— Откуда это?
— Принесли.
— Кто?
— Какой-то парень.
— А записки нет?
— Нет, уж я проверила, можешь быть спокойна.
— Что за парень-то?
— Сказал, что посыльный. Похоже на то. У него на куртке бляшечка была. От фирмы «Сюрприз».
— И ты у него ничего не спросила?
— Знаешь, как я в него впиявилась! Но он молчал, как партизан. Я потом даже за ним проследила, но он сел в рафик с надписью «Сюрприз» и укатил. Я номер запомнила!
— Номер? Какой номер? — рассеянно спросила я.
— Номер рафика!
— Зачем? Это ж не уголовное дело… Странно…
Должен же наконец этот человек как-то проявиться…
— Ой, Маш, а цветы — обалденные! И в прошлый раз такие были, да?
— Да. Ничего не понимаю!
— И не надо! Просто радуйся — и все! Вот только…
— Что?
— Почему он прислал это с посыльным, а не проник сюда в твое отсутствие?
— Так я же замки поменяла и, кстати, была права.
— Ой, Маш, я совсем забыла! Тебе звонил Максим Павлович.
— Да? И что сказал?
— Что заедет на минутку в половине второго. Мне уйти, Маш?
— Даже не думай! — прикрикнула я на нее. — Он объяснил, зачем приедет?
— Нет, просто, говорит, на минутку! Я думаю, он тебе что-нибудь подарит! Маш, ты будешь вся в подарках! А ты ему про цветы скажешь?
— Там видно будет.
— Нет, ты обязательно скажи! Пусть ревнует!
— Все, Белка, кончай треп, займемся делом. Я понимаю, ты тут мало что успела.
— Ошибаешься! Все, что было ведено, я сделала! Жду дальнейших указаний!
— Правда? Ну, молодчина. Не девка, огонь! — засмеялась я.
И мы дружно взялись за дело. У Белки и в самом деле все горело в руках. В результате мы довольно быстро со всем управились.
— Маш, уже второй час, поди переоденься, а то ты вся в муке! — потребовала Белка.
Едва я успела привести себя в божеский вид, как в дверь позвонили.
— Я буду на кухне! — шепнула Белка.
Я открыла дверь. На пороге стоял Макс, держа в руках какую-то коробку и букет.
— Машенька, я заскочил поздравить тебя с наступающим! — громко проговорил он и тут же перешел на шепот:
— Девочка где?
— На кухне. А в чем дело?
— Вот в этом!
Он сложил коробку и цветы на стул в прихожей, решительно шагнул ко мне и обнял.
— Я соскучился! Дай хоть поцелую тебя!
Оторвавшись наконец от моих губ, он простонал:
— Как тут у тебя вкусно пахнет! Маш, чашку кофе, умоляю!
— Белка, поставь чайник! — крикнула я. — Макс, но ты хоть куртку сними!
— Да, да, конечно! Машенька, родная, это вот тебе к Новому году!
— А что это? — с любопытством спросила я.
— Это тюльпаны, я подумал, что к Новому году тюльпаны подойдут, да?
— Конечно! Спасибо!
— А вот это — радиотелефон!
— Боже мой, Макс, зачем… — смутилась я, проклиная внутренний голос, запретивший мне сделать ему подарок.
— Знаешь зачем? — опять перешел на шепот Макс. — Это чтобы ты могла брать его с собой повсюду. В ванную, например. Я позвоню, а ты мне скажешь: Макс, я в ванне! Я сразу представлю тебя в мыльной пене, и мне станет так хорошо…
Я расхохоталась.
— Я дурак, да?
— Есть немножко!
— Это я от тебя дурею! Давай-ка я быстренько установлю телефон!
— Маша, чайник вскипел! — донесся с кухни Белкин голос. Она честно не высовывала носа.
Я помчалась туда, заварила кофе и отнесла ему в комнату. Он уже успел подключить новый аппарат.
— Только ему сначала надо подзарядиться, — предупредил Макс, отпив глоток. — У тебя есть вторая розетка?
— Есть, на кухне. А что?
— Надо старый аппарат пока туда поставить, а то сегодня тебе многие, наверно, будут звонить. Но обещай мне, что потом ты его выбросишь. Уж больно он страшный!
Старый аппарат и впрямь дышал на ладан, так что подарок Макса пришелся весьма кстати. Ничего не поделаешь, полоса везения.
— Макс, а я тебе ничего не подарила… — с грустью сказала я.
— Ты? Мне? Ничего не подарила? Чудачка, дурочка моя, да ты сама лучший в моей жизни подарок. Я чувствую себя счастливым, помолодевшим… Я всю жизнь мечтал о такой, как ты…
— О какой? — решила я пококетничать и напроситься на комплимент.
— Об умной, веселой, рыжей… Постой-ка, а от кого эти цветы? — нахмурился он.
— Все от того же таинственного незнакомца! Без меня принесли, а Белка успела только увидеть, как посыльный садился в рафик с надписью «Сюрприз».
— Вот сыщица! — усмехнулся Макс. — Ты и вправду не догадываешься, кто их прислал?
— Не имею даже отдаленного представления! Все версии оказались негодными.
— Загадочная история! Но мне она не нравится, имей в виду!
— Ты хочешь, чтобы я выбросила эти цветы?
— Да нет, зачем же? Тебе они доставляют удовольствие!
— Это верно.
Макс допил кофе, еще раз показал, как обращаться с новым аппаратом, поцеловал меня и умчался. Тут же из кухни вылетела Белка.
— Ух ты, какой клевый телефончик, не то что твоя развалюха! Маш, ты увидишь, радиотелефон — это кайф. Очень удобно! Молодец твой Макс! Одобряю!
— Нахалка же ты!
— А что нам еще осталось сделать?
— Да практически ничего.
— Может, все-таки смотаемся в аэропорт, встретим папу? Я так соскучилась, а, Маш?
— Белка, мы разминемся с ним! Представь себе, что мы застрянем в какой-нибудь пробке или мотор забарахлит, и что тогда? У папы нет ключей. Нет уж, будем ждать его дома!
— Я жутко волнуюсь, — призналась она.
— Из-за чего?
— Сама, что ли, не понимаешь? А вдруг он… не согласится, чтобы я жила у Лизы?
— Но ты же утверждала, что папа просто не знал, куда тебя девать, а потому и не уходил от мамы. А кстати, ты не хочешь поздравить ее с Новым годом?
— Зачем? — холодно осведомилась Белка. — Она за все дни ни разу даже не позвонила… Разве не так?
— А вдруг с ней что-нибудь случилось?
— Ну, уж тогда точно тебе бы сообщили… Просто она рада, что меня нет.
— Белка, а ты не преувеличиваешь?
Она подняла на меня взгляд, полный такой боли, что мне стало страшно.
— Знаешь, сколько раз она говорила мне, что она меня не хотела и родила только потому, что папа настоял… Думаешь, приятно это слышать?
— Белка!
— А про папу она говорит, что он загубил ее жизнь, что ему нужна была ее квартира…
— Но позволь… Насколько я знаю, эту квартиру дали Косте от работы?
— Эту — да! А раньше они жили в маленькой, и это была мамина квартира…
— Ну, я знаю… Белка, а ведь она скорее всего просто больна.
— Папа одно время тоже так думал и даже тайком привел в дом психиатра, а тот сказал… я этих всех терминов не помню, но суть была в том, что она… с жиру бесится… Что, конечно, у нее очень плохой характер и что она жутко распущенная… Машенька, миленькая, пожалуйста, поддержи меня, если папа заартачится! Я не могу больше так жить. Ты даже не представляешь, как мне тут хорошо, с Лизой. — По ее щекам полились крупные слезы.
Этого я уже не выдержала, схватила ее, обняла, прижала к себе.
— Белочка, маленькая, ну не плачь, пожалуйста, все образуется, все будет хорошо, я просто уверена, что Костя согласится, он же в тебе души не чает, наверняка захочет, чтобы единственная дочка жила как человек. И вообще, я просто не отпущу тебя в Питер!
От моих ласковых слов она еще пуще разрыдалась. Но тут позвонили в домофон, и я услышала в трубке голос Кости:
— Сестренка, открывай, это я!
— Белка, марш в ванную, папа приехал! Зачем ему сразу твои слезы видеть!
— Ура! Папа приехал! — И ее как ветром сдуло.
А я кинулась к лифту.
— Маруська, сестренка, сколько лет, сколько зим! До чего я рад тебя видеть! Так замотался в этой Америке, что даже про твой юбилей забыл! Поздравляю, Маруська, ты уже большая девочка!
— Костя, идем же в квартиру! Что ты вопишь на лестнице?
— Тоже верно, но это я от радости! А где Белка? У Лизы?
— Да нет, она тут, в ванной…
— Белка, где ты? — загремел Костя. — Дочка, я тут, ау!
Из ванной вылетела Белка в моем махровом халате, с мокрой головой. Молодец, сделала вид, что мылась. Она сразу повисла у отца на шее.
— Папочка, миленький! Приехал!
— Что, туго пришлось? — с сочувствием спросил он дочку.
— Об этом вы потом поговорите, — заявила я. — Костя, ты голодный?
— Как волк!
— Тогда мой руки и за стол!
— А подарки? Я вам привез подарки.
— Поешь сперва, мы уж как-нибудь потерпим!
Я смотрела на брата. Ну почему этому красивому, талантливому, веселому человеку выпала такая несчастливая судьба? Или это у нас с ним семейное? Мою судьбу тоже счастливой не назовешь… Но выглядит он хорошо. Подтянутый, спортивный, только глаза какие-то печальные…
После обеда он достал подарки.
— Маруська, вот это тебе! — протянул он мне красивый пакет.
