1924
Вперед и выше!
На ниве черной пахарь скромный,Тяну я свой нехитрый гуж.Претит мне стих языколомный,Невразумительный к тому ж.
Держася формы четкой, строгой,С народным говором в ладу,Иду проторенной дорогой,Речь всем доступную веду.
Прост мой язык, и мысли тоже:В них нет заумной новизны, —Как чистый ключ в кремнистом ложе,Они прозрачны и ясны.
Зато, когда задорным смехомВспугну я всех гадюк и сов,В ответ звучат мне гулким эхомМильоны бодрых голосов:
«Да-ешь?!» — «Да-ешь!» — В движенье массы.«Свалил?» — «Готово!» — «Будь здоров!»Как мне смешны тогда гримасыЛитературных маклеров!
Нужна ли Правде позолота?Мой честный стих, лети стрелой —Вперед и выше! — от болотаЛитературщины гнилой!
1924
Снежинки
Засыпала звериные тропинкиВчерашняя разгульная метель,И падают, и падают снежинкиНа тихую, задумчивую ель.
Заковано тоскою ледяноюБезмолвие убогих деревень.И снова он встает передо мною — Смертельною тоской пронзенный день.
Казалося: земля с пути свернула.Казалося: весь мир покрыла тьма.И холодом отчаянья дохнулаИспуганно-суровая зима.
Забуду ли народный плач у Горок[32],И проводы вождя, и скорбь, и жуть,И тысячи лаптишек и опорок,За Лениным утаптывавших путь!
Шли лентою с пригорка до ложбинки,Со снежного сугроба на сугроб.И падали, и падали снежинкиНа ленинский — от снега белый — гроб.
1925
Сказ
про картонный кооператив
Политически-уголовный мотив
Образец кооперативной халтуры
Вниманию советской прокуратуры
«На Октябрьской улице в Москве есть кооператив „Пролетарская Сила“, в котором многие товары качеством бывают хуже рыночного, а продаются дороже, чем в частных лавках.
Я два раза брал по две пары ботинок. В первом случае — через 15 дней ботинки пришли в негодность, во втором — через 10 дней.
По осмотре специалистом-кожевником оказалось, что товар плохого качества — из картона…
С таким товаром кооперативу не побить частную торговлю».
«Рабочая Газета», 28 мая 1925 г.
Ехал мужичок,Приехал серячокНе в какой-либо город Нерехту,Да ехал не по «Дворянскому прешпехту»,Да не в лавку торгоша Обдувалова,Где его одурачат, как ребенка годовалого,А ехал мужичок,Приехал серячокПочинить свою хозяйственную заплатушкуВ Москву-матушку,Не в прежнюю «порфироносную вдовицу»,А в самую, что ни на есть, красную столицу.Ехал он по улице чуть не самой главной,По той ли «Октябрьской» улице славной,Да в тот ли кооператив «Пролетарская Сила»,Как над ним красная вывеска гласила.И накупил мужичок в кооперативе новинокЖене да дочке по паре ботинок —На себя раскошелиться не мог,Потому — за пару сапог «Пролетарская Сила»Дорогонько с мужика запросила.
Как вернулся мужичок домой,Гос-споди боже-же мой!Жена — к мужу, дочка — к тяте.А он им подарочек — нате!Сколько было радости в хате!Запрыгала дочка, зарумянилась жена,У обеих присказка одна:— «До чего ж красивые боты!»— «Савецкой работы!»— «Вот благодать!»— «Сносу не будет, видать!»
Ан через две неделиИз новых ботинок пальцы глядели.Как попали ботинки в первую лужу,Так все нутро поперло наружу.Эко горе! Кого в нем винить?Понес мужичок ботинки чинитьК деревенскому сапожнику Антону,А тот смеется: «Подметки — из картону!»— «Ну, а верх?»— «Из гнилого хламу!Ботинки не чинить, а — в мусорную яму!»Взвыл мужичок,Привскочил серячокИ, ботинки с подметками бумажнымиЧто есть силы оземь хватив,Стал крыть словами семиэтажнымиСоветский кооператив:«Какая ж ты есть „Пролетарская Сила“,Мать тебя не доносила?Да ты хуже торгаша самого отпетого!Нога моя в тебе не будет после этого!»
Веселый, скажете, фельетонПро сапожный картон?Нет, это жуткая иллюстрация —Какая у нас бывает кооперация:Не просто жульничество и бестолковщина,А политическая уголовщина.Это — удар по рабоче-крестьянскойсмычке.Ежли такой подлой привычкеНе будет преграды законной,Смычка тож может оказаться картонной:Лишимся мы к мужику подходу,Смычка размокнет в первую непогоду.Чтоб умерить нечестный торгашеский зуд.Надо вышереченных кооператоров отдать под суд.И за гнусность, под пролетарскойвывеской устроенную, Наложить на них кару утроенную.Пусть знают все, что над каждым рвачомСтоит наш суд — не с картонным мечом!
1926
Опасный дух
На фабрике «Заря социализма» в Ярославле «гуляют» рабочие целыми сменами. — На екатеринославских заводах прогулы достигают 30 процентов. — В Ярославле едва не пострадал от пьянки мощный завод «Красный Перекоп».
И т. д. И т. д.
См. рабоч. хронику «Правды»
Мы спешили в хозяйстве залечивать раны.Составляли широкие планы,Примеряли тысячи сметВперед на несколько лет.Увязка… Как будто бы все увязалось…Река изобилья сейчас потечет…И вдруг оказалось… вдруг оказалось —Про-счет!!Бывает. Случается.За успех стопроцентный никто не ручается.Просчитались, так что же? И ноги на лавку?Жизнь внесла в наши планы поправку.Мы поправку эту учтем,На время держась колеи малость узкой.Ничего! Укрепившись, широким путемМы покатим с хозяйственно-полной нагрузкой.Загудят трактора по живой целине,Если не…Про себя тож скрывать я не стану.Я начал работу по широкому плану:Пишу эпопею немалую,Почти небывалую(Не по качеству, так по длине).Я ее напишу… если не…У нас на заводах кой-где, к сожаленью,Стало сильно попахивать матушкой-ленью.Отовсюду тревожный доносится гул:— «ПРО-О-О-О-ГУ-У-У-УЛ!!»Каждый день, открывая газету.Читаешь про фабрику ту или эту:— На «Заре социализма» — гулянка.— На «Красном Перекопе» — пьянкаНе краснея перед заводскими стенами,Гуляют целыми сменами.Прогульные дни превратились в эпидемию.Есть прогульщики прямо «на премию»:Один день по заводу шатается,Два дня — шут его знает где обретается.Результат же общий прогулов таков:Стоят без работы сотни станков.Развелись такие «Гаврилки»:Не выкурить их нипочем из курилки.Дым колечком. Ш-ш-шикарно!Лень страшней всех зараз.Для нас «дух лени» в тысячу разОпаснее «Духа Локарно»!Старая сказка,Гнилая закваска.— «Ух! Ух!Руськой дух!»Вот про что, натрудивши губы,Во все агиттрубы Я б упорно трубил,—Вот в какую бы точку я бил.Вот «Гаврилок» каких я б трепал, не робея.Когда б не моя… эпопея.Но уж трудно мне дальше тревогу скрывать.Я боюсь: план широкий мне могут сорвать,Сузив круг — одного ль моего? — горизонта.Дезертиры рабочего фронта!
1926
«Товарищ борода» (Бытовое)
Взращенный деревенским полем,Обкочевавший все большие города,Куда его гнала не роскошь, а нужда,Он прозывается не Жаном и не Полем,А попросту — «товарищ борода».Ему уж сорок два, немалые года.Он закалил свой ум и волю в тяжкой школеМучительной борьбы и черного труда,«Товарищ борода».Десяток лет батрацкого скитаньяПо экономиям помещиков былых,—Другой десяток лет голодного мотаньяРемонтной клячею средь гула, грохотаньяБегущих поездов и треска шпал гнилых,—Хватанье за букварь, а после — за листовки,«Тюремный курс» за забастовки,«Февральский» натиск на царя.Потом Октябрь, потом — как не считал мозолей,Так не считал и ран — защита ОктябряОт барских выродков, от Жанов и от ПолейИ прочей сволочи, грозившей нам неволей.Победно кончилась кровавая страда.Мы обратилися к хозяйственным основам.Но где же он теперь, «товарищ борода»?Усталый инвалид, не годный никуда?Нет, он — силач, ведет борьбу на фронте новом.«Усталость? Чепуха! Живем в такой момент!»Он нынче «вузовец», студент.Штурмует знание. Такие ли препоныБрать приходилося? А это что! Да-ешь!!Он твердый коммунист. Такого не собьешь.«Пускай там, кто сплошал, разводит вавилоныО страшных трудностях при нашей нищетеИ не рассеянной в два счета темноте.Да мы-то — те или не те?Какой там пессимизм? Какие там уклоны?Понятно, трудности. Нашли скулить о чем!Да новое — гляди! — повсюду бьет ключом.За гуж взялись-то миллионы!Народец жилистый. Взять нас, студентов. Во!Не из дворян, не из дворянок.Студенческий паек известен: на негоНе разгуляешься. Да нам не до гулянок!»Разметил все свои часы — какой куда —«Товарищ борода».Он времени без толку не растратит,Свой труд — и нынешний и будущий — ценя.«Как выучусь, других учить начну. МеняГодков еще на двадцать хватит.Ведь замечтаешься: работа какова!Откроюсь — что уж за секреты! —Когда-то, засучив по локти рукава,Случалось убирать господские… клозеты.А нынче — разница! Сравни-ко: тьма и свет!Да ежели бы мне не то что двадцать лет,А жить осталось месяц, сутки,Не опустил бы рук я, нет!Работе отдал бы последние минутки!..Я…» —Тут, как девушка, зардевшись от стыда,Он вдруг забормотал, «товарищ борода»:«Учебник я уже… того… Мое творенье…Послал в Москву на одобренье…Волнуюсь очень… Жду ученого суда…»
* * *
Вниманью молодых товарищей-поэтов,Что ищут мировых — сверхмировых! — сюжетов,Друг другу темами в глаза пуская пыль.Вот вам бесхитростная быль.Коль ничего она не скажет вашей братье,Пустое ваше все занятье!Спуститесь, милые, туда,Где подлинный герой — такой простой и скромный —Свершает подвиг свой огромный.Советский богатырь, «товарищ борода».
1926
