испытываешь наибольшую благодарность?
После уроков Паша направился в кабинет директора.
– Что вам, молодой человек? – спросила секретарь, как будто не помнила его, а может, и правда не помнила.
– Мне по поводу конкурса с директором нужно поговорить.
– Он занят.
– Он занят уже больше недели.
– Работает.
– Но ведь у меня важно, он сам знает…
Секретарь пожала плечами, и по приемной разнесся стук клавиш.
Паша оглянулся, бросил портфель на пол и поднял горшок с фикусом. Секретарь с интересом посмотрела на него поверх очков:
– И что это вы, молодой человек, такое делаете?
– Помнится, недавно вы мне советовали разбить окно, чтобы попасть к директору, поэтому я собираюсь отправить этот цветок на улицу через окно, – не открывая его, он направился в коридор.
Секретарь вскрикнула и, семеня ножками и переваливаясь, как пингвин, побежала следом.
– Ты с ума сошел! Боже мой! Ты с ума сошел! – повторяла она, забыв про «молодого человека».
Паша остановился напротив огромного окна.
– Как считаете, такое событие не пройдет мимо директора, у меня точно появится шанс на аудиенцию именно с ним? Может, мелковато, может, надо то, которое панорамное? – Паша сам удивлялся, откуда в нем столько смелости и даже задора. – А то вдруг только с завучем смогу увидеться, а мне завуч не нужен, вы же понимаете, мне директор нужен. Не мелковато?
– Не мелковато, – услышал он мужской строгий голос.
Паша быстро обернулся. Директор стоял около своего кабинета со скрещенными на груди руками.
– А я к вам! – обрадовался Паша.
– С фикусом?
– Фикус мой, – подала тихий голос секретарь.
– Будь добр, отдай Алене Андреевне ее фикус – и за мной.
В кабинете директор расстегнул пуговицу на пиджаке и сел за стол, приняв внушительный вид.
– И как это называется? – строго спросил он.
Пашин задор мигом куда-то подевался, он уже даже мысленно стал отчитывать себя за такую легкомысленность.
– Извините, я пошутил, я бы не стал. Я с вами хотел поговорить.
– Слушаю тебя!
– По поводу конкурса научных работ…
– Так?
– Я уже разработал целую теорию, идея такая… – И Паша принялся рассказывать про тридцать шесть вопросов, объяснил, почему считает их эффект научно обоснованным, и поделился экспериментом.
– Это хорошо, Паш, только мне прочитать надо твой доклад, на словах пока неясно ничего. Нужны факты, обоснования, ссылки на научные труды.
– Дело в том, что эксперимент еще не закончен, пока не все вопросы заданы.
– Ну у тебя же доклад не из одного только эксперимента состоять будет, страниц тридцать, Паш, помни. Начинай пока писать введение, актуальность, начни с теории, с работы мозга. Принесешь пока мне эти наработки, потом уже будем их с экспериментом соединять.
– Да, хорошо! – Паша поднялся со стула и уже у выхода из кабинета попросил: – А вы не могли бы дать мне какой-нибудь пропуск, а то, чтобы попасть к вам, мне пришлось угрожать фикусом.
Директор едва заметно улыбнулся, взял лист бумаги, что-то там быстро написал и протянул Паше:
– Отдай Алене Андреевне.
– Спасибо, до свидания…
– Доклад хороший будет, Паш, идея неплохая. Все шансы победить, – услышал он перед тем, как закрыть дверь.
Дома Пашу встретила раскрасневшаяся от готовки мама.
– Привет, а я лазанью делаю! Подождешь пятнадцать минут, она еще в духовке?
У Паши завибрировал телефон в руках. Мельком он глянул на sms:
«Я видела, как она посолила ее пять раз огромной ложкой», – от Лили.
– Спасибо, мам, я после уроков в кафе посидел, не голоден.
– Ну ладно тогда, – расстроенно протянула мама, – значит, папа попробует, а вы завидуйте. Лилька тоже сказала, что у подруги поела.
В своей комнате Паша открыл ноутбук и завис перед чистым белым вордовским файлом. Как только он начинал думать о докладе и эксперименте, мысли его сразу обращались к золотым сережкам, поблескивающим в темных Надиных волосах. Ее тихий легкий поцелуй сегодня в столовой не шел из головы. «И посмотрела она на меня как-то иначе совсем: как будто до этого в темной комнате была, а потом вдруг ей включили свет. Или мне показалось?»
Паша закрыл Word и открыл соцсеть. Нашел через одноклассников Надю. «Знаем друг друга с детства, а в друзья друг друга так и не добавили», – подумал Паша, рассматривая Надины фото. Они были красивые, необычные, не такие, как у большинства – портреты с неестественными позами и ярким макияжем: Надины фото обладали какой-то особой эстетикой, как будто Наде удалось запечатлеть ту красоту, которую она действительно хотела передать.
Вздохнув, он закрыл окно соцсети и снова сосредоточился на докладе. Полчаса писал введение и актуальность, расписывал задачи, а потом все-таки не выдержал: снова зашел на Надину страницу и набрал на клавиатуре:
«Раз у нас сегодня не получилось с вопросами поработать, сможешь завтра на большой перемене? – отправил, немного подумал и следом: – Надеюсь, у меня получилось разогнать твою грусть».
Чтобы не удалить сообщения, он сразу же переключился на доклад. Уже закончил с оглавлением и приступил к первой главе, когда пришел ответ:
«Ну куда я денусь от вас на большой перемене посреди учебного дня».
И все! Паша немного сник. И только когда первая глава была готова, он увидел еще одно непрочитанное сообщение:
«Паша, ты сегодня мой рыцарь».
Ну как после такого можно писать научный доклад? Паша закрыл компьютер и со счастливой улыбкой откинулся на спинку стула. «Я ее рыцарь», – думал он.
На следующий день Надя не захотела завтракать с отцом, и, когда он приобнял ее на прощание, она быстрым жестом скинула его руку с плеча.
– Что такое? – спросил папа. – Еще вчера все было нормально.
– А что не так? – тон Нади был холодным, она не помнила, где научилась такому, наверное, у Ольги Николаевны.
– Наши с тобой отношения меня волнуют. В один день ты ласковый котенок, в другой
