безжалостно напомнила Ти. – Кто струсил – свободны идти готовиться к пересдачам. Мейсис Вилана, – обратилась она к русалке, – а вам поручаю за эти три дня разучить с добровольцами, – она кивнула на еще отступивших студентов, – прославляющий танец для нашего ректора.
– А он нас точно не съест? – прервал тишину полуорк. – Вдруг мы прославим… недостаточно славно? И он подумает, что мы издеваемся?
– Даже если захочет, сначала он будет есть меня, – отмахнулась Тиана. – Всем, кто примет участие в прославляющих и развлекающих мероприятиях, обещаю помощь в отсрочке зачетов и переносе сессии. Но сдавать все равно придется, рано или поздно, вы это понимаете? – добавила она.
Студенты закивали.
– И кстати, кто приведет на танец пятерых друзей, получит от меня зачет по травоведению автоматом, – закончила рекламную кампанию Тиана. – Жду вас всех через три дня на финальную репетицию. До этого главной становится мейсис Вилана. А помогать ей будете вы, мейз Уршах.
– Я? – снова покраснел полуорк.
– Вы, вы, – подтвердила Тиана. – Во имя избежания тесного круга семьи, Уршах.
Распустив студиозусов и совершив, таким образом, благое дело, магистр решила, что она заслужила награду. Но вместо того, чтобы выпить в харчевне возле ректорского корпуса кофе и съесть что-то вкусное, она несколько раз выдохнула, как перед прыжком в воду, и направилась в логово дракона, обдумывая, как начать разговор. Бабушка от своей затеи ни за что не отступится, а значит, нужно предупредить потенциального жениха о грозящей ему опасности. И попросить не сильно гневаться, когда старая леди Риваль нанесет-таки свой матримониальный визит.
Глава 8, переговорная
«По последним исследованиям, леди, чтобы быть счастливой, в день нужно семь поцелуев, пять объятий, одна шоколадка и тысяча монет золотом».
Справочник настоящих леди, изд. шестое, феминистическое.
Сегодняшнее утро для Миль-Авентиса оказалось куда тяжелее вчерашнего – он едва смог разомкнуть глаза и очнуться от тенет векового сна, который накатывал на него волна за волной. После вчерашней ясности мысли и бодрости, мир опять казался тусклым и ненастоящим, а желание свернуться клубочком и закрыть глаза – почти невыносимым.
Страшно было заснуть здесь, обернувшись в клетке из холодного камня, а не на греющей горе золота. Но и отступить, уйдя в свою пещеру, он не мог.
– Я же выпил на ночь двойную дозу настоя, – проговорил он вслух, глядя на пустую бутылочку. – Почему позавчера сработало, а вчера нет?
Привычка говорить с собой вслух всегда появляется у людей и нелюдей, слишком долго пребывающих в одиночестве. Или у творческих натур, но дракон себя к ним не относил.
Ноги холодил каменный пол спальни, в окна пробивался рассвет и пение птиц, и Миль-Авентис заставил себя встать, сделал разминку и вылетел из окна в сторону леса. Охота и горячая кровь тоже давали временную передышку от желания заснуть. Но недолгую, увы.
И все же в чем дело? Что явилось тем фактором, который принес вчера ему бодрость?
* * *
– Мейз Омиши, ректор у себя? – проговорила Тиана, вручая русалу корзиночку с кремами. Тот открыл одну из жестяных баночек, втянул носом воздух и с восторгом потряс свободной рукой.
– Восхитительно, магистр Риваль! Великолепно! Обворожительно! Я уже вижу, как моя кожа становится мягкой, как на пузике у щенка! Вы так талантливы!
– К-конечно, – от экспрессии секретаря Тиана даже отступила на несколько шагов и незаметно присмотрелась: не блестят ли у него глаза, не красные ли щеки. Потому что, конечно, с Омиши они поддерживали добрые отношения, но сегодня он вел себя так, будто у него припадок.
– Я всегда говорил, что вы далеко пойдете, – тихо проговорил он и сделал непонятные знаки бровями. И Тиана наконец-то в ужасе вспомнила, что он подслушивал вчера, и поняла, что он имеет в виду!
– Мейз Омиши, но мы с ректором вовсе не…
– Я все понимаю, все понимаю, – таинственным шепотом перебил он ее и сделал вид, будто зашивает губы, а потом глотает иголку. Тиану это так потрясло, что она едва удержалась, чтобы не застыть с открытым ртом, что уж совсем не подобает леди. – Поверьте, мэтрис, Омиши будет нем как рыба! – он вдруг задумался и философски заключил, – тем более, что я в какой-то степени и есть рыба.
– И все же, – попыталась выбраться леди Риваль из тенет русальей фантазии, – принимает ли сейчас ректор Миль-Авентис?
– Вас, – сказал с придыханием русал, – он всегда примет. Хотя он сегодня и не в настроении. Я доложу, – и он томной походкой направился к двери. Открыл ее, прикрыл за собой, но она закрылась не до конца…
Дракон, по всей видимости, разговаривал по визору: до Тианы донеслись обрывки разговора. И она с содроганием узнала голос королевы Миррей.
– Это катастрофа, – резко говорила ее величество, – дипломаты сбились с ног, пытаясь уладить возмущение эльфов. Полиция беспомощна, хотя роет носами землю. Мы объявили награду в десять тысяч эрингов за любую информацию о единороге, но с информацией приходят одни мошенники и сумасшедшие. Вся надежда на тебя, Миль-Авентис. Ты же знаешь, я молодая мать, мне нельзя волноваться, от этого у меня министры пропадают…
Ти вслушалась с недостойным леди любопытством. Она пару раз видела королеву, когда та приезжала с визитом в академию, и была знакома с магистром Корнелиусом Фраем, который вел курс боевой магии для старшего курса еще с тех пор, как она была студенткой, а он совмещал должности придворного мага, преподавателя и не был мужем Миррей Второй.
После того как они поженились, Академия бурлила год, не меньше, и только нового ректора обсуждали дольше.
– Я тоже рою землю и хвостом и носом, ваше драгоценнейшее величество, – ответил он непривычно безэмоционально. – И пока, к сожалению, я бессилен. Нужно время, наберись терпения. А чтобы эльфы не нервничали… хочешь, украду их принцессу? Они мигом забудут про единорога.
– Но-но, – погрозила ему невидимая собеседница. – Эльфийская принцесса – моя далекая прабабка, между прочим. Ей сейчас около трехсот лет, мы с Корнелиусом скоро поедем на ее юбилей. После того как мой прапрапрапрадед-людин умер, она вернулась в Чащу.
– Ах, да, постоянно забываю о ваших забавных родственных связях, – усмехнулся дракон, но как-то вяло. – Я занимаюсь этим делом, Миррей. Единорог – не единственное пропавшее волшебное существо, и для меня это дело чести. Отвлеки пока эльфов как-нибудь, а я, если Солнечный жив, найду его.
– Надеюсь на тебя. С меня какой-нибудь занимательный подарок из сокровищницы.
– Прекрасно, – с заметным оживлением согласился дракон.
– Ты знаешь, что с тобой что-то неладно, да? Ты говоришь так медленно, будто обкурился трав на шаманском
