820
Милюков П. Н. Суд над кадетским «либерализмом» // Современные записки. 1930. № 41. С. 349.
821
Милюков П. Н. Либерализм, радикализм и революция (По поводу критики В. А. Маклакова) // Современные записки. 1935. № 57. С. 314.
822
Ср.: «Само собою разумеется, что подобные результаты не могут быть достигнуты без сочувствия и содействия других общественных групп. В настоящее время это сочувствие и содействие не только не обеспечено, но, напротив, затруднено известным чувством недоверия и антагонизма, которое несомненно существует по отношению к земству в широком смысле. С земства вообще это недоверие переносится в частности и на ту земскую передовую группу, которая начала все политическое движение в земской среде. На ее счет заносятся все те ошибки и бестактности, которые в таком изобилии совершаются членами этой земской среды» (С. С. [Милюков П. Н.] Россия организуется // Освобождение. 1905. № 74. 13 июля. С. 397).
823
П. С. [Струве П. Б.] Рождается нация // Освобождение. 1905. № 74. 13 июля. С. 416.
824
Учредительный (Первый) съезд Конституционно-демократической партии проходил 12–18 октября 1905 г. в Москве.
825
Выражение из сказки «для детей изрядного возраста» М. Е. Салтыкова-Щедрина «Либерал» (1885).
826
«В октябре 1905 г., — писал В. А. Маклаков в „Современных записках“, — был Учредительный съезд К[онституционно]-д[емократической] партии. Я участвовал в нем как представитель одной из групп Союза освобождения. Это было чуть ли не первым шагом моей политической деятельности, когда я опять к ней вернулся; со времени студенчества я лет 15 занимался только профессиональной работой, поэтому в 1905 году я в политике был почти новичком. На собрании обсуждалась наша программа; по поводу вопроса о перлюстрации писем я высказал мнение, что кадеты, как партия, которая завтра может стать властью и будет отвечать за порядок, должна в своей программе помнить об этом и отстаивать не только права населения, но и права всякой государственной власти. Эти слова произвели на многих впечатление неблагопристойности. Е. Н. Чириков пластическим возгласом с места высказал свое возмущение от одного предположения, что мы собираемся быть правительством. В антракте на меня напустились другие. Помню, как меня серьезно и дружески разносил почтенный и умный общественный деятель, которому после 1917 г. пришлось быть членом правительства и который по сей день ведет упорную борьбу с большевиками. Тем убежденным и убедительным тоном, которым он всегда говорил, он разъяснил мне неприличие моего замечания: „Мы не должны считать себя правительственной партией; не можем обсуждать программы, исходя из нужд правительства и сообразуясь с тем, что будет нужно ему; это значило бы, по щедринскому выражению, рассуждать `применительно к подлости`; мы должны решать вопросы не как будущие министры, а как защитники народных прав“. Не думаю, чтобы в памяти этих людей сохранился мимолетный разнос, который я от них получил; но мне в политической жизни были тогда еще „новы все впечатления бытия“, и я его не забыл. Я очень многое понял. Понял, что идеология нашей общественности носила неискоренимый отпечаток профессиональной оппозиционности против власти. Мы действительно умели защищать только права народа против власти. Сама же власть была нашим извечным врагом; представить себя на ее месте, сознавать ее долг перед страной и отстаивать ее права против демагогии мы не умели и не хотели. Мы могли думать о том, как эту власть ослабить и свергнуть — и только. А дальше? Дальше уже дело народа, Учредительного собрания по четыреххвостке, которое будто бы само сумеет к общему удовольствию возродить страну на началах „свободы и права“» (Маклаков В. А. Из прошлого. Освободительное движение [Главы XII–XIV] // Современные записки. 1931. № 46. С. 284–285).
827
Милюков П. Н. Либерализм, радикализм и революция (По поводу критики В. А. Маклакова) // Современные записки. 1935. № 57. С. 303.
828
Пункт 7 Программы Кадетской партии гласил: «Личность и жилище каждого должны быть неприкосновенны. Вход в частное жилище, обыск, выемка в нем и вскрытие частной переписки допускаются только в случаях, установленных законом, и не иначе как по постановлению суда. Всякое задержанное лицо в городах и других местах пребывания судебной власти в течение 24 часов, а в прочих местностях империи не позднее, как в течение 3 суток со времени задержания, должно быть или освобождено, или представлено судебной власти. Всякое задержание, произведенное без достаточного основания или продолженное сверх законного срока, дает право пострадавшему на возмещение государством понесенных им убытков» (Программа Конституционно-демократической партии, выработанная Учредительным съездом партии. 12–18 октября 1905 г. // Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1. С. 35).
829
Намек на переговоры П. Н. Милюкова с С. Ю. Витте.
830
Переговоры П. Н. Милюкова с дворцовым комендантом генералом Д. Ф. Треповым, действовавшим по поручению Николая II, об образовании кадетского министерства происходили в июне 1906 г., т. е. через 8, а не 6 месяцев после событий, описываемых В. А. Маклаковым.
831
Процитированный пассаж П. Н. Милюков завершал следующими словами: «В очерченных пределах наша партия ближе всего подходит к тем интеллигентским западным группам, которые известны под названием „социальных реформаторов“» (Первый съезд Конституционно-демократической партии. 12–18 октября 1905 г. // Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1. С. 21).
832
с легкой неспешностью естественных сил (фр.).
833
В заседании 8 ноября 1904 г. Общеземского съезда Ф. Ф. Кокошкин, отметив, что «учредительные собрания образуются лишь в эпоху анархии, чего в России в настоящее время нет», сказал: «Следует желать, чтобы новый порядок был сразу дан верховной властью. При таком порядке государственный переворот протечет вполне мирно. Конечно, такая реформа может быть весьма несовершенна, но первое же обычное законодательное собрание поднимет и разрешит вопрос об устранении этих несовершенств. Полномочия обычного законодательного собрания не меньшие, чем того собрания выборных представителей народа, о котором идет речь, но преимущество его будет в том, что это будет собрание, стоящее уже в совершенно определенных правовых отношениях с правительственной властью. Положение вещей, при котором стоят лицом друг к другу правительство, с одной стороны, и представительство, не имеющее вполне определенных прав, с другой, представляет собой большую опасность. Если можно иметь надежду, что правительство созовет свободно избранное всем народом Учредительное собрание, то в той же мере можно надеяться, что оно создаст обычное народное представительство, построенное на тех же началах. Поэтому не следует настаивать на Учредительном или вообще каком-либо предварительном собрании. Лучше всего, если сразу будет созвано законодательное
