Записную книжку больше не ношу в кармане, прячу в тайник.
ДЕВЯТЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Чрезвычайное известие! Сегодня наконец произошло потрясающее, радостное и долгожданное событие: в небе появилась ракета! Во второй половине дня кто-то увидел маленькую точку на самом горизонте. Потом эта точка постепенно увеличивалась в размерах, и к вечеру стало понятно, что это не какой-нибудь потерявшийся метеорологический зонд и не «летающее блюдце». Скоро ракета приблизилась и приняла столь ясные очертания, что малыши бросили работу и принялись кричать, танцевать, обниматься и даже плакать. Из шара, который с появлением ракеты стал тревожно вращаться как юла, на бедных коротышек посыпались болевые импульсы, а цирики своими железными лапами принялись растаскивать всех по рабочим местам. Испытав невыносимую боль, пленники были вынуждены взяться за свои тележки, кирки и лопаты. Но только для видимости: теперь уже никто не сводил глаз с ракеты. Но случилось невероятное! Не замедляя движения, ракета проследовала прямо над островом и скрылась за горизонтом! А через некоторое время появилась вновь, приблизилась к острову и зависла над морем. К этому времени уже порядочно стемнело, и все пленники столпились на поляне у сарая. Может быть, на ракете изучают ситуацию и вырабатывают тактику?..
ДЕСЯТЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Спали плохо, но ничего не произошло, а утром нас всех собрали в «отстойнике». На балкон вышел директор со своим резиновым паяцем. Судя по тому, что все роботы-стражники имеют номера, заменяющие им названия, этот «Шестой» тоже робот. Замечу кстати, что робот, как неодушевлённый предмет, может иметь название, но ни в коем случае не имя. Так вот этот «Шестой» не похож на других: никогда не знаешь точно, что у него на уме. Прикидывается ли он идиотом, или он такой на самом деле… Неясно также, из чего он изготовлен: такая удивительная гибкость и прыгучесть не наблюдается ни у роботов, ни у коротышек.
Сам директор несомненно является коротышкой, это заметно с первого взгляда, да и говорит он нормальным голосом.
Мы стояли и ждали, что он скажет, а «Шестой», но обыкновению, дурачился: подкрадывался к какому-нибудь из стражников и делал вид, будто хочет сбить с него очки. Стражник делал запоздалое движение, а «Шестой» отскакивал и заливался идиотским смехом. Впрочем, как только директор сделал знак всем замолчать, этот негодяй как будто растворился в воздухе.
— Вчера в небе над островом появилась ракета, — сказал директор. — Как видите, её экипаж и не думает о посадке. (Все загудели.) Скоро им надоест бесцельно летать над морем, и они вернутся туда, откуда прилетели. Это дело времени. (Все зашумели громче.) А если, — директор повысил голос и стукнул кулаком по гипсовому парапету, — а если она приблизится к нам на расстояние импульса, мы разнесём её вдребезги!
Все так и ахнули. Для того чтобы приободрить товарищей, я подал голос из толпы.
— Это вряд ли! — сказал я как можно твёрже.
— Что? — удивился директор. — Кто сомневается в мощи импульса хрустального шара?
— Я! — сказал я и выступил вперёд.
— Может быть, господин Знайка желает испытать на себе максимальную силу шара, который мы называем «Укус Скорпиона»?
Я оказался в трудном положении. Отказаться — значило струсить; согласиться — обречь себя на верную гибель… Мгновение поколебавшись, я повёл себя как цивилизованный коротышка.
— Никто не сомневается, что ваш шар может причинить вред живому существу, — сказал я. — Но вокруг ракеты имеется сильнейшее антиметеоритное поле, которое не в состоянии пробить ни один снаряд или любого рода импульс…
— Хорошо, мы это проверим, — с некоторым раздражением сказал директор, а пленные коротышки одобрительно загудели. Кажется, это было очко в нашу пользу. Однако радоваться было ещё рано.
— Три дня назад, — продолжал директор, — в районе западных скал вдребезги разбилось судно под названием «Стрекоза». Это тоже требует доказательств? Вот пластина от её солнечных батарей! — И он поднял над головой знакомый мне до боли предмет.
Не надо было разглядывать его вблизи, чтобы узнать… Да, это была часть «Стрекозы», почти что часть меня самого, и, для того чтобы эта часть оказалась у кого-то в руках, «Стрекоза» действительно должна была разбиться вдребезги! Слёзы брызнули у меня из глаз, и я закрыл лицо руками. Что случилось с моими товарищами? Как могла разбиться «Стрекоза»? Я был на грани отчаяния…
— И не ждите помощи откуда бы то ни было! — грозно прикрикнул директор. — Идите на свои места, работайте в полную силу, и я сам приду к вам на помощь! Скоро — вы даже не подозреваете, как скоро, — я оставлю навсегда вашу планету, и вы будете свободны, как и раньше! А теперь расходитесь по своим рабочим местам.
Стража!..
Весь день ракета висела над морем, над островом и даже над головами работающих в карьере коротышек. Она поблёскивала на солнце, и на корпусе отчётливо виднелась надпись: «Луна-4». Все кричали и размахивали руками, но оттуда будто ничего не замечали. Ракета плавно двигалась в сторону горизонта, а затем обратно зигзагами влево и вправо, как будто что-то выискивая на поверхности воды. Может быть, они ищут потерпевших крушение пассажиров «Стрекозы»?..
В конце дня на верхней кромке котлована появились чумазые дикари. Они начали кидаться камнями, но, как только шар по ним ударил раз-другой, они тут же исчезли.
ОДИННАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Огонёк высказала потрясающую догадку! Ракета летает потому, что ищет не кого-либо на воде, а сам остров! Она его не видит! То есть, конечно, не сама ракета, а находящиеся в ней коротышки. Ведь мы и сами не видели этот остров из космоса! Выходит, что остров Голубой Звезды с некоторых пор (ведь смог же его увидеть капитан Куке) окружён какой-то похожей на половинку мыльного пузыря оптической сферой, делающей его невидимым. Эта догадка объясняет многое из того, что до сих пор не находило объяснения. И это полностью меняет планы: для того чтобы побег удался, теперь необязательно захватывать «Медузу», достаточно выйти за пределы оптической сферы на плоту, и ракета вскоре нас заметит. Теперь я думаю, что всё произойдёт следующей ночью.
Днём разразился страшный ливень, работать закончили раньше обычного. Ветер едва не снёс крышу с нашей хижины…
На этом записи в дневнике Знайки прерывались.
Глава двадцать четвёртая
ТЕ, КТО ОСТАЛСЯ НА «СТРЕКОЗЕ»
Устремившись вслед за похищенными путешественниками, мы не забыли о том, что на «Стрекозе» остались Незнайка, Пачкуля Пёстренький, Винтик, Кроха, Кнопочка и Пончик. После того как судно на полном ходу ушло в море, Винтик заглушил двигатель, и шестеро оставшихся на свободе путешественников собрались в кают-компании. Они были растеряны и чрезвычайно взволнованы.
— Дело плохо, — сказал Винтик, с трудом подыскивая нужные слова. — Дело нешуточное…
— Может быть, не стоило терять их из поля зрения? — подала голос Кроха.
— Наверное, зрение у вас очень хорошее, — раздражённо ответил ей Винтик, — если вы можете видеть то, чего не видит никто: погрузившуюся на глубину подводную лодку!
— А разве там ещё была подводная лодка? — удивились все разом.
— К тому же ещё с чёрным флагом, какие у пиратов бывают, — подтвердил Винтик. — Чепуха какая-то…
— Вот тебе и чепуха, — злобно пробормотал Незнайка. — Пока вас по уху не съездят, всё чепуха…
Когда Незнайка забирался на «Стрекозу», кто-то из разбойников камнем угодил ему по уху. По счастью, камень не задел головы, но ухо, теперь распухло и горело как в печке. Незнайка морщился и осторожно трогал его пальцами.
— Необходимо срочно связаться с землёй! — сказала Кроха. — У вас есть рация?
Когда на берегу появились пираты, Кроха перезаряжала камеру в своей каюте, поэтому она оказалась на «Стрекозе» и даже успела кое-что заснять через иллюминатор до того, как судно умчалось в море.
— Ах, занимайтесь лучше своими куклами! — огрызнулся Винтик. — Разумеется, рация уже давно работает в автоматическом режиме.
— Не смейте так со мной разговаривать! — взвизгнула Кроха. — Вы сами… дурак!
Винтик покраснел и гневно уставился на малышку. Та, в свою очередь, подбоченилась, готовая постоять за себя. Но тут в бессмысленную перепалку, вызванную всеобщим взвинченным состоянием, вмешалась Кнопочка:
— Прекратите сейчас же, как вам не стыдно! Нас ждут нешуточные опасности, а вы занимаетесь ерундой!
Винтик и Кроха тут же опомнились, им стало стыдно, и они поспешно друг перед другом извинились.
— Позвольте, позвольте,- заявил Пончик требовательным тоном. — Вы, наверное, хотели сказать, что опасности у нас позади?
— Это в каком смысле? — поинтересовался Винтик.
