Грегори в течение года после его
исчезновения, мгновенно переименовал его в Паткендла-Предателя, и для многих
его одноклассников Пазел стал просто сыном Предателя.
Пазел ужасно страдал. Его бросили даже лучшие друзья. Некоторые из
учителей считали своим долгом наказать Пазела за грех неправильной крови: они
заставляли его сидеть в стороне и называли ленивым дураком, если он давал
неправильный ответ (что он делал редко). Когда его мать пожаловалась директору
школы, мужчина развел руками: « Зачем винить нас? Ты вышла замуж за этого
негодяя! » Сутиния пришла в ярость, выгнала директора из его кабинета в научный
зал и избила плюшевой мартышкой. Затем она вытащила Пазела из школы и молча
потащила его домой. Однако ни одна другая школа не приняла бы его после этого
инцидента, и через три недели она сунула директору гротескную сумму, чтобы
забыть обо всем этом деле.
С этого дня они ели меньше и сжигали меньше угля холодными ночами. А
когда он вернулся в школу, одноклассники встретили его песней: Пазел Паткендл, твой папа предал нас,
Мать сошла с ума и дала шефу в глаз.
Этого было достаточно, чтобы заставить его надеяться, что Сутиния никогда
больше не почувствует необходимости защищать его. Но ее генеральный план
обеспечения безопасности детей еще даже не начался.
Единственной отдушиной Пазела был Чедфеллоу, который по-прежнему
еженедельно обедал с Паткендлами. Специальный посланник теперь был самым
популярным человеком в Ормаэле. После катастрофы с «Григульвом» мэр Ормаэла
отправил его к императору, чтобы просить о защите. Доктор вернулся как раз в тот
момент, когда по городу распространился дикий слух о вторжении — никто не мог
сказать, как это началось, — и радостные возгласы приветствовали его, когда он
высадился в Ормаэл-порте.
— Ваша просьба дошла до Аметринового Трона, — сказал он толпе. — Скоро
вы получите известие от императора.
Пазел не смог бы найти лучшего кумира. Все знали, что Арквал сразился с
Мзитрином вничью во Второй морской войне. Из сына Предателя Пазел стал
почетным племянником Посланника, человека, который спасет Ормаэл. Мальчик
мало что понимал в этих вопросах, но он знал, что Чедфеллоу изменил его судьбу, и любил его за это.
Более того, только на этот раз Чедфеллоу вернулся с лучшим подарком, чем
40
-
41-
учебники грамматики. Это был воздушный змей в форме колибри, к которому
Пазел привязал рыбацкую бечевку, найденную в порту, после чего спустил змея с
вершин холмов над сливовыми садами. Воздушный змей был его любимой
игрушкой в течение нескольких месяцев, пока внезапный штиль не сбросил его в
море со скалы Куоррел.
Возвращаясь домой тем странно тихим вечером, Пазел оставался ребенком, хнычущим из-за потери игрушки. Но, добравшись до каменного дома, он
обнаружил, что двор забит незнакомцами. Большими, мокрыми от пота
мужчинами. Золотые шлемы, рубашки из металлических пластин, черные копья, покрытые коркой запекшейся крови. Они толпились под апельсиновым деревом его
сестры, срывали фрукты, ломали ветки. На их щитах был золотой символ Арквала в
виде рыбы и кинжала. Братья Чедфеллоу, наконец, пришли.
Дети, которые никогда не знали опасности, иногда могут понять ее суть в
мгновение ока. Пазел стоял там всего мгновение. Затем он обежал садовую стену, взобрался по виноградной лозе на углу, прыгнул на крышу первого этажа и
скользнул в окно своей спальни.
Солдаты были внизу, на кухне, пировали и орали. От его матери и Неды не
было и следа. Пазелу едва исполнилось одиннадцать, но он ясно видел, как все, что
составляет его жизнь, исчезает в этих хватающих руках и в изрыгающем смехе, которые тоже были Арквалом: настоящим Арквалом, стоящим за нарядами и
подарками доктора. Он взял шкиперский нож, который оставил ему отец, и кита из
слоновой кости размером с большой палец — детская игрушка матери.
Потерянный, он постоял у своей аккуратно застеленной кровати. Он выпил воду, которую попросил накануне вечером, а затем с презрением посмотрел на свои
книги, игрушечных солдатиков и модели кораблей. И тут смех донесся из холла
наверху. Дверная ручка начала поворачиваться, и Пазел убежал.
Из сливовых садов он видел, как горит город, его огромные ворота разрушены, а войска Арквала ликуют со стены. Он увидел двенадцать военных кораблей в
порту и еще восемь, стоявших в безветренной бухте. Грохот пушечной пальбы
прокатился по холмам, сопровождаемый
