Противник всё приближался. Уже невооружённым глазом можно было заметить, как целятся пассажиры. Но они не стали бы тратить патроны, стреляя на полном ходу, да ещё и с такого расстояния.
Первый багги проскочил мимо растяжек. А вот следующему не повезло. Раздался взрыв. В воздух поднялся столб песка, пыли и дыма. Вместе с ним автомобиль подбросило вверх и перевернуло. Следующий багги наткнулся на взрывчатку. И ещё один. Из-под раскуроченных и дымящихся автомобилей выползали редкие раненые, но им было уже не до нападения. А вот первая и последняя машины продолжали приближаться.
— Огонь! — скомандовал Джошуа и пальнул в ближайшего водителя.
Шахтёрские винтовки разразились грохотом, но шума оказалось больше, чем пользы. Местные промахивались, стреляли длинными очередями. У мужчины рядом с Джошуа оружие вообще заклинило.
Дейрийцы были подготовлены лучше. Они повыскакивали из остановившейся машины и, упав на землю, открыли прицельный огонь. Шахтёры начали нести потери. Кто-то из дейрийцев встал на колено и метнул несколько гранат подряд. Послышались взрывы и вопли раненых. Одна из гранат упала рядом с Джо. Снайпер схватил её и швырнул обратно. Та взорвалась прямо в воздухе, забрасывая осколками обе стороны. Джо снова схватил винтовку и уложил метателя одним выстрелом.
Второй багги подъехал ближе, переманивая огонь на себя. С пассажирских мест вышли двое солдат с тяжёлыми пулемётами и усиленным защитным снаряжением. По баррикаде застучали пули. Джо пригнулся. Он повернулся к ближайшим бойцам и сделал несколько привычных жестов. Снайпер тут же одёрнул себя. Местные не знали этих команд. Майор решил подползти и объяснить свой план, но ближайший к нему стрелок привстал… Мужчина рухнул на землю, получив целую очередь в грудь.
Джо достал сигнальную шашку. Он дёрнул левой рукой за шнур и, увидев ярко-белое пламя, бросил за баррикаду. Темп стрельбы пулемётчиков не изменился — фланговая группа не успела.
Джо бросил за баррикаду обе осколочные гранаты, что у него были. Не дожидаясь детонации, он ползком направился к углу здания. Пули продолжали свистеть над его головой. Где-то кричал раненый. Прогремели два взрыва. Оказавшись за углом, Джошуа встал и побежал вдоль улицы. Миновав три двухэтажных здания, он вскочил на внешнюю лестницу и взобрался на крышу. Сверху ситуация была яснее. Пулемётчики продолжали приближаться к баррикаде. Остальная пехота держалась за ними, прикрывая слепые зоны и проверяя высотные позиции. Местное ополчение оказалось прижато к земле под скоординированным натиском дейрийцев.
Заняв положение сидя, Джошуа нажал на одну из кнопок на тыльной стороне наводчика. На тактических линзах шлема появилась прямая. Цель была совсем близко, по снайперским меркам. На глаз сделав поправку, Джошуа рефлекторно выравнял линию ствола с головой пулемётчика… Обычному патрону не пробить усиленный шлем. Джошуа перенаправил оружие на незащищённую стопу дейрийца.
Выстрел.
Пулемётчик качнулся, когда пуля раздробила таранную кость. Стрелок упал на одно колено и попытался взглядом отыскать врага. Но он открылся. Джошуа прицелился в щель между высоким кевларовым воротником и глухим шлемом стрелка.
Снайпер снова нажал на спуск.
Полимерная пуля вошла в незащищённую область и, разрывая грудную клетку и лёгкое, заставила пулемётчика окончательно выйти из боя.
Не успел Джошуа прицелиться в следующего, как по крыше рядом с ним застучали вражеские пули. Снайпер упал и ползком добрался до лестницы. Оказавшись внизу, Джо приготовился выглянуть за угол, но услышал шаги. Он обернулся и увидел выходящих из-за угла солдат Дейры. Их оружие уже было вскинуто, разворачивать винтовку или браться за пистолет-пулемёт не было времени. Джо рефлекторно потянулся к спрятанным под нагрудником ножам. Одним движением он метнул сразу два. Раздалась пара глухих чавкающих звуков. Оба солдата схватились за шеи. Боец слева сглупил, вытащив нож, — из раны хлынул багряный поток. Солдат упал на колени, держась за горло. Ему оставалось недолго. Второй оказался смышлёней. Продолжая одной рукой удерживать рану, свободной он вытянул оружие и выстрелил. Джо предвидел это движение. Он скакнул в сторону и, выхватив свой ПП, отправил во врага очередь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Джошуа подбежал к погибшим и снял с их портупей дымовые гранаты. Снайпер включил противотуманный сонар. Подойдя к углу, за которым бушевала битва, он метнул две гранаты подряд.
Эл расстреливал уже полуразвалившуюся баррикаду. Его обуяла ярость. Гнев. Этих деревенщин он в фарш превратит! Они отняли у него часть его души. Брата близнеца! Терри лежал на песке в луже собственной крови. В позе эмбриона, обнимая свой пулемёт, лежало зеркальное отражение Эла. Они понимали друг друга без слов. Мыслили одинаково. Их цели и желания были идентичными. Пусть каждому досталось собственное тело, они оставались одним целым. И теперь от Эла отсекли половину. Ярость ослепляла его. Окутывала собой. Обесценивая всё в этом мире. Он был рад принять её. Рад был забыться. Ведь, когда бой окончится, придёт скорбь. От которой он никогда не оправится.
Пулемёт смолк. Стволы продолжали со свистом вращаться. Эл глянул на оружие и пришёл в себя.
— Прикройте! — крикнул он всем и никому.
Эл со всей возможной при его снаряжении скоростью направился к багги, где лежали два ящика с запасными пулемётными лентами. Два ящика. Один для него, второй для Терри.
«Эти твари поплатятся… — в голове пулемётчика эхом отзывалась одна и та же мысль. — Эти твари поплатятся!»
Эл скинул с себя шлем. В наступивших сумерках через узкую прорезь в забрале он видел ненамного лучше, чем с закрытыми глазами. Пулемётчик расстегнул нагрудные застёжки и снял ранец, на кронштейн которого крепилось оружие и направляющая для ленты. Перезаряжаться самостоятельно было непросто. Обычно братья помогали друг другу.
Во всём они помогали друг другу.
Ещё в детстве Эл понял, что без брата не справится. Пацанами они залезли в подвал недостроенной высотки и заблудились. Лишь работая сообща, они смогли выбраться. Так было и после. Они побеждали в уличных драках, потому что прикрывали друг друга. Они столько лет успешно воевали, потому что могли положиться только на самих себя. Они всегда должны были быть вместе.
Укладывая ленту в ранец, Эл краем глаза уловил что-то серое. Он выхватил пистолет и направил в сторону битвы. Кто-то бросил дымовые гранаты. Ветер мог в любой момент подогнать облако ближе к Элу. Нужно было срочно закончить с перезарядкой. Пулемётчик вновь повернулся к своему оружию.
— Что это?! — раздался вопль из дымки.
Темп стрельбы изменился. Дым мешал его товарищам. Вдруг послышался приглушённый крик. Брякнул упавший дробовик. Совсем рядом, в приближающейся дымке, хрустнули кости. Шея. Серая пелена начала поглощать багги.
«Перезарядиться… Нужно только перезарядиться».
— Да сколько их тут?! — крик был знакомым, это был водитель, с которым ехали братья.
Эл вставил ленту в направляющую, протянул до патронника, дёрнул затвор и захлопнул крышку. Он накинул ранец на правое плечо и потянулся рукой к левой лямке, когда дым полностью поглотил его. Пулемётчик закончил с лямками и застегнул нагрудную застёжку. Одной должно было хватить.
Вдруг багги качнулся. На его металлических рамах стояла едва различимая в густом дыме тень. Эл нажал на кнопку раскрутки стволов и направил оружие вверх. Тень исчезла. Пулемётчик водил оружием из стороны в сторону. Гадать не было смысла, он нажал на спуск и пальнул по дуге, изрешетив багги. Несколько пуль отскочили в него же, но усиленный бронежилет не позволил им добраться до хозяина. Раздался шорох слева. Эл крутанулся и послал длинную очередь в пустоту. Вдалеке послышались крики. Он задел кого-то из своих. Вдруг что-то ударило его под колено. Пулемётчик упал на одну ногу и почувствовал холодок в шее. И снова. Это был нож. Он повалился на бок и попытался отыскать взглядом нападавшего. Но ему лишь померещились два красных глаза.
Полковник Дэвис прислал Дорму первый набросок своего графика тренировок. Он и вправду разительно отличался от версии Артура. Пожилой военный решил пойти по пути интенсивных тренировок и пропустить повторение базовой программы, на которую делал упор полуискусственный интеллект. Однако графа, в которой значилось уделяемое тренировкам время, была пустой. Дилемма Дорма никуда не делась.
