«Есть еще вариант, – неожиданно сказал Умник. – Неделю назад ты прошла вторую инициацию.»
«А сколько их всего?»
«Понятия не имею. Это неважно сейчас. Если решишься на этот вариант, до следующей все равно не доживешь. У тебя появилась новая способность…»
– Юля, время! – крик Дана выдернул меня из размышлений.
Кромка льда поднялась уже до самого верха. Я бы успела – в запасе была еще пара секунд, но… Я не шелохнулась.
Когда заледеневший найрунг разлетелся вдребезги, я испытала даже какое-то болезненное удовлетворение: по крайней мере, этот путь закрылся.
Дан отвел взгляд, скрывая разочарование. Советник остался невозмутим.
– Значит, ты выбрала третий вариант? Что ж, бездействие – тоже выбор. Но ты сама не осознаешь его последствий.
Мне позарез нужно было закончить разговор с Умником, но я боялась оставить Советника без внимания. Как оказалось – не зря.
Он даже пальцем не шевельнул – продолжал спокойно и внешне безмятежно сидеть на троне. Просто Дан вдруг как-то странно дернулся и застыл в напряжении. Пару мгновений его лицо оставалось неподвижной маской. Глаза были закрыты, на скулах вспухли желваки. Потом гримаса боли разбила эту маску.
Советник улыбался уголками губ. Я замерла в ступоре. Что делать? Бежать к Дану? К Советнику? Я не могла ни помочь одному, ни помешать второму. Я вообще не понимала, что происходит. Дан выгнулся дугой, словно его прошил электрический ток. И самым жутким во всем этом была абсолютная тишина – ни стона, ни вздоха.
Я бросилась к Советнику и схватила его за запястья (как будто это могло помешать магу!):
– Хватит! Перестань!
Тело Дана обмякло. Он со всхлипом втянул воздух и задышал судорожно, прерывисто, как человек, долгое время сдерживавший дыхание.
Эльф с интересом посмотрел на меня:
– Ты согласна собрать Звезду?
«Да, да!» – едва не крикнула я. Целое мгновение мне казалось, что я согласна на все, лишь бы не дать повториться этому кошмару. Потом в голове что-то щелкнуло.
– Подожди… те, – хрипло, прерывисто выговорила я, выбивая дробь зубами. – Мне… плохо.
Тошнота действительно волнами подкатывала к горлу, а крупная дрожь, сотрясавшая тело, была видна со стороны. Перед глазами плавали темные пятна.
Советник снисходительно улыбнулся:
– Если твои принципы позволят встать на колени, я избавлю тебя от тошноты.
Я понимала, что он издевается: ему ведь ничего не стоило самому подняться. В другой ситуации меня бы покоробило от такого предложения, но сейчас любая отсрочка была кстати. Я без колебаний опустилась на колени. Советник положил мне руки на виски.
«Умник, ну?!.»
«У тебя появилась новая способность, – продолжил внутренний голос как ни в чем не бывало. – Ты можешь менять форму. Вернее, можешь принять исходную форму Найэри. Дракона. Но только на очень короткое время. Человеческое тело не приспособлено для такой метаморфозы – она поглощает невероятное количество Силы. И… я не зря спросил, готова ли ты умереть. У тебя будет всего несколько секунд с момента полного превращения.»
Несколько секунд… это много. Я знаю, на что их употребить. Мне потребуется Сила. Много Силы.
Советник убрал руки. Я поднялась. Внутри было легко и ясно – как всегда, когда принято решение и хаотичные обрывки мыслей выстроились в целостный план.
– Я соберу для тебя Звезду, – мне потребовались усилия, чтобы пригасить в голосе неуместный энтузиазм.
– Игра была недолгой, – Советник иронично приподнял бровь. – Я даже разочарован.
– Юля, ты с ума сошла! – крикнул сзади Дан. – Ему нельзя верить.
Я опустила глаза в притворном смятении. Снова вскинула.
– Ты обещал отпустить Дана.
Эльф покачал головой:
– Я обещал сохранить ему жизнь. Это не одно и то же. Впрочем, он мне без надобности. Собери артефакт – и твой друг свободен.
– Я хочу проститься. Мы ведь не увидимся больше.
– Прощайся, – Советник великодушно взмахнул рукой. – Я подожду.
Я подошла к Дану, склонилась к самому уху – мои слова предназначались только для него. Ощутила щекой подбородок – теплый, чуть шершавый от прорастающей щетины (словно мы вместе проснулись утром). Его дыхание запуталось в волосах (я помню: шея, ключица и дальше вниз – легко, будто случайно). Мои пальцы судорожно стиснули обнаженное плечо – и тут же разжались (а хотелось – прирасти кожей к коже, губами к губам). Я бы избежала прикосновений, если б могла – к чему травить душу? Но все должно выглядеть естественно: прощание перед разлукой навечно.
– Когда я соберу Звезду, отвлеки Советника. На пару минут.
Я понимала, что с моей стороны жестоко просить об этом. Дан привык полагаться только на себя, я же предлагала ему действовать вслепую: не было возможности даже намекнуть о моем замысле. (Может, и к лучшему. Стал бы он мне помогать, если б знал, чем это все закончится?…)
Едва заметный кивок: действуй. Большее, что может сделать мужчина для любимой женщины, это поверить в нее.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза.
Что сказать? Что я – люблю? Он знает. Остальное уже не важно.
Я вернулась к трону.
Советник достал из внутреннего кармана бархатный мешочек с Лучами.
– Подставляй ладони.
Четыре прохладных камня скользнули в сложенные лодочкой руки. Я выпрямила левую ладонь и собрала на ней кусочки головоломки – Лучи послушно приросли друг к другу.
– Чувствуешь что-нибудь?
– Ничего, – соврала я. На самом деле ладонь под Звездой едва заметно покалывало.
Эльф снова полез во внутренний карман – за камнем-посредником. Его движения были нарочито медленными, и я догадалась, что он скрывает нетерпение.
– Подожди, Эль-Стаури! – Дан говорил негромко, но в звенящей тишине зала его слова прозвучали, как выкрик. – Я должен тебе рассказать кое-что. Я… обещал. Знаешь ли ты, кто спас тебя после поединка чести?
Советник посмотрел на него с искренним недоумением.
– О чем ты? Это была моя идея – и я воплотил ее. Или, – он усмехнулся так, словно сама мысль казалась ему дикой, – ты сомневаешься, что мне это под силу?
– Сейчас ты действительно могущественный маг, но эту мощь ты набрал за последние несколько десятилетий. После дуэли тебе едва хватило Силы, чтобы восстановить тело – жизни в нем почти не осталось.
Что-то изменилось в лице Советника. Он поднялся с трона и подошел к Дану.
– И кто же, по-твоему, вернул мне жизнь?
– Роддар. Роддарэ Эль-Стаури.
– Ты бредишь, смертный. Мой сын пытался убить меня в том поединке – зачем ему спасать меня после?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
