Метатрон покосился на солнце, уже коснувшееся краем горизонта.
— Ну давай по-быстрому, что ли… Где ближайшая?
— На западе. И она занята.
— Вот как?.. — протянул он. — Было бы интересно взглянуть, как справляются аборигены.
— Роб, давай!
— Малое Упокоение Нежити!
Хеккеран, заранее знавший, что последует за этими словами, зажмурил глаза и отвернул голову в сторону. Помогло мало — зловонная жижа мгновенно разложившейся плоти хлынула по рукам, просачиваясь между стыков доспеха, заструилась по груди, попала таки на лицо… В первый десяток раз, когда с ним случалась такая неприятность — его рвало.
Сейчас единственной его реакцией после того, как он выбрался из вонючей лужи с плавающими в ней осколками костей, кое-как встал на ноги и вытерся грязным платком, специально для этого и предназначенным, было:
— Ненавижу нежить.
— Ты всегда так говоришь, — заметила Имина, отодвигаясь подальше.
— И с каждым разом — все искренней, — мрачно заверил ее Хеккеран. — Кроме скелетов — они хоть просто костями осыпаются, а вся эта хрень с псевдоплотью…
— Любая нежить — противна Спящему, — неодобрительно заметил монах Робердейк, складывая мускулистые руки на закованной в броню широкой груди.
— Так то Спящему, — возразил Хеккеран, наконец очистивший лицо. — А я люблю скелетов — они чистенькие.
— Грешники горят в аду, ты знаешь?
— А святоши проживают скучную жизнь, — парировал Хеккеран и, решив на этом закончить бесполезный разговор, продолжил: — Сколько у тебя «Упокоений» осталось?
— Три Малых и четыре Средних.
Он перевел взгляд на хрупкую невысокую девушку, сжимавшую в руках посох размером с себя саму и внимательно оглядывавшуюся по сторонам:
— Арчи?
— У меня еще много маны, — ответила она, даже не повернув в его сторону головы. — Мы можем продолжить.
— Уже поздно, — возразила Имина, глаза и уши отряда. — До заката всего час остался, лучше вернуться в склеп у входа — там удобное место для обороны. Окопаемся и переждем ночь — мы не на прогулке.
Хеккеран задумался. С одной стороны — пока все шло хорошо. На первом этаже сравнительно небольшой гробницы им встретились лишь многочисленные скелеты, вооруженные в лучшем случае ржавым мечом и прогнившим щитом, да гули, один из которых только что умудрился свалить его на землю. С другой стороны — когда они забрели сюда в прошлом году, на одном из уровней ниже им встретился Мясник — огромная гора псевдоплоти и клинков, торчащих из самых неожиданных мест. Они тогда чуть не померли, пока водили его по гробнице, заманивали в ловушки и прикончили, лишь уронив на тварь пару каменных гробов, а затем без помех расчленили придавленную к полу нежить.
К тому же — ту жидкую дрянь, в которую превратился гуль, стоило смыть с себя и кольчуги как можно быстрее, иначе после пары часов кожа начнет зудеть и шелушиться — ничего опасного, но неприятно, а металл — стремительно ржаветь.
Он уже открыл было рот, чтобы дать команду возвращаться, как…
Имина, в чьих венах текла добрая половина эльфийской крови, прянула длинными, пусть и уступающими в размерах своим чистокровным собратьям, ушами. Даже сейчас он не мог не умилиться этому зрелищу — в такие моменты она всегда напоминала ему собаку, что услышала вдалеке шаги хозяина.
Полуэльфийка предупреждающе подняла руку и Хеккеран смолчал, вместо этого дав знак Арчи и Робу приготовиться к неприятностям.
— Малое Усиление Чувств, — тихо сказала Имина и, после пары мгновений молчания, продолжила. — Идут с поверхности. Двое. Один лязгает металлом — воин, второй — ступает куда мягче, но громко стучит посохом — заклинатель, скорее всего. Люди.
Хеккеран немного расслабился. Столкновения между людьми на равнинах Каз редко случались — слишком опасное это было место, чтобы тратить силу на сражения друг с другом. Разве что кому-то повезло найти богатую добычу и при этом другим показалось, что он не может ее защитить… Но это был не их случай — на равнины они зашли только вчера, ничего особо ценного до сих пор не нашли, а их команду, «Предвиденье», — в среде «рабочих», или, попросту, наемников, не знал только глухой, слепой и тупой. Причем именно все это одновременно, в противном случае информацию бы до него донесли.
К тому же… Двое? В «Предвиденье» было всего четыре человека, немногие осмеливались соваться на равнины столь малым числом, а тут всего пара… Скорее всего, у их отряда была хорошая драка, которую пережили лишь они двое.
Хотя какого черта они тогда не бегут, сверкая пятками к границе, а лезут в гробницу?
— Держите ухо востро, на всякий случай, — бросил он сокомандникам, привычно выдвигаясь на передовую. Доставать меч не стал, но руку держал на рукояти — мало ли что…
Арчи и Робердейк понятливо кивнули. Заклинательница отошла за спины товарищей и чуть в сторону и поудобнее перехватила посох, готовая обрушить на врагов шквал заклинаний, Роб же остался стоять как стоял — только булаву перехватил поудобнее, закинув ее на плечо. Имина пристроилась сразу за Хеккераном и, в отличие от своего командира, обнажила оружие — короткий широкий клинок, еще больше расширяющийся к кончику — таким очень удобно орудовать в тесных подземельях, рубить плоть и крушить кости слабой к дробящим ударам низкоуровневой нежити.
— Они здесь, — предупредила Имина без нужды — звуки шагов уже слышали все.
И точно — всего через мгновения из-за угла показались двое. Первый — мужчина в роскошной броне, сверкающей даже в тусклом свете магических светильников, которыми пользовалось «Предвиденье». Вторая — невысокая хрупкая женщина, одетая как жрица — в светло-серое одеяние с глубоким капюшоном. Незнакомцы остановились на почтительном расстоянии, после чего мужчина поднял раскрытые руки, демонстрируя отсутствие оружия, и с мягкой улыбкой заговорил:
— Приветствую, уважаемые. Можете опустить оружие, мы не ищем драки.
— И мы должны тебе поверить, потому что… — Хеккеран не спешил расслабляться — что-то в этих людях было не так.
— Ну… вас больше, — снова улыбнулся мужчина. Впрочем, по нему не было заметно, что этот факт его как-то беспокоил.
Да, наверно, именно это и насторожило Хеккерана. Он не видел лица жрицы (предположительно), однако мужчина был настолько безмятежен и дружелюбен, будто не встретился с четырьмя подозрительными вооруженными головорезами в темном подземелье, набитом нежитью, а заводит новые знакомства на светском рауте.
Пока Хеккеран думал, мужчина продолжил говорить, обращаясь к своей спутнице:
— Сними капюшон, невежливо скрывать свое лицо при знакомстве.
— Да, Мэтт-сан, — покорно кивнула девушка, выполняя приказ. — Меня зовут Габриэль, я жрица.
«Красивая…» — против воли подумал Хеккеран и тут же словил удар локтем в бок от Имины. — «Черт! Все женщины — телепатки!»
Улыбка на губах мужчины стала шире при виде этой сцены.
— Меня зовут Мэтт Войс, — представился он. — Я тоже служитель Господа, но предпочитаю служить Всевышнему сталью и кулаками.
Хеккеран отметил, что незнакомец — имперец. Единому Богу-Спящему-в-Крепости поклонялись только в Империи, тогда как в Королевстве и Теократии Слейна отдавали предпочтение Шести Божественным Героям. Он покосился на Робердейка — главного эксперта «Предвиденья» по вопросам веры. Тот пожал плечами, показывая, что не знает этих двоих. Странно — Хеккеран был более чем уверен, что Роб знал практически всех своих единоверцев, наведывавшихся на равнины хотя бы раз в жизни.
— Наверное, вам нужны доказательства, да? — спросил Мэтт и на пару мгновений задумался, будто выбирая способ. — Кто-нибудь из вас ранен? Могу предложить исцеление — для завязки знакомства, так сказать.
Хеккеран поколебался еще мгновение, а затем расслабился, чуть сместив ноги и убирая ладонь от рукояти меча — ну не походила эта странная встреча на засаду, хоть режь!
— Ничего такого, на что стоило бы тратить магию, — сказал он. — Синяки да царапины.
Вообще, это «Предвиденье» оказались неплохими ребятами.
Имина, к удивлению Метатрона, оказалась полуэльфийкой. Непросто ей, должно быть, жилось в пропитанной расизмом Империи. К полукровкам здесь было сложное отношение — вроде люди, но какие-то неполноценные, ущербные, к таким не было ни доверия, ни хоть сколько-нибудь доброжелательного отношения. Характер у девушки оказался соответствующий — пробивной, яростный, бескомпромиссный.
Хеккеран, лидер команды, с которым у полуэльфийки определенно были какие-то отношения, отличные от дружеских, был в некотором роде ее противоположностью — собранный, спокойный и уравновешенный, склонный сначала думать, а потом делать и решать проблемы не прямым ударом в лоб, а по возможности мирно.
