— Вижу, ты обо всех заботишься, — кивнул он. — Но о тебе позаботиться некому.
Наёмник поправил выпавший из-под платка локон. Я вздрогнула от его прикосновения.
— Пойдём, накормлю тебя, Трис! — Расс схватил меня за руку и повёл к скамье у костра.
Мужская ладонь обняла за талию. Неприлично и непозволительно. Но уже было довольно темно, чтобы кто-то увидел. А я слишком устала, чтобы сопротивляться. Поддалась.
Расс подвинул мужчин и посадил меня на скамью. Протянул миску с жидкой похлёбкой. Жижа выглядела мало аппетитно, особенно после стола у Хакона, но за эту миску я приняла с большой благодарностью и принялась кушать. Нужно восстановить силы, они мне ещё понадобятся.
Идда протиснулась ко мне и села рядом.
— Ну, как ты, малышка моя? — травница погладила по плечу и поправила платок.
Своих детей у Идды никогда не было, и она обращалась со мной, как с малышкой. Я была для неё, словно ребёнком, она выходила меня, и лишь благодаря ей, я сейчас сижу здесь со всеми и наслаждаюсь теплом костра, миской похлёбки и близостью друзей.
— Всё хорошо, — улыбнулась я подруге.
— Последние дни я была так занята, столько раненых! Готовила лекарства и никак не могла с тобой поговорить. Как ты пережила ту ночь?...
Расс сидел напротив нас на пне и досадливо опустил глаза, когда Идда упомянула “ту” ночь. Ему и про это уже всё рассказали.
Снова стало стыдно. Хотя почему мне должно быть стыдно? Я никому ничего не должна. Ни Рассу, ни Генриху.
Закинув ногу на ногу, я выпрямила спину и уставилась на пламя костра, пожирающего головёшки. Мысли заполнил Генри. Я явственно вспомнила его руки на своём теле, влажное тепло губ и нетерпеливое дыхание. Аромат вербены, дурманящий разум. В груди всё затрепетало, к лицу прилила кровь.
— Ночь прошла… нормально, — сглотнула я, успокаивая стремительно забившееся сердце. — Генрих был обходителен и вежлив, полагаю, как любой “сэр”.
— Был у меня однажды рыцарь, — усмехнулась Идда. — И обходительным он не был! Он был горячим, как пламя!
— Рыцари! Рыцари! — прошипел Расс. — И что девушки в них находят?! В простых мужчинах больше пользы. И за нами не нужно тянуться к небесам. Вот они мы: рядом!
— И много от тебя пользы? — посетовала Идда. — Ни дома, ни семьи, скитаешься по свету и заботишься только о своей заднице.
— Ой-ой! — фыркнул Расс. — Если решу создать семью, то нуждаться она не будет, уж поверь!
Я подняла взгляд на Расса и увидела, что он пристально глядит на меня. Я поняла, что он говорит обо мне. Мне сделалось неловко от откровения, и я снова опустила взгляд.
— Ну, а что было потом? — толкнула меня в бок Идда.
— Ну, а потом прилетел дракон, — нехотя ответила я.
— Идда! — позвали травницу. — Где масло от ожогов, не могу найти?
— В столе, в ящичке! Ой, ладно, сейчас сама принесу… Иду!
Идда потрепала меня по плечу и отправилась в кельи.
Мы с Рассом долго сидели в молчании, слушая ленивое щебетание людей вокруг, треск костра и скрип снега, прихватываемого морозом.
— Поздно уже, пойду спать, — произнесла я.
— Я провожу, — Расс поднялся и подал руку.
Я чувствовала, что без помощи до постели смогу добраться разве что ползком, и приняла руку мужчины. Основательно опёрлась на неё и позволила снова обнять себя за талию.
От Расса пахло костром и сытостью. Тело его было горячим и надёжным. Я с удовольствием опиралась на его руку, не чувствуя за собой никакой вины.
У тебя есть невеста, Генри. А я… Я тебе не нужна.
Мы медленно пересекали тёмный двор в направлении к светящимся окнам келий, как вдруг Расс остановился.
— Что-то не так? — прошептала я, поглядев на наёмника.
Далёкие отсветы плясали на его заросших щетиной щеках, глаза казались тёмными и бездонными. Расс глубоко вздохнул, сжав мою руку.
— Трис, выходи за меня?
35 Подумай ещё
— Что? — Мои глаза округлились, и, наверное, я стала похожа на испуганного сыча.
Может, я плохо расслышала или не поняла? Разве можно так сходу о браке? Мы же едва знакомы!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Выходи за меня замуж, Трис, — повторил Расс и развеял мои сомнения об услышанном.
Я облизала губы, приподняв бровь. Наёмник взял обе мои руки и приблизил лицо, озарённое улыбкой.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, когда ты сообщила о заговоре моих дружков. Ты спасла мне жизнь!
— Твои друзья всё ещё служат у рыцарей, я видела их с Рэндевалем. Будь осторожен.
— Приятно, что ты беспокоишься. Но всё в порядке. Я виделся со Свеном, их план с паладином не удался, и он снова предложил мне работу. Но я отказался. Хочу теперь мирной жизни.
Наёмник вытянул лицо и приподнял обе брови, откровенно на намекая, что говорит обо мне.
— Я впервые встретил такую женщину, с которой хотел бы провести остаток дней.
— Расс, нет… — я потёрла лоб и переступила с ноги на ногу. — Понимаю, ты благодарен, но это не повод для замужества!
— Дай договорить, я так долго искал слова! Ну, вот сбила.
— Долго — это минут десять? — улыбнулась я.
И мы оба засмеялись, расплёскивая напряжение. Вдруг стало легко и свободно.
— Ты такая добрая и чудесная! Из головы не выходишь с того дня, как мы встретились. Я ведь из-за тебя вернулся в Вейгард. Волновался.
— Мы ведь едва знакомы!
— Так давай познакомимся ближе? — пророкотал наёмник, прижавшись плотнее и притягивая меня за талию.
Мне сделалось неловко, я отстранилась.
— Я не буду торопить тебя, — нахмурился Расс.
Он осторожно отодвинулся и погладил по кисти.
— Я люблю тебя, Трис. Впервые говорю другой женщине, помимо мамы — Арнос видит!
— Расс… — с печалью выдохнула я.
Наёмник приложил палец к моим губам и улыбнулся.
— Я чувствую, что ты снова хочешь сказать “нет”. Твой ответ неверный, — покачал он головой. — Не говори ничего сейчас. Подумай ещё. Я терпеливый. И добрый. А ещё умный…
— И такой нескромный!
— О да, у меня много достоинств!
Мы снова рассмеялись.
Расс был очень милым. В его обществе я чувствовала себя легко даже в этой непростой ситуации. Однако сердце упорно тосковало по Генри, тело ныло и сводило в истоме живот. Я желала только ласк паладина и ничьих больше. Я пропала: влюбилась не в того, и ничего с этим не поделать…
— Расс, извини. — Забрав ладони из рук наёмника, я двинулась к кельям.
— Я сказал, не отвечай сейчас, — посерьёзнел наёмник. — Подумай! Я не отпущу тебя так просто, Трис!
Расс последовал за мной и проводил до дверей.
— Спокойной ночи, — сказала я.
— Спокойной ночи, красавица.
Расс улыбнулся во весь рот и наклонился поцеловать на прощание. Я отвернулась, покачала головой и строго поглядела на него.
— Я сказала “нет”, — произнесла с улыбкой.
Невозможно было глядеть на Расса, не улыбаясь.
— А я сказал, твой ответ неверный, думай! — он легонько стукнул пальцем мне по лбу.
— Ну, хорошо-хорошо, подумаю! — вздохнула я.
Сил спорить совершенно не было. И только тогда Расс успокоился и отпустил.
Я вошла в комнатку, где ютилась Грета с детьми, стянула верхнее платье, оставшись в нижней рубахе, и рухнула на скрипучую постель.
— Ну, и глупая же ты! — фыркнула Грета, глядя в окошко на уходящего Расса. — Он тебя замуж позвал? А ты головой вертела.
Я не ответила, свернувшись калачиком.
— Этот парень про тебя весь день тут всех расспрашивал. Ты ему нравишься. Триса, ты слышишь?
— Слышу, — прошептала, прижав к груди холодные руки.
Я люблю Генри. И не хочу больше никого. Я буду верной Генри, даже если он сердцем предан погибшей жене и скоро снова женится.
— Расс сказал, что хочет взять тебя в жёны, несмотря на твоё прошлое. И на паладина, с которым ты спала за деньги!
Я всхлипнула, и по-видимому, слишком громко.
— Ну, и дура! — фыркнула Грета, заперев ставни, чтобы сберечь комнату от ночного мороза.
