный рой, — на Бритоголовом была надета черная юбка в складку и мускульный нагрудник, подмышкой он держал медный шлем в виде змеиной головы.
— Должна ли я бояться мух? Твои Медные Бестии уберегут меня от любой беды.
В основании Великой Пирамиды всегда был полумрак. Стены, толщиной в тридцать футов, приглушали уличный шум и защищали от жары, так что внутри было сумеречно и прохладно. Ее эскорт построился в воротах. Лошади, мулы и ослы стояли у западных стен, слоны — у восточных. Со своей пирамидой Дени получила трех слонов — огромных, странных животных. Они напоминали ей безволосых серых мамонтов, хотя их бивни были подпилены и позолочены, а глаза печальны.
Силач Бельвас ел виноград, когда она нашла его, а сир Барристан Селми наблюдал за помощником конюха, подтягивающим подпругу его серой в яблоках лошади. Рядом с ним болтали три дорнийца, но они умолкли, стоило королеве появиться. Их принц опустился на одно колено.
— Ваша Милость, умоляю вас. Силы моего отца слабеют, но его преданность вашему делу сильна как всегда. Если мои манеры или мой облик не угодили вам — горе мне, но…
— Вы угодите мне, сир, если порадуетесь за меня, — сказала Дени. — Сегодня моя свадьба. В Желтом Городе будут танцевать, не сомневаюсь. — Она вздохнула. — Встаньте, мой принц, и улыбнитесь. Однажды я вернусь в Вестерос, чтобы заявить о своих правах на трон моего отца и буду рассчитывать на помощь Дорна. Но сейчас юнкайцы окружили мой город со сталью в руках. Я могу умереть прежде чем увижу мои Семь Королевств. Хиздахр может умереть. Вестерос может поглотить море. — Она поцеловала его в щеку. — Идем. Время мне выйти замуж.
Сир Барристан помог ей подняться в портшез. Квентин вернулся к своим друзьям дорнийцам. Силач Бельвас проревел, чтобы открыли ворота, и Дейенерис Таргариен вынесли на солнце. Селми следовал рядом с ней на своей серой в яблоках лошади.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
