— Прочь! Прочь! — сказал Фродо. — Ну, давай своё обещание!
— Мы обещаем, да, я обещаю! — проговорил Горлум. — Я буду служить хозяину Прелести. Хорош хозяин — хорош Смеагорл. Горрлум, горрлум, — внезапно зарыдал он снова и опять принялся кусать себя за лодыжку.
— Сними верёвку, Сэм, — велел Фродо.
Сэм неохотно подчинился. Горлум немедленно вскочил и начал прыгать вокруг, словно легавая, спущенная хозяином с цепи. С этого мгновения в нём произошла перемена, которая исчезла далеко не сразу. При разговоре он меньше шипел и свистел, и он обращался прямо к собеседнику, а не к своей прелести. Он съёживался и вздрагивал, если они приближались к нему или делали резкое движение, и избегал прикосновения их эльфийских плащей, но вёл себя дружелюбно и вызывал самую настоящую жалость своим стремлением угодить. Он давился смехом и скакал от удовольствия, если раздавалась шутка и даже если Фродо просто ласково заговаривал с ним, и плакал, если он упрекал его. Сэм предпочитал отмалчиваться. Он испытывал к нему ещё меньше доверия, чем прежде, и новый Смеагорл, будь то вообще возможно, нравился ему гораздо меньше старого.
— Ладно, Горлум, или как там тебя ещё звать, — сказал он. — Давай к делу! Луна зашла, а ночь-то продолжается. Лучше бы нам двинуться.
— Да, да, — согласился Горлум, прыгая вокруг. — Мы идём! Между северной и южной оконечностью есть только один путь. Я нашёл его, да, нашёл. Орки им не пользуются, орки его не знают. Орки не ходят через Болота, они обходят их кругом, мили и мили. Очень удачно, что вы пошли этой дорогой. Очень удачно, что вы нашли Смеагорла, да. Следуйте за Смеагорлом!
Он отошёл на несколько шагов и вопросительно оглянулся, словно собака, приглашающая их на прогулку.
— Погоди, Горлум! — крикнул Сэм. — Не удирай слишком далеко вперёд! Учти, я от тебя не отстану, и верёвка у меня наготове!
— Нет, нет! — сказал Горлум. — Смеагорл обещал.
Они двинулись в путь глубокой ночью, под суровыми, холодными звёздами. Некоторое время Горлум вёл их обратно к северу практически по их же следам, затем забрал вправо от отвесного края Эмин Муила и спустился по изрезанным каменистым склонам к безбрежной болотистой низине. Они быстро и тихо растворились во мгле. Над всеми лигами пустых земель перед воротами Мордора нависло чёрное безмолвие.
Глава II
Переход через Болота
Горлум двигался быстро, выставив вперёд голову на длинной шее, и частенько используя руки так же хорошо, как и ноги. Фродо и Сэм всеми силами старались не отставать от него, но тот, по-видимому, больше и не думал о побеге и если они отставали, то оборачивался и ждал. Спустя некоторое время он вывел их к краю той самой узкой расселины, на которую хоббиты уже натыкались, но теперь они были гораздо дальше от холмов.
— Это здесь! — воскликнул он. — Здесь тропа вниз, да. Теперь мы пойдём по ней — дальше, дальше, туда.
Он указал на юго-восток, на болота, чья вонь, тяжёлая и гнилостная, била в ноздри даже в холодном ночном воздухе.
Горлум порыскал по краю и, наконец, позвал хоббитов:
— Здесь! Здесь мы можем спуститься. Смеагорл шёл однажды этой тропой: я шёл этой тропой, прячась от орков.
Он полез первым, и, следуя за ним, хоббиты спустились во мрак. Это было нетрудно, так как расселина в этом месте была не более пятнадцати футов глубиной и около двенадцати шириной. На дне её бежала вода: фактически, это было русло одной из мелких речушек, которые струились с холмов, пополняя стоячие омуты и трясины за их пределами. Горлум повернул вправо, более или менее к югу, и зашлёпал лапами по мелкому ручейку с каменистым дном. Казалось, ему было очень приятно чувствовать воду, и он кудахтал себе под нос, временами даже начиная квакать нечто вроде песни:
Холодный, суровый край,Мне руки не кусай,И ноги не грызи.Обломки скал и камнейОстрее старых костей,Еды и не ищи.Но лужи и ручьиПрохладны и свежи,Приятно в них войти!И мы теперь хотим…
Ха! Ха! А что мы хотим? — спросил он, искоса поглядывая на хоббитов, и проквакал. — Мы скажем вам. Давным-давно он отгадал это, Торбинс отгадал.
Его глаза сверкнули, и Сэм, уловив в темноте этот блеск, нашёл его весьма неприятным.
Жива, но не дышит,Как смерть, холодна,Не пьёт, хоть водою окружена.В кольчугу одета, хоть не звенит,Попав же на берег, о прошлом грустит.И отмель сухая — гора для неё,Источника струи —Сквозняк для неё.Так гладко и светло тело её,И великая радость встретить её.Как же нам не хотетьЭту рыбку схватить,Ароматную, сладкую рыбку!
Эти слова только ещё настоятельнее напомнили Сэму о проблеме, которая волновала его с тех пор, как он понял, что его хозяин решил взять Горлума в качестве проводника: проблема питания. Ему и в голову не приходило, что хозяин тоже мог задуматься об этом, но он допускал, что уж Горлум-то наверняка подумал. В самом деле, каким образом Горлуму удавалось поддерживать себя в течение всех своих одиноких блужданий? "Не слишком-то хорошо, — решил про себя Сэм. — Он выглядит прямо-таки умирающим с голоду. Держу пари, он не станет привередничать и если тут не найдётся рыбы, быстренько попытается проверить, каковы на вкус хоббиты… разумеется, если сумеет захватить нас спящими. Ладно, не сумеет; во всяком случае, не Сэма Скромби".
Они шли, то и дело спотыкаясь, по извилистой тёмной расселине долго, очень долго: во всяком случае, так показалось усталым ногам Фродо и Сэма. Расселина свернула к востоку, расширилась и начала постепенно мелеть. Наконец в небе над их головами забрезжил первый, ещё серый, свет утра. Горлум не выказывал признаков усталости, но тут бросил взгляд вверх и остановился.
— День близок, — прошептал он, словно день был чем-то таким, что может подслушать и наброситься на него. — Смеагорл хочет остаться здесь: я хочу остаться здесь, и Жёлтое Лицо не увидит меня.
— Мы были бы рады увидеть солнце, — ответил Фродо, — но мы останемся здесь. Мы слишком устали, чтобы идти сейчас дальше.
— Не слишком умно с вашей стороны радоваться Жёлтому Лицу, — возразил Горлум. — Оно освещает вас. Славные, благоразумные хоббиты останутся со Смеагорлом. Вокруг орки и злобные твари. Они дальнозорки. Останьтесь и укройтесь со мной!
Троица расположилась на отдых под каменистым бортиком расселины. Он был теперь не более чем в рост высокого человека, а у его основания тянулась приподнятая широкая полоска плоских сухих камней. Вода бежала по гравию ближе к другой стороне. Фродо и Сэм уселись на каменную плиту и прислонились спинами к бортику. Горлум шлёпал в потоке и шарил в воде.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
