– Глаша, – в комнату без стука вваливается радостный Вильф, – смотри, что я тебе раздобыл!
В руках у гнома башмаки – маленькие, из мягкой кожи, с длинными носами. В Ньезфилде их назвали бы ботильонами: до щиколотки и на небольших каблуках. Скорее всего, и здесь у них есть другое название.
– Наконец-то! – Айн недовольно ворчит и вырывает ботинки из рук мужчины. – Тебя только тлю заставлять доить! Я уж подумала, что придется нашей деве к королю босиком идти!
Она подбирает подол, приседает и в два счета обувает меня, щелкнув металлическими пряжками.
Непривычно видеть друга в изысканной одежде, чистым и опрятным, без пятен засохшей крови на камзоле. Богатая меховая накидка на плече, толстые золотые цепи на груди. Каштановые волосы гладко зачесаны назад, все до одной косички расплетены даже на бороде. Элегантный денди, молодой и привлекательный. Только топоры за спиной выдают прежнего Вильфа.
Он подмигивает мне и словно совсем не замечает Ову, демонстративно подходя ко мне поближе и становясь к девушке спиной, оттесняя ее назад.
– Встань, пройдись, – просит Айн. – Удобно?
Я делаю несколько неуверенных шагов, притоптываю, а потом медленно кружусь вокруг оси. Обувь впору; Вильф чудесным образом угадал с размером. Вкупе с каблуками мой образ выглядит завершенным, и я с восхищением пялюсь на саму себя в зеркале.
– Да, все хорошо, нигде не жмет. Спасибо вам! Айн, Ова и Вильф, примите мою благодарность!
И пусть мои слова звучат высокопарно, зато от души. Все трое кивают мне с улыбками.
– Выпросил у Элбана последнюю пару, – поясняет Вильф. – И зачем ему детские эльфийские башмаки? Как будто эльфы к нам каждый день на рынок ходят. Старый хрыч запросил три таллона!
– Брэди все возместит, – тихо шикает на гнома Айн; видимо, не в их правилах озвучивать цену подарков.
– Вот еще! – возмущается Вильф. – Что мне, таллонов жалко для моей человечки?!
Айн устало заводит глаза к потолку, а Ова с досадой поджимает губы. Ну Вильф! Ну кто тебя за язык тянет? Не хватало мне еще в этом мире сцепиться за парня с соперницей, да и не конкурентка я ей. С гномами романы крутить я точно не собираюсь, а вот потенциальную подругу потерять могу, как и нажить врага на пустом месте.
***
В королевский замок мы едем на другой повозке – открытой и богато украшенной. На мягких сиденьях умещаемся все четверо: я, Брэди, Кейл и Вильф. Головы волколаков, как подарок Дрейвну, надежно покоятся на дне закрепленного сзади повозки сундука, что радует меня, потому что они уже начинают вонять. Сомнительный и вонючий дар для высокородной особы, но гномам виднее. Такие обычаи.
Провожать нас выходят все многочисленные обитатели дома. Среди общего шума – новые родственники снова и весьма профессионально создают невероятный гомон – успеваю разобрать напутствия Вильфу в получении статуса воина и пожелания удачи мне, новому члену клана. Конечно, приятно слышать, что мне желают скорейшего возвращения, но вместе с тем мерзкий холодок пробегает по спине: если так говорят, вполне вероятна возможность моего невозвращения назад, несмотря на все увещевания Брэди об их мудром и справедливом короле.
Масла в огонь или сомнения в мои мысли добавляет известие о гонце, доставившем приказ для моего названного отца немедленно явиться под королевские очи в сопровождении братьев и человечки. Да, Брэди и сам, без напоминаний, собирался нанести визит королю, но он сделал это не сразу по прибытии, а посмел испытывать терпение, разжигая интерес его величества слухами от приближенных, собственными глазами лицезревшим попаданку на козлах рядом с Вильфом. Остается надеяться, что Дрейвн не сочтет это дерзостью или ослушанием со стороны своих подданных.
Абсолютное спокойствие Брэди не прибавляет мне уверенности: гномам только дай повод почесать языками, а потом помахать топорами. Ровная и доброжелательная обстановка в любой момент может взорваться и поменяться кардинальным образом.
Вот как сейчас, когда Вильф как бы невзначай приобнимает меня на глазах у Овы, делая вид, что просто усаживается поудобнее. В глазах девушки я вижу обиду только на этого раздолбая, но вопрос времени, когда они наполнятся ненавистью ко мне. Если он продолжит в том же духе, ничем хорошим это не закончится. Нужно будет выбрать момент и поговорить с ним, спросить, зачем так жестоко троллить девушку, что у него за причины вызывать ревность без того сохнувшей по нему девчонки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хорошо, что дорога в королевский замок занимает не больше получаса, потому что чувствую себя диковинной зверушкой, мартышкой из джунглей, выставленной на потеху публике. Пока я нежилась в ванной, слухи о новом пришлеце разнеслись по подземельям со скоростью света.
Нас встречают толпы местных жителей на протяжении всего пути. Меня с интересом рассматривают, громко обсуждают, показывая пальцами. Ну хотя бы не трогают, не тянутся пощупать, как дома у Брэди. На что осмеливаются «свои», чужие не рискуют. Все же не зря на мне отличительные знаки клана: кинжал и платье с васильками на кайме. Какая-никакая, но защита хотя бы от несдержанных и грубоватых обычных гномов. Однако паниковать я начинаю не из-за них – простого люда, а от неизвестности в чертогах у их повелителя.
Вильф видит, как я дрожу, и накидывает меховой капюшон мне на голову, берет мои ладони в свои и трет, пытаясь согреть. Но Брэди не обмануть: он понимает причину моего озноба.
– Не вздумай бухаться перед Дрейвном на колени, – говорит он. – Ты знатная дама, а не челядь какая-нибудь.
– Я и не собиралась, – оправдываюсь тихо.
– Да кто тебя знает, что сотворишь с испугу. Только наклон головы. И рот на замок, пока сам не спросит, не даст тебе слово.
– А приветствие? Я должна что-то сказать?
– Женщина, непредставленная отцом или другим родичем мужчине, не должна с ним разговаривать. Даже с королем.
О как! Домостроем попахивает. А мне казалось, здесь свободнее нравы. Все же вспоминается встреча со Стражем. Я помалкивала по вполне понятным причинам, а Александр и не делал попыток со мной заговорить, прежде чем Брэди не познакомил нас.
– А после представления? Должна поздороваться?
– Тоже нет.
– Да что заморачиваться, – подает голос Кейл. – Она же пришлец, обычаев не знает. Дрейвн только позабавится ее дремучести.
– Или того… – возражает Вильф брату, но замолкает под его тяжелым взглядом.
– Что «того»? – уточняю внезапно севшим голосом.
Вильф в угоду Кейлу молчит, но жестом объясняет мне смысл своих слов, красноречиво проводя большим пальцем по шее.
Съеживаюсь и запахиваю поплотнее накидку, а Брэди и Кейл по очереди отвешивают Вильфу подзатыльники. Ему не привыкать, только скалит ровные зубы в усмешке.
– Дрейвн спросит, откуда ты да как в Тривинд попала, – наставляет Брэди. – Расскажи все как есть, без утайки и медальон покажи. Дрейвн давно по земле ходит, знает много. Подскажет чего…
– Повезло, что Александр его не видел. – Вильф чешет затылок; видимо, тычки от братьев не такие безобидные, как кажутся. – Поди докажи, что не он тебе его на шею повесил.
– Так вы же со мной были, – возражаю я, – знаете, что это моя вещь.
– Еще бы нам всем Дрейвн поверил, – соглашается Кейл. – Одно дело – ничейную человечку пригреть, а другое – невесту Стража прятать.
– Медальон был под одеждой. Он не видел, значит, нечего бояться, – успокаиваю я сама себя.
– Да ты не боись! – сверкает глазами Вильф. – Если что, я сам на тебе женюсь. Не отдадим тебя Стражам!
– А у тебя вено-то есть, чтобы заплатить мне за дочь? – Брэди фыркает в густую бороду, и все братья заходятся дружным смехом.
Только мне совсем не смешно. Что в голове у этого Вильфа? Вот так, за шутками, не поверил бы в реальность таких намерений.
Глава 16
Мы оставляем повозку возле массивных железных ворот и долго идем пешком по бесчисленным коридорам, петляющим как лабиринт. Поначалу я пытаюсь запоминать и считать повороты, но вскоре бросаю это дело, окончательно запутавшись. Сама я отсюда, без помощи гномов, вряд ли выберусь при всем желании. Темно, отражающих солнечный свет зеркал здесь нет. Редкие факелы освещают тоннели; в их неровном и дрожащем пламени успеваю разглядеть, что стены не знают тесака, сохранены в первозданном виде, какими их сотворила природа. Быть может, подземная река потрудилась тысячи лет назад, прокладывая себе русло в монолитном камне.
