две тарелки.
— Бефстроганов пойдет? — спросил он.
— Звучит здорово, — улыбнулась Аделин, проследовав за ним. — Спасибо, что приготовил для меня ужин.
Взяв из раковины дуршлаг, он начал выкладывать из него в тарелки яичную лапшу.
— Я спросил бы, в порядке ли ты, но знаю, что это глупый вопрос.
Аделин достала из ящика вилки и ножи.
— Это никакой не глупый вопрос. И я в порядке.
— Хочешь об этом поговорить? — спросил Колтер, поливая лапшу соусом.
— Если только ты нальешь мне большой бокал вина.
Отнеся тарелки с едой на стол, он достал из шкафчика бутылку красного вина, налил им обоим по бокалу и поставил один перед ней.
— Сегодня был трудный день, — сказал он, садясь напротив нее.
— Да уж, — сухо рассмеялась она.
— Я не ожидала, что у него есть семья.
— Прости, что не сказал тебе. Я думал, что ты знаешь, что у него есть жена и дети.
— Тебе не за что извиняться, — мягко произнесла она. — Как ты мог знать, что мне известно, а что нет? — Колтер накрыл ее ладонь своей, и она, сглотнув, продолжила: — Я знала об Эрике лишь то, что тот был алкоголиком. Плохим человеком. Но человек, которого я увидела сегодня, отличался от моих представлений о нем. Ты видел, как его жена и дети смотрели на него? Они его обожают.
Сжав ее руку, Колтер кивнул:
— Да, Эрик производит впечатление примерного семьянина. Поэтому я удивился, когда ты сказала, что он алкоголик.
Ее подбородок задрожал.
— Если он такой хороший, почему не попытался меня найти?
При виде ее блестящих от слез глаз у него защемило сердце. Придвинувшись к ней, он взял в ладони ее лицо:
— Это на совести Эрика. Ты ни в чем не виновата. Ты красивая, умная и сильная женщина, и я нисколько не сомневаюсь, что, увидев тебя сегодня, он жалеет о том, что отказался от тебя.
— Может, да. — Аделин наклонила голову, и на ее голое бедро упала слеза. — А может, и нет. Но это не меняет того факта, что ему следовало быть рядом со мной в важные моменты моей жизни и даже в не важные. Я хотела этого, — тихо добавила она, сгорбившись.
Приподняв ее подбородок, Колтер заставил Аделин посмотреть на него и вытер слезы с ее щек.
— Мне жаль, что его не было рядом с тобой.
— Я думаю… — Ее голос сломался. — Я просто устала от того, что мужчины меня разочаровывают. Я продолжаю верить, что однажды в моей жизни появится мужчина, который меня не разочарует, но каждый раз наступаю на одни и те же грабли.
— Если мужчина не готов признать и исправить свою ошибку, это не мужчина.
Она шумно вздохнула, и ее плечи немного расслабились.
— Я просто пытаюсь понять, в какой момент должна остановиться и сказать себе, что с меня хватит.
— Когда кто-то причинит тебе сильную боль, — тут же ответил Колтер, поглаживая ее по щеке. — Ни Эрик, ни Брок тебя не заслужили. Помни об этом.
— Но что, если дело не в них, а во мне? — произнесла она дрожащим голосом.
— Не в тебе, Аделин. Только в них, — твердо ответил он.
По ее щеке покатилась слеза.
— Откуда ты знаешь?
— Я скорее вонжу нож себе в сердце, чем причиню тебе боль. Вот откуда я знаю, что дело не в тебе, — сказал он, придвинувшись еще ближе и прижав ладони к ее щекам. — Послушай меня внимательно, Аделин. Эрик и Брок полные идиоты. Не позволяй себе страдать из-за их ошибок.
Накрыв его ладони своими, она рассмеялась сквозь слезы:
— Тебе кто-нибудь говорил, какой ты замечательный?
Колтер вытер большими пальцами ее мокрые щеки.
— Ты только что сказала, а мнение остальных для меня не важно.
— Спасибо, что ты такой, какой есть. Спасибо, что ты здесь со мной. Спасибо за все.
Глядя в ее глаза цвета меда, Колтер не понимал, как он сможет ее отпустить. Он должен был как-то ее убедить, что для нее будет лучше, если она останется здесь с ним.
Подавшись вперед, он повторил ее слова:
— Спасибо, что ты такая, какая есть. Спасибо, что ты здесь со мной. Спасибо за все.
Затем он накрыл ее губы своими, подхватил на руки и, отодвинув в сторону тарелки с едой, положил Аделин на большой кухонный стол и начал снимать с нее одежду.
Через час после того как они разогрели в микроволновке свой ужин и наконец поели, Аделин налила себе ванну. Только она зажгла ароматическую свечу и начала расслабляться в горячей воде, как зазвонил ее мобильный телефон, лежащий на краю ванны.
Увидев на экране слово «мама», она вытерла руки о лежащее на полу полотенце и ответила на звонок:
— Привет, мам.
— Привет, дорогая, — ответила Лорейн. — Я прослушала твое голосовое сообщение. Ты в порядке?
Услышав родной голос, Аделин сразу почувствовала себя лучше.
— Прости, что вывалила на тебя все это.
После встречи с Эриком она была так расстроена, что, вернувшись на ранчо, пошла в свою комнату и сразу позвонила матери, чтобы выговориться. Она даже не помнила, что наговорила ей, рыдая.
— Все хорошо, доченька. Ты выговорилась, и, судя по твоему голосу, тебе стало легче.
— Да, мама. Я поговорила с Норой и Колтером.
— Что побудило тебя встретиться с твоим отцом? — спросила ее Лорейн после небольшой заминки.
— Думаю, я отправилась к нему потому, что мой приезд в родной город разбередил старые раны. Вызвал вопросы, которые много лет оставались без ответа. Я подумала, что, если с ним встречусь, я лучше пойму саму себя. Что я увижу опустившегося пьяницу и наконец осознаю, что мой отец плохой человек. Что я осознаю, что Брок плохой человек, раз он причинил мне боль. Что после этого я смогу спокойно жить дальше, зная, что в мире существуют плохие люди, но я не должна из-за них меняться.
— То есть ты думала, что встреча с отцом решит все твои проблемы?
— Да, — призналась Аделин, — и теперь я понимаю, что это было глупо.
— Это не было глупо, — возразила Лорейн, затем спросила после более продолжительной паузы: — Колтер имеет какое-либо отношение ко всему этому?
Ее мать, как всегда, была очень проницательна.
— Да. Нет. Возможно.
На другом конце линии раздался смех.
— Так да или нет?
Подняв свободную руку, Аделин стала наблюдать за каплями воды, падающими с ее пальцев.
— Я сейчас ни в чем не уверена и не знаю, что я делаю. Не знаю, почему я все еще здесь. Почему продолжаю притворяться невестой Колтера. Почему я поехала к
